Сколько стоит пуля: переоценка 90-х

Иронические заметки Льва Гончарова о политике и фильмах про 90-е.

Пуля бесплатная. Как говорится, за счет заведения. В подарок. Пуля одна не продается, она идет в комплекте с гильзой и порохом. А патрон, как правило, в пачке, а пачка в масле, а масло в цинке. Цинк в магазине, магазин сейчас уже на военном положении. Цена пачки патронов, это ближе, но все равно не то. Что можно сделать с пачкой патронов? Можно положить на камень и ударить другим камнем. Будет фейерверк. Нужна единица оружия, подходящая именно под этот патрон. Но и этого тоже недостаточно. У множества людей есть оружие, ящики патронов, целые арсеналы и пули к ним, и ничего, живем же как-то. Почти все живы.

Чтобы оценить стоимость пули, нужно смотреть шире. Нужно взять во внимание отдельные вооруженные силы, а это уровень государства. Множество государств и недо-государств располагают такими силами. Однако, бухгалтерия не задается вопросом о цене одной пули, вне комплектов вооружения, боеприпасов, логистики, информатики, технологий и так далее. Что же такое «цена пули»? Цена пули – это решение определенного лица или группы лиц применить свои вооруженные ресурсы против другого лица или группы лиц. Вот это уже гораздо ближе к ответу на вопрос. Картель, например, может принять такое решение, преступная организация, или политический деятель...

Винтовки или масло? «Винтовки!» – кричит гангстер. «Масло полнит и портит фигуру, а пуля нет, не полнит и не портит фигуру. В отличие от масла, винтовки заставляют бояться других, у которых, как нарочно, навалом масла!» Зачем нам масло, если есть винтовки? Раз есть винтовки, будет и масло, и золото.

Под каким углом смотрит на это политик? Обычный политик в современном мире, по идее, должен следить за правилами постройки мостов, конопатить общественные стены и смотреть, чтобы пожилым людям хоть иногда доставалось бы немного масла. Не тут-то было! Приходит политик, и говорит: «Я Наполеон, больше не буду строить мосты, конопатить стены и печься о чьем-то благе. Не хочу быть столбовою дворянкой, хочу в гангстеры податься!» Затем он собирает сторонников, которые невзначай, между делом, замечают, что у соседа-то и стены законопачены, и мосты построены, и масло на сковородке шкворчит... Значит, вот он злодей, соседушка! Зачем далеко ходить, там могут и по башке надавать, а сосед ближе. Что дальше? Дело техники – убедить свой народ оплатить цену пули и цинка к ней. Однако, как оказывается, при таком развитии событий, дырок в стенах, и не только, не становится меньше, а вот масла вовсе может не прибавиться.

В чем разница между гангстером и политиком? Эта разница состоит в решении политика не применять пуль. По сути, для этого политики и существуют, чтобы не применять оружие. Мы им платим для того, чтобы не было необходимости пускать в ход оружие. Пуля не имеет ценового выражения, однако стоимость пули, по логике – разница между обычным политиком и превращением его в гангстера. А что нам до этого? Для нас с вами стоимость пули выражается в цене будущего для нескольких поколений целых народов. Сколько стоит пуля? Она равняется цене нашего с вами будущего. Гангстеры, вышедшие из политики, уже за нас эту цену уплатили. Они оплатили свои амбиции нашим будущим и будущим наших детей. Вот цена пули. Дорого. Очень дорого.

Пару слов о будущем

Широкий размах недавно приняло оживившееся обсуждение роли 90-х годов 20-го века в происходящих ныне событиях. Позвольте, так это же о прошлом. Масло в огонь этого обсуждения подлили провокационные, резонансные фильмы журналистки-расследователя, обворожительной Марии Константиновны. Мария внимательно прочитала около шести тысяч страниц-стенограмм судебного разбирательства одного олигарха против другого, прошедшего где-то на Альбионе более десятилетия назад. Она пришла к ряду неутешительных выводов, одним из которых стал тезис о том, что «блестящие» кадры современной политики были выкованы именно в 90-е годы, не без помощи дочи и зятя Бориса Николаевича Ельцина, первого президента России. Татьяна Борисовна и ее супруг, Валентин Борисович, приложили руки к оформлению современной политической элиты России, со всеми вытекающими последствиями.

