Сидеть в мусорном баке эмоций никому не поможет

Русская жена. Или Мусороеды.

«Мы – сыроеды,» – безапелляционно заявила она. «В нашей семье мы все едим только сырую пищу растительного происхождения.»

Когда-то очень красивая женщина, сейчас она выглядела худой и увядшей. Она как будто бы изо всех сил попыталась зацепиться за уходящую молодость, но ничего из этого не вышло, и она рухнула в тяжелую обыденность и надвигающуюся старость.

«Но причем тут дети?» – сказал муж. – «Ты должна пожалеть детей, думай о них в первую очередь, им ведь только 7 и 8 лет. Им нужно нормально питаться, чтобы полноценно развиваться. Это опасно для их здоровья»... Он раньше был педагогом и кое-что понимал в детском развитии.

Ей было лень готовить, лень убираться в доме, лень искать работу. Роль матери для нее казалась самодостаточной, и она не считала, что должна прилагать какие-либо усилия в чем-нибудь ином, а все, что она хочет, должно быть предоставлено сполна только потому, что она – мать. Но не только в этом была проблема. Она еще была «идейной». Идейной в том смысле, что идеи завладевали как ее сознанием, так и всем естеством целиком и полностью, и не в силах были уже отпустить. Любые свои прихоти она мотивировала различными вескими доводами, учениями или философией, однако лишь черпая из них только то, что удовлетворяло ее сиюминутные потребности и соответствовало очередному настроению. Точно также она и поступала с мнением окружающих: воспринимала только то, что соответствовало ее мнению. Однажды приняв точку зрения, она уже никогда не была готова признать неправоту или иррациональность собственных взглядов. Из нее бы вышла отменная харизматичная гуру для какой-нибудь секты или культа, с той лишь разницей, что реально повлиять она не могла ни на кого, кроме своих домочадцев. Но именно на них она и отыгрывалась, пытаясь лепить все, что угодно, вернее все, что взбредет ей на ум, и морочила им головы, постоянно попадая впросак. При этом она считала, что настолько умна и неотразима в апогее своего интеллекта, что обводит всех вокруг пальца. Окружающие посторонние люди внимали ее словам, часто проникались глубиной проблемы, понимая ее умственное состояние гораздо более отчетливо, чем она сама, и кивали из вежливости или жалости. Но в собственной семье она была неузнаваема. Она была деспотична, не терпела противоречий и несогласия, никогда не скупилась на гнев и эмоции. Это сейчас она стала такой, тратила все свободное время, которого было много – благо содержал муж и не нужно было работать – на просмотр разношерстных роликов с интернета по конспирологическим теориям заговора и сомнительным практикам, в которые беззаветно верила. А до приезда в Америку, когда она была моложе, думала немного иначе.

«Высохли фонтаны, лето кончилось нежданно, желтые тюльпаны, Ты мне даришь, как ни странно...» Раздавался из динамиков голос молодой, только взошедшей на большую сцену, девочки Наташи, когда она везла своего первенца в коляске по пыльному тротуару в провинциальном российском городке, думая о новой песне, сбывающихся и еще несбывшихся мечтах. Почему-то запомнился тот ясный солнечный день. Вся жизнь лежала впереди как прямая аллея – дети и творческие планы стать большой художницей – вот это было ее счастье. Материнство и искусство были главными призваниями в ее жизни. Сыроедение еще не завладело ее воображением, и она полноценно кормила первого, а затем и второго ребенка.

Песня Королевой оказалась для нее вестником разлуки...

Когда они с будущим, следующим по счету мужем, только познакомились и начали общаться, она накарябала на коре дерева его и свои инициалы А+К, и это служило ей подтверждением чувств, которые она испытывала, и обещанием иной жизни.

Новый мир дразнил непознанностью. У нее к этому времени уже были за плечами разводы и двое детей. Но романтика манила, и новый кавалер казался желанным, и готовым принять ее такую, какая она есть. Сев с детьми в самолет, она прилетела в город Хьюстон, в штате Техас, где у нее родились еще двое детей. Это уже потом она возненавидела и отвергла своего американского мужа, отца детей. Он ей опротивел, как она сама говорила подругам, и не скупилась на обвинения, бездумно обличая мужа во всех смертных грехах, по большей части придуманных ею самой и максимально раздутых ее воображением. Никто особо не верил ее обличениям и не собирался в них глубоко вдаваться. Да и она не стремилась быть понятой, практически не изучала язык и новую культуру, считая, что все вокруг должны подстраиваться под нее. Однако она позорила и порочила мужа перед каждым, кто готов был слушать, разрушая его репутацию.

