Как не свихнуться на подлодке за 200 дней?

Да еще и во время войны.

У немецкого подводного аса №2 Вольфганга Люта были свои методы, которыми он поделился в лекции. Только надо помнить, что он был все-таки нацистским офицером и кое-где ниже это будет заметно.

Я видел молодых парней двадцати трех лет, которые в течение двух лет становились непригодными для работы на подводной лодке, – рассказывает он.

Лют считал своим долгом, как лидера, заботиться о благополучии своих людей, поэтому максимально контролировал их личные привычки. Все материалы для чтения, принесенные на борт, должны были получить его личное одобрение, а плакаты в стиле ню были запрещены в рамках кампании по искоренению «сексуальных проблем на борту». Он активно продвигал свои теории о правильном способе поддержания физического здоровья во время патрулирования, доходя до того, что требовал ношения определенных предметов одежды, а также запрещал или строго регулировал потребление сигарет, определенных продуктов и напитков.

В марте 1943 года его U-181 вышла в боевой поход, который продлился 206 суток.

Было потоплено 10 судов общим водоизмещением 45 331 тонну. Т.е. в среднем одно судно в 20 дней. А высокую боевую готовность надо поддерживать каждый день и каждый час. Обязанность командира, – говорит Лют – следить за тем, чтобы на его корабле царил высокий дух чести мундира и чтобы мнение некомпетентных людей мало что значило. Он должен вести себя на борту как садовник, который выкорчевывает сорняки и ухаживает за хорошими растениями.

О здоровье личного состава

Я всегда учил своих людей обращаться к доктору или командиру даже по пустякам. Не потому, что они жалеют себя или хотят уклониться от своего долга, а, наоборот, для того чтобы всегда быть годными к его исполнению. Долг каждого подводника – оставаться здоровым. Лучше сразу вылечить фурункул, чем ждать, пока он станет слишком большим, опасаясь, что вас назовут неженкой. На борту необходим здоровый образ жизни. Я не только приказываю каждому носить шерстяной пояс, но и не разрешаю пить ледяную воду в тропиках. Я запретил молодым людям курить натощак и слежу за тем, чтобы в середине вахты кофе не был таким крепким, как принято на флоте.

Несомненно, есть много подводников, признанных негодными к службе по уставу, когда никто не хотел брать на себя ответственность отправить их снова против врага, хотя это было бы возможно. Но когда так много солдат рискуют своей жизнью, другие должны рисковать своим здоровьем в этой тяжелой войне. У меня также были случаи гонореи и даже сифилиса на борту, которые, однако, мог вылечить врач. За три дня до выхода в боевой поход я прекращаю все увольнения на берег без предварительного уведомления, чтобы люди не нанесли последний быстрый визит в публичный дом.

Мне никогда не приходилось сталкиваться с сексуальными проблемами на борту, даже во время миссии, которая длилась семь с половиной месяцев. Разумеется, я не разрешал морякам вешать изображения обнаженных девушек на переборки и над их койками. Если вы голодны, вы не будете рисовать хлеб на стене. Также желательно время от времени перелистывать книги на борту, снова и снова вы находите одну, которую можно выбросить за борт, потому что она взывает только к низшим инстинктам человека.

Я также настаиваю на том, чтобы у людей были приличные манеры за столом, особенно в помещении старшин. Я настаиваю на этих вещах не потому, что я эстет, а потому, что считаю, что авторитет старшин страдает, если они не следят за собой при всех обстоятельствах.

Жизнь в офицерской кают-компании должна быть безупречна, ибо экипаж равняется на своих офицеров, чей дух чести мундира передается им.

Естественно, офицеров нужно оставлять одних в своей столовой достаточно часто, чтобы у них было время поворчать на командира. Они должны есть вместе, в приличном мундире и на белой или, по крайней мере, сносно белой простыне вместо скатерти. Также нельзя забывать о ежедневном «Doppelkopf» (карточная игра) или о чем-то еще, что способствует приятному общению. Также приятно видеть, как книга ходит по кругу, которую потом можно обсудить.

Очевидно, что они не все одинаковы и могут иногда выходить за рамки. Тем не менее, вы не можете позволить им повесить на левой стороне переборки в офицерской столовой портрет фюрера, а на правой – девушку из коробки конфет, которую они купили в Париже. Это говорит о плохом вкусе. То же самое верно, если они любят слушать американский и британский джаз. Нравится им это или нет, значения не имеет. Им это просто не должно нравиться, как немцу не должна нравиться еврейка. В тяжелой войне каждый должен научиться безоговорочно ненавидеть своего врага. (Все же он был нацистом, пусть и заботящемся о своих подчиненных )

Также очевидно, что непристойности и грязные шутки нельзя рассказывать на переполненном корабле и в таком долгом путешествии. Это надо пресекать не только по моральным соображениям, но и потому, что такие вещи трудно остановить, когда они уже начались, потому что потом трудно провести черту, и, прежде всего, потому что люди быстро усваивают такие привычки.

Есть вещи, которые нельзя терпеть ни при каких обстоятельствах.

