Игорь Яковенко о "медиафрении"

 "Кризис профессии. Казус Веллера"

Инцидент, который произошел в эфире радиостанции "Эхо Москвы" во время "Особого мнения" с участием 68-летнего писателя Михаила Веллера, когда тот в пылу спора швырнул микрофон в ведущую Ольгу Бычкову, выплеснул на нее воду, а затем швырнул кружку и покинул студию, "довольно подробно, в деталях и не без смакования обсужден в СМИ и социальных сетях".

"Особенно скрупулезно разобраны психологические, психиатрические, геронтологические, гендерные и политические аспекты скандальной выходки писателя Веллера", - пишет в своем блоге журналист Игорь Яковенко, отмечая, что "сам по себе эпизод с участием писателя Веллера никакой сложности для оценки не представляет, как, по моему глубокому убеждению, нет никакой сложности в оценке самого Михаила Иосифовича как личности, как писателя и как "философа".

"Никакой вины, частичной вины, или доли вины Бычковой в происшедшем нет. Но есть две другие проблемы. Первая - невероятно раздутая СМИ фигура Веллера, который подается и воспринимается не только как писатель, что тема отдельного разговора, но и как "философ", и вообще как глубокий мыслитель. Сам Веллер скромно утверждает, что "в современной России не существует философии, кроме, простите великодушно, моего энергоэволюционизма". Самое деликатное, что можно сказать об этой "философии", было сказано философом Давидом Дубровским: дилетантизм. Более детальный анализ продуктов "философской" мысли Веллера крайне затруднен по той же причине, по которой сложно аргументированно разбирать содержательную сторону "Письма к ученому соседу". Поскольку, несмотря на некоторые различия между писателем Веллером и отставным урядником Василием Семи-Булатовым, способ производства и изложения философской мысли у них общий: неукротимый словесный понос в виде нагромождения все новых гор бреда и околесицы".

Как считает Яковенко, "политические взгляды Веллера проще всего характеризует то, что в 2011 году он призывал голосовать за Зюганова, а в данный момент - за Ле Пен. То есть в голове у человека ассорти из правой и левой реакции. Эксцесс в "Особом мнении" не первый. До этого Веллер уже бросал стакан в ведущего на телеканале ТВЦ, так что это входит у него в привычку".

Называя произошедшее "казусом Веллера", Яковенко пишет, что этот казус "сам по себе довольно прост, но заслуживает внимания исключительно из-за тех процессов и предпосылок, которые к нему привели".

Во-первых, российские СМИ в невероятном масштабе производят "медиатизированных "философов", "политологов", "экономистов" и прочих вполне безграмотных, но невероятно амбициозных "мыслителей", которые роняют планку общественной дискуссии до такого уровня, что сама дискуссия становится невозможной". И приглашение радиостанцией "Эхо Москвы" подобных "дилетантов с невероятно завышенной самооценкой создает почву для скандалов, подобных тому, что произошел".

Вторая предпосылка "казуса Веллера" - в созданном новом журналистском стандарте, который "превращает журналистику из важнейшей общественной службы в нечто принципиальное иное, а именно в тусовку для своих, в которой легкие на язык и на коротенькую, как у Буратино, мысль сотрудники и сотрудницы создают и рушат репутации, наклеивают ярлыки и назначают кумиров". А гражданам предложен "выбор без выбора: между "медиафренией" госСМИ и "тусовкой" "Эха", "Дождя" и примкнувших к ним СМИ помельче.

Как убежден Яковенко, профессия "тусовщик" на "Эхе" практически полностью вытеснила профессию "журналист".

"Тусовка" и "медиафрения" имеют общее происхождение, и та, и другая - порождение путинского режима. Трудно сказать, какая из этих болезней опаснее. "Медиафрения" не имеет ничего общего с журналистикой, поэтому рассчитана на массовую аудиторию, а на образованную публику не действует. "Тусовка" очень похожа на журналистику, поэтому вполне в состоянии сбить с толку тех, кто имеет иммунитет против федеральных каналов ТВ. С исчезновением путинского режима и "медиафрения", и "тусовка" не исчезнут автоматически. Их надо целенаправленно заменять здоровыми тканями журналистики", - заключает Игорь Яковенко.