При этом досталось и ей – он потерял работу, и вообще, свою добрую репутацию, дела у семьи пошли хуже, он стал меньше зарабатывать, труднее стало сводить концы с концами, и она все больше на него сетовала. Однако на работу устраиваться наотрез отказалась, мотивируя несуразными отговорками и нескончаемыми жалобами. Он, тем не менее, продолжал содержать ее и детей – своих и чужих, приносил продукты, а она даже не пускала его на порог. Он оставлял сетки у двери, звонил в дверной звонок и уходил. Ночевал он уже давно где-то в другом месте, однако продолжал бороться за единство семьи, ведь у них росли общие дети 7-ми и 8-ми лет. Старших муж тоже принял, как своих. Он любил ходить с ними по местному универмагу и казаться нормальным семьянином. Любил покупать детям всякие безделушки и учить, как устроен его мир – то, что любит делать любой нормальный отец. А она следила как коршун, чтобы отец ненароком не дал детям попробовать кусочек копченой грудинки, гамбургер или и курицу с гриля. Вся пища без исключения непременно должна была быть необработанной, сырой, растительной и диетической, настаивала она и приходила в бешеное исступление, если кто-то ей противоречил или поступал не так, как она требовала.

Она страдала всегда, по поводу и без. Любой вопрос становился неразрешимым, и она «грузила» по полной программе всех окружающих ее людей. Особенно доставалось ее первенцу, который уже был взрослым, независимым человеком, но изо всех сил пытался помогать матери. Принимая помощь, она одновременно перегружала его эмоционально, заставляя переживать по поводу любых неурядиц, которые были практически неразрешимы по той лишь причине, что создавала и раздувала их она сама. Друзья неоднократно советовали:

– Чтобы спокойно жить, необходимо уменьшить стресс. Чтобы уменьшить стресс необходимо заняться деятельностью, которая улучшит ситуацию. Психолог, это тот человек, который поможет ситуацию улучшить в любом случае, чтобы разобраться, как защитить твои чувства и интересы. Не нужно скидывать все в одну кучу. Не нужно себя накручивать – это ничему не поможет. В Хьюстоне есть отличные психологи. Чтобы узнать, как работают их услуги, нужно позвонить для консультации. Не нужно придумывать проблемы – пусть счета оплачиваются в том порядке, в котором оплачиваются и остальные счета (за воду, электричество и т д, ведь они оплачиваются), если это медицинские расходы и от них зависит благополучие, то это необходимость. Свидетельство авторитетного эксперта и помощь в достижении спокойствия – это в компетенции психолога. И если это то, что тебе нужно для достижения спокойствия и уверенности, то это необходимо сделать немедленно.

Она нисколько не была заинтересована в таком подходе, и даже наоборот, распаляла свою агонию, пытаясь вовлекать в нее как можно больше других людей, отвергая любые рациональные предложения. Она заняла безапелляционную позицию по поводу питания только сырыми растительными продуктами. Из школы стали поступать тревожные звонки, что дети недобирают в весе и имеют плохие медицинские показатели. В их возрасте очень опасно не иметь сбалансированного питания. Муж ничем не мог помочь и переубедить ее не было возможным, его попытки лишь толкали ее на опрометчивые шаги, которые подвергали детей дополнительной опасности. Друзья выбивались из сил, пытаясь объяснить ей простые способы разрешения ее «неразрешимых» вопросов, и указать в сторону более радужных перспектив. Она попала в такую петлю, где накручивала себя против окружающего мира, выставляя жертвой для оправдания того, что самой было удобно делать, совершенно ни с кем не считаясь. У старшего сына на этой почве случались психические срывы, ведь он, как старший, пытался помочь матери разрешить то, что по ее воле разрешить было практически невозможно, потому что разрешать она ничего не желала, а желала страдать.

Она любила слушать «экспертов» с видео-обменника ю-туб, о «законе подобия» – подобное притягивается к подобному. Из этого следует, что нечто негативное в душе влечет за собой тяжесть и страдания.

Возможно, для многих эта ситуация покажется знакомой. Как избавиться от этого и выйти из замкнутого круга, чтобы ощутить полноту бытия?

Жизнь ставит нас в ситуации, где нужно учиться изобретать себя заново, чтобы получать удовольствие от того, что имеется, искать компромисс, а не разрушать свой и чужой мир опрометчивыми движениями. Жизнь заставляет нас учиться, получать новые навыки, выходить из состояния и зоны комфорта. А творчество и юмор помогают взглянуть на ситуацию по-иному, и позволяют получать от жизни удовольствие. Мы не одиноки в этом мире, и ни в коем случае нельзя предпринимать шаги, которые навредят окружающим – это никогда не принесет счастья и покоя. Думаю, что проблем нет. Есть ситуации, с каждой из которых можно справиться по отдельности, разбив их на шаги, и планомерно и целенаправленно их решать.

Если не получается самостоятельно решить проблему, то имеется множество специалистов среди юристов, психологов, духовенства, которые занимаются именно тем, что профессионально помогают решать подобные вопросы – и стоит это гораздо дешевле, чем если запустить проблему. Упоение чувством вины, манипуляции по отношению к другим людям или разрушительные и непродуманные действия никогда не приведут к процветанию, а лишь усугубят неудобную ситуацию. Это подобно тому, как если питаться отбросами из корзины для отходов – ничего полезного там уже нет. А сидеть в мусорном баке эмоций точно никому не поможет.

Нужно искать компромиссы, стараясь выходить за рамки тривиальных рефлексов, активно общаясь и обсуждая проблему со всеми вовлеченными сторонами, хоть даже через посредников. Каждая ситуация разрешима и обоюдовыгодное решение всегда можно найти. Нужно просто постараться.

Лев Гончаров,

Хьюстон