Важную роль имеет питание личного состава

Оно должно осуществляться на основе того, что каждый на борту получает равную долю, командир не больше, чем самый молодой моряк. Если в каких-то случаях делаются исключения, об этом нужно сказать людям очень откровенно.

Когда наша хлебопекарная печь вышла из строя, мы исправили ситуацию, устроив конкурс выпечки. Четыре человека, которые были профессиональными пекарями, должны были соревноваться друг с другом, и мы так широко освещали каждую новую буханку хлеба по радио и в судовой газете, как освещаются выборы в Рейхстаг. Таким образом, мы наконец-то получили приличный хлеб. Составление меню затруднено, потому что люди слишком легко начинают придираться к еде. Поэтому я позволяю составлять меню по очереди различным группам личного состава. Конечно, чем дольше мы в походе, тем тщательнее мне приходится контролировать, чтобы все самое лучшее не было съедено в самом начале.

Офицеры должны быть изобретательными, чтобы поддерживать энтузиазм матросов, особенно в таких дальних походах. Я не сам устраиваю все, что должно быть сделано в нерабочее время, а созываю офицеров и матросов и говорю им: «Посмотрите, чтобы мы снова организовали что-нибудь. Возможно, мы могли бы сделать то или это, так или иначе», и я добавляю некоторые предложения, но остаюсь на заднем плане и позволяю людям делать все остальное.

Турниры по шахматам и картам легко организовать. Счет каждого раунда объявляется по громкой связи или через корабельную газету. Первые пару раз все воспринимают это с энтузиазмом, но потом становится скучно. Тогда приходится придумывать что-то новое. Есть торжества и праздники, которые можно красиво устроить. На Рождество в каждом отсеке зажигали свечи или еловые венки из скрученных полотенец и туалетной бумаги зеленого цвета. Рождественская выпечка длилась две недели, и всем разрешалось откусывать, в любой момент, как дома.

В канун Рождества самодельный Дед Мороз, который в тропиках носит только простыню, стоит в празднично украшенном носовом отсеке и дарит каждому мужчине конфету и книгу с посвящением. Все это, конечно, сопровождается соответствующими стихами и фразами. Мы пели рождественские гимны, а командир произнес рождественскую речь. После праздника мы поужинали за ярко украшенными столами. Офицерская столовая была распущена, и офицеры ели вместе с матросами.

Церемония пересечения экватора готовится заранее и вполне может быть организована, несмотря на повышенную опасность воздушного нападения. Воспитательное значение этой церемонии, если она достаточно грубая, не следует недооценивать. Я придерживаюсь мнения, что молодые люди должны хоть раз в жизни испытать, как много может выдержать здоровое тело; единственная обязанность командира – следить за тем, чтобы грубая игра не переросла в садизм.

В день рождения кого-нибудь из громкоговорителя звучит «Серенада ко дню рождения» «нашего» Пола Линке. Командир и офицеры появляются в центральном посту с банкой фруктов, тортом и бутылкой коньяка, и все делают глоток, чтобы отпраздновать день. «Серенада ко дню рождения» звучит до окончания церемонии.

В районах, где опасность нападения с воздуха была не столь серьезной, дежурная вахта по ночам пела в носовом отсеке. Мы устраивали конкурсы по пению – все должны были спеть песню через микрофон, и им выставлялись оценки, как в школе. Первым призом были часы, которые командир должен был взять на себя. Вторым призом для матроса было запустить дизель или для машиниста выйти на мостик и управлять кораблем вместо командира.

Кроме соревнований по физическим упражнениям мы также устроили конкурс лжи, и каждый должен был рассказать через громкоговоритель ту историю, которую он расскажет дома за пивом, по крайней мере, столь же преувеличенную, как Мюнхгаузен. У нас есть несколько замечательных небылиц, некоторые из них годятся для печати.

Чтобы матросы запомнили инструкции судового врача по гигиене, мы устроили конкурс стихов. Каждый должен был составить от четырех до восьми строк стихов, которые в юмористической форме выражали то, что сказал доктор. Также мы провели конкурс рисунков о забавных происшествиях на борту. Те, кто не очень хорошо рисовал, могли в нескольких словах объяснить свои забавные фигурки. Хорошая идея и острый ум значили больше, чем умение рисовать. Все записи, естественно, попали в стенгазету.

Ну, и еще много о чтении, музыке на борту, общеобразовательных занятиях, и т.п.

Завершается лекция мыслью, что каждый член команды должен быть способен и готов принять правильное решение и тогда, когда за его спиной нет кого-то, кто отдает приказы или когда приказы могут поступать слишком поздно.

Ну, и вишенка на торте, еще раз вспоминаем, кем был этот Лют и перед кем он выступал.

Долг каждого командира – верить в своих людей; он должен хотеть верить в них, даже если они разочаровали его в тот или иной момент. Ибо, помимо этого, мы точно знаем, что наши молодые люди жаждут действия с безоговорочной преданностью. Это важное преимущество перед англо-американцами. Если наши люди будут направлены в бой, объединенные национал-социалистическим духом с революционным пылом, то они всегда с радостью пойдут на новые задания и в новые атаки. Мы должны только проявлять к ним уважение и любить их.

подготовил Анатолий Букреев