«Не надо улиц в мою честь»

От редактора

14 марта пришла новость о том, что в Москве, не дожив одного дня до своего 78-летия, умер писатель Валентин Распутин. Распутин был с детства одним из моих любимых советских писателей. Моя мама выписывала «Роман-газету» в семидесятые. И я помню, как я читала распутинскую повесть «Живи и помни» – о дезертире, прячущемся от односельчан в конце войны. Был 1974 год, я училась в четвертом классе школы. Через пару лет в «Роман-газете» появилась его знаковая вещь – «Прощание с Матерой» о судьбе умирающей деревни. Распутин-писатель и человек не принимал новой действительности – индустриализации с ее поклонением городу и забвением деревни, он до конца своих дней воспевал и боготворил простую крестьянскую жизнь и патриархальный уклад жизни. Был против перестройки, «за Советский Союз», открыто уважал Сталина, активно поддерживал КПРФ и Зюганова, был за уголовное преследование Pussy Riots… Он никогда не маскировал и не скрывал свою гражданскую позицию, как многие его собратья по цеху, хотя порой было удобнее промолчать.

С Валентином Распутиным мне довелось встретиться единственный раз – 21 ноября 2013 года в Москве во время Первого Российского литературного собрания, на которое меня пригласили как главного редактора газеты «Русская Америка». Писатели, переводчики, библиотекари, учителя литературы, филологи и книгоиздатели, всего около 500 человек собрались в здании Университета дружбы народов. У советника президента Толстого появилась идея «помирить» российских писателей и создать новый единый творческий союз.

Работа собрания началась с заседаний по секциям, которых было аж девять. Я выбрала секцию прозы и литературного дебюта. Зал постепенно заполнялся. Совсем недалеко от меня присел старик, лицо которого мне показалось до боли знакомым. «Валентин Григорьевич, дорогой, как здоровье?» – пока мужчины обнимались, я поняла, что это Валентин Распутин.

 Работой секции руководил главный редактор «Литературной газеты» Юрий Поляков, молодой писатель Сергей Шаргунов и совсем юная Алиса Ганиева. Выступающие говорили о клановости и разобщенности писательского цеха, о чудовищном падении тиражей, о невозможности начинающих авторов заявить о себе, о серьезных проблемах в области книгоиздания и книготорговли, о провале филологического и литературного образования… Распутин не выступал, – меня это очень удивило, потому что в зале не было человека авторитетнее его.

Я подошла к нему в перерыве. Представилась, сказала, что с детства являюсь поклонницей его таланта.

«Так ты прямо в Америке живешь? – спросил меня знаменитый писатель. – Не тянет домой-то?.. А то возвращалась бы… Девка ты еще молодая…» Видно было, что Распутину было трудно говорить. Я хотела задать ему несколько вопросов на диктофон.

– Не обижайся, я давно не даю интервью… Да и что, я старик, могу нового сказать...»

Коллега из Сибири, который хорошо знал Валентина Григорьевича потом сказал мне, что тот полностью прекратил общение с журналистами после того, как в 2006 году в авиакатастрофе в Иркутске погибла его дочь. Писателя по его просьбе похоронят рядом с ней. В завещании Валентин Распутин просил также не называть улиц его именем…

Ольга Тарасова