Мария Певчих из ФБК, автор сериала про 90-е, ударила по самому чувствительному нерву общества – несправедливости перехода от советского управления к рынку. Одной из главных несправедливостей этого перехода, согласно автору фильма, явился случайный выбор людей, приближенных к «папе», как называли Ельцина только потому, что они были к нему близки и не обладали иными отличными качествами. Именно эти люди и приняли судьбоносное для всего мира решение о передаче власти в пользование Путину. Миллионы людей выражают свое мнение в комментариях к фильму.

«Таня и Валя, забирайте вашего Путина! Он нас убивает»...

«Научился у вашего папы, Бориса Николаевича, во время его войны в Чечне, а теперь и превзошел».

«Каждый губернатор, мэр, генерал превратился в эдакого собирательного Собчака».

«Грабить они учились у Ксюшиного папки, Собчака. Какие времена, такие и деятели, один не лучше другого».

«Государственные мужи, называется».

«Когда размыло земляные валы на месте, где должны были быть украденные дамбы, уже прозвучал призыв взяться за вилы. Однако, народ сказал: «Не сейчас, потом, когда война закончится». А война вообще может закончиться с ворующими генералами? Они готовы жертвовать кем угодно ради выгоды! Это что вообще такое???»

В отношении девяностых народ разделился на два основных лагеря. Либералы критикуют коррумпированные залоговые аукционы. Патриоты критикуют коррумпированность государственных краткосрочных облигаций или ГКО. Мария Певчих из ФБК про ГКО пока что ничего не говорила. А могла бы сказать. Однако, несмотря на значительную разницу во взглядах, либералы и патриоты сходится в одном. Захват Б. Березовским основного телеканала страны послужил прямой причиной избрания Ельцина в 96-м году. Мария Певчих утверждает, что именно эти выборы 96-го года стали точкой невозврата и привели к той ситуации, в которой мы находимся. Вполне возможно, что та пуля, которая всем нам стоила будущего, была выпущена именно в середине девяностых.

Возьмем конкретнее. Главным противником Бориса Абрамовича в захвате телеканала был яркий журналист Владислав Листьев. Именно этот человек мог помешать переизбрать политического банкрота на тот момент, действующего президента РФ, Ельцина. Если бы гендиректор ОРТ не отдал телеканал в лапы олигарха, не было бы шансов ЕБН оставаться на престоле, утверждает Певчих. Роковой выстрел прозвучал в подъезде дома Листьева и оказалось, унес не только его жизнь, но и жизни многих сотен тысяч других и продолжает уносить сейчас, как взмах крыла какой-то страшной бабочки из прошлого.

Первого марта 1995 года был потерян шанс на будущее народов бывшей страны Советов. Ельцин хотел переизбраться, а Таня и ее верный Валя выполняли пожелания папы руками своих людей, таких как Березовский, Коржаков, Ходорковский и им подобных. Чтобы избрать «папу», нужен был контроль над главным телеканалом страны, а в придачу к нему, олигархам, обещавшим победу, отдали «нефтянку». Кто был на их пути? Их жестоко смяли, как и всех, кто мог серьезно, по существу, возразить Борису Николаевичу, несмотря на его кажущийся либерализм.

Мрачный Ельцин окружил себя шутами, которые олицетворяли присущие ему и ненавидимые им же самим пороки: косноязычие, леность, гордыню и ограниченную эрудицию. Ельцин окружил себя людьми, которые персонифицировали эти качества: Коржаков, Гайдар, Черномырдин. А Задорнов, тот просто его развлекал... Царь Борис максимально приблизил этих людей потому, что ему нужно было лично бороться с олицетворениями своих пороков. В борьбе заключался смысл его персоны. Но, как ни крути, это приближенные были покорными «лизоблюдами», с которыми удобно было бороться, когда хотелось победить, а вовсе не безупречными оппонентами.

По какой причине выбор Ельцина мог пасть на Путина? А черт его знает. Возможно, что на тот момент, Путин выгодно отличался от всего окружения Бориса Николаевича. Основной тезис Певчих заключается в следующем. К середине девяностых единоличный выбор главой государства, который притворялся либералом, но поступал всегда крайне авторитарно, своего окружения, породил все дальнейшие события. Иного Ельцин просто породить не мог. По существу, это даже апология Путина.

Владимир Владимирович никогда не перерождался, не становился гангстером. По сути, он является продолжением традиций гангстера Ельцина, решившего, что не случится ничего страшного, если преступить то тут, то там, а потом еще вон там... Решение Ельцина применять государственные ресурсы не по назначению, стало ценой той самой злополучной, роковой пули, предназначенной для всех нас и для нашего будущего.

Лев Гончаров,

Хьюстон