Потомок Алексея Толстого создал в Бостоне русский театр

Александр Прохоров организовал оперный театр в Бостоне.

Справка. Александр Прохоров родился в 1970 году в Москве. Образование: Мерзляковское музыкальное училище при консерватории имени П.И. Чайковского по специальности фортепиано; степень магистра получил в оперном исполнении в консерватории Longy School of Music и Бостонском оперном институте. Карьера: оперные роли певца включают в себя Дон Паскуале («Дон Паскуале» Доницетти); Раймондо («Лючия ди Ламмермур» Доницетти); Колин («Богема» Пуччини); Эскамилио («Кармен» Бизе); князь Гремин («Евгений Онегин» Чайковского); Феррандо («Трубадур» Верди) и другие. Александр Прохоров организовал в Бостоне оперный театр.

– Александр, вы успешный артист, гастролирующий по всему миру. Скажите, зачем вам понадобилось организовывать свой театр? Ведь это так хлопотно…

– Если быть точным, то не театр, а оперную компанию. Эта идея давно витала в воздухе, потому что музыка сопровождает меня всю жизнь. В юности в Москве я окончил музыкальное училище по классу фортепиано, и тогда же начал серьезно заниматься вокалом. Пел в хоре «Славянский лик», которым руководила Майя Марковна Пушкина, именно она сделала меня певцом.

Позже я создал свою группу, с которой мы делали программу. Когда понял, что помимо пения мне хочется еще что-нибудь создать, стал заниматься организацией концертов. Но поскольку часто бывал на западе, то понял, что все, что я пытаюсь сделать здесь, мне проще осуществить там.

Я решил расширить географию и отправился в США. Приехал уже состоявшимся артистом с идеей сделать концертную программу по сказкам Пушкина. С этим предложением отправился в консерваторию в Кэмбридже, где меня выслушали, а потом попросили что-нибудь спеть. И когда я спел, предложили у них учиться и даже назначили стипендию. Я согласился, но одновременно с учебой принимал участие в постановках двух оперных компаний: Бостонской Лирической Оперы и Бостонской Оперы, а также выезжал по приглашениям на сольные концерты в другие штаты. В Америке я получил три оперных диплома: два в Longy School of Music in Cambridge: Performing Arts and Master degree (cтепень магистра) и третий в Оперном институте при Бостонском Университете.

– Можно сказать, баловень судьбы...

– Нет, что вы, совсем не так. После окончания института мне нужно было определиться с тем, что делать дальше. Пока размышлял, набрал студентов и начал с ними заниматься. Мы ставили оперные сцены, маленькие тематические спектакли, разучивали цыганские романсы и еврейские песни. Наш коллектив стал расти в профессиональном отношении, и я подумал, что с этими ребятами вполне можно организовать оперную компанию. Тем более что у одной из певиц – Ольги Лисовской, которая участвовала во многих моих проектах, проявился большой организаторский талант. Я увидел это, когда мы с Ольгой вдвоем спели оперу Перголезе «Служанка-госпожа». Постановка была тепло встречена зрителем, и мы поняли – у нас будет свой театр. Так появилась оперная компания Commonwealth Lyric Theater, в которой Ольга стала исполнительным директором, а я художественным руководителем.

– Какой была ваша первая постановка?

– Мы решили заниматься славянской музыкой, и первой нашей оперой стала «Иоланта» Петра Ильича Чайковского, потом «Алеко» Сергея Рахманинова, «Моцарт и Сальери» Николая Римского-Корсакова.

Ставя классику, я стараюсь адаптировать ее для современного восприятия. Так, например, в оперу «Алеко» ввел цыганскую музыку, которую аранжировали под Рахманинова. Причем так, что даже специалисты не могли различить, где Рахманинов, а где цыгане. Зато спектакль получился острее, драматичнее и был встречен американцами на «ура». Мы ставили его в католическом соборе, где прекрасная акустика. Представьте: в зале раскинулся цыганский табор, стоит кибитка, на которой сушатся вещи, билетеры и прочие служители театра одеты в цыганские наряды…

Наша постановка получила первую премию на конкурсе American National Opera Association. Туда посылают работы на DVD, не указывая авторов, поэтому лауреата выбирают вслепую. И два года подряд мы выигрывали этот конкурс. Первый раз с «Алеко», а второй раз с оперой «Моцарт и Сальери», сюжет которой тоже немного переделали.

– В вашей оперной компании работают профессиональные артисты?

– В наших постановках участвуют профессионалы высокого уровня – солисты Metropolitan Opera и Большого театра. Они приходят к нам и по-дружески поют, не требуя никаких гонораров. Потому что знают, что гонораров для такого уровня артистов мы платить не можем. И, конечно, немаловажно, что у нас прекрасный профессиональный оркестр, с которым работают такие замечательные дирижеры как Лидия Янковская, Сергей Ханукаев, Зак Швартцман, Адриен Бриттен, и др.

Commonwealth Lyric Theater очень популярен не только в Бостоне, но и в других регионах США. Правда до сих пор не имеет своего помещения. Есть только малый зал на 250 человек, который находится непосредственно в нашем доме, что создает нам некоторые бытовые проблемы.

– Несмотря на это вы организовали еще и детскую студию Lucky ten. Сколько ребят в ней занимаются и какие дисциплины они проходят?

– Мы не делаем специального набора, кто придет, тот и будет заниматься. Бывало 60-70 человек, а на сегодняшний день у нас 20 ребят. Так сложилось исторически, что к нам приходят очень разные дети – и местные англоязычные, и приехавшие из Израиля, и из Восточной Европы. Я преподаю им вокал, а хореографию ведет Анна Кравец. То есть наши дети поют и танцуют. Мы подходим к занятиям строго – если что-то делать, то делать хорошо, профессионально. И это выдерживают не все, остаются только самые трудоспособные.

 К тому же, и отношение к занятиям в студии у всех разное. Русскоязычные родители, когда приводят ребенка в студию, рассматривают массу различных факторов, и для них занятия в студии, в первую очередь, это серьезная академическая школа. Американцы смотрят на это по-другому – ребенок хочет петь, пусть развлекается, лишь бы ему было хорошо. Конечно, это очень важно и для русскоязычных тоже. Но наши дети относятся к занятиям серьезно, особенно когда им это нравится. Сейчас выросло поколение детей, с которыми мы начинали заниматься меньше десяти лет назад. И многие из них поступили в консерваторию, работают в музыкальном театре.

– Я знаю, что и ваши дети (Афанасий Прохоров и Кларк Рубинштейн) добились больших успехов на музыкальном поприще.

– Наши дети прекрасно поют. А у нас с Ириной (супруга Ирина Рубинштейн – «Т») их шестеро – двое от ее предыдущего брака, трое моих и общий ребенок – прелестная дочка, которой сейчас два года, и она уже полюбила сцену. В прошлом году мы сняли автобус и все вместе поехали в путешествие по Калифорнии. В Сан-Диего и в Сан-Франциско организовали концерты, на которых я пел вместе с детьми. Публика принимала нас прекрасно, было много восторженных отзывов в прессе.

– И не удивительно, ведь ваши дети потомки знаменитых предков, а талант накапливается поколениями. Читала, что писатель Алексей Толстой приходится вам дедом…

– Не совсем так. Прадедом по линии матери Екатерины Никитичны Толстой. Со стороны мамы такие известные личности, как композитор Дмитрий Толстой, физик Михаил Толстой, писательницы Наталья и Татьяна Толстые. Второй прадед – Михаил Леонидович Лозинский, поэт и литературный переводчик.

И семья Прохоровых тоже очень славная, с удивительной судьбой. Там есть и писатели, и математики. Брат деда, Юрий Васильевич Прохоров, математик, академик РАН. Отец, Александр Владимирович Прохоров, профессор МГУ, прекрасно пишет, занимается составлением учебников. Моей бабушке в этом году исполнился 101 год. Она всю жизнь работала редактором «Литературной газеты» и лично знала практически всех советских писателей.

 А я вот пошел совсем по другой линии: занимаюсь музыкой, играю на рояле, сочиняю, пою и руковожу оперным театром.

– Какими новыми постановками вы порадовали своего зрителя в этом году?

– Весной состоялась премьера оперы «Демон» Антона Рубинштейна. Мы театр малых форм и обычно исполняем одно – и двухактные оперы. Демон – это «большая опера», 3-актная с прологом, эпилогом и даже с апофеозом... Я считаю, что продолжительность оперы связана с традициями оперных театров XIX века, когда люди приезжали в театр провести там весь вечер и обычно оперный спектакль длился около 3 часов. Мы увлеклись идеей, что сам Рубинштейн назвал оперу «фантастической». Сделали некоторые сокращения больших и помпезных сцен, для того чтобы обнажить и сделать более сконцентрированной драму, размытую музыкальным материалом, созданным композитором, чтобы опера отвечала тем стандартам. И поскольку постановка современная, используем видео декорации и эффекты, чтобы помочь реализовать концепцию демона – духа, который витает над землей и является Тамаре в снах.

 В спектакле занят великолепный состав певцов и прекрасный фольклорный грузинский ансамбль «Песвеби» из Нью Йорка. Надеюсь, что опера Демон станет такой же успешной, как и другие постановки оперной компании Commonwealth Lyric Theater и мы сможем привезти нашу постановку в Москву.

Елена Милиенко