Как иммиграция отучила меня курить

«Я заключил с учениками устный договор: я бросаю курить, и они тоже!»

В детстве я жил в украинском городе Винница, в небольшом переулке, который именовался Селянским. В переулке было девять домов. В них, в основном, жили евреи, но были и украинцы, русские, поляки, даже ассирийцы.

Переулок спускался к крутому берегу реки Южный Буг. Над рекой возвышалась небольшая гранитная скала, на которой росла трава и кусты с серебристыми листьями. Летом на скале собиралась детвора со всей округи. Малышня играла в «разбойников», копошилась в траве, а старшие собирались вместе и потягивали дым папирос.

Когда я начал ходить в первый класс, то почувствовал себя взрослым, а раз все взрослые курят, то и я должен научиться этому.

Мне дали окурок и велели затянуться. Я затянулся и сильно закашлялся. Все смеялись, а мне курение не понравилось. Но я не хотел казаться «белой вороной», и начал курить. Правда, я выбрасывал окурок после нескольких затяжек.

Взрослые ребята уже покупали дешевые папиросы «Дымок» и «Звездочка». Затем переходили на более дорогие – «Прибой» и «Север».

В шестом классе я уже покупал папиросы «Звездочка». Курить приходилось тайком, чтобы учителя и родители не заметили. Школьный сад граничил с польским кладбищем. На большой перемене мы перелезали на кладбище через невысокую стену и курили безбоязненно до одурения.

Однажды в начале учебного года я нашел на земле золотое колечко с камушком. Не заходя домой, я помчался в магазин «Торгсин», где товары отпускались за валюту или за драгоценности. Внимательно изучив кольцо, продавец дал мне за него килограмм риса, две пачки кускового сахара, килограмм кураги (сухие абрикосы) и красивую пачку коробки сигарет «Тройки».

Отдавая матери продукты, я чувствовал себя героем, кормильцем семьи. Однако коробку с сигаретами я спрятал в надежном месте и потихоньку покуривал, испытывая наслаждение от аромата дыма, который даже жалко было выдыхать.

Я очень любил играть в волейбол. В городе существовало спортивное общество «Знание» для преподавателей и студентов педагогического института. Так как преподаватели и студенты не очень торопились стать членами этого общества, туда пригласили трех школьников, одним из которых был я.

Обществу «Знание» предложили принять участие в республиканском соревновании по баскетболу, которое должно было проходить в Одессе. Председатель «Знания» согласился, хотя ни он, ни игроки понятия не имели, как играть в баскетбол. Это никого не смущало. Устроил же Остап Бендер шахматный турнир в Васюках, зная в шахматах только ход Е2-Е4!

Наш председатель недавно женился, и, вероятно, решил сделать поездку в Одессу своим свадебным путешествием. Команду пополнили двумя учителями физкультуры, знавшими правила игры в баскетбол, и мы поехали в Одессу.

Мы, естественно, заняли в соревнованиях последнее место (главное, не результат, а участие!). Зато на командировочные деньги мы посетили знаменитый оперный театр, не менее знаменитое кафе «Фанкони» и другие замечательные места Одессы.

Мы жили в комфортабельной гостинице и курили папиросы «Казбек», одни из самых дорогих. Вот, когда я стал курить по-настоящему!

Некоторые курильщики уверяют, что в день они выкуривают две пачки сигарет. Достаточно и одной пачки, чтобы вся одежда пропахла табаком, а два пальца, которыми разминаешь сигарету, пожелтели. Так что, скрыть от жены, что я курю, было невозможно. До появления детей в семье я курил в комнате или на кухне. Когда же появились дети, жена запретила мне курить в помещении. Но еще почти полгода в квартире оставался запах табачного дыма.

Так получилось, что все мои родственники-мужчины курили, мои соседи по квартире – курили, мои друзья тоже курили. Казалось бы, школа, где я работал, не место для курения. Увы! У нас было 17 учителей-мужчин и все курили! Ученики, в основном, старшеклассники видели, что педагоги курят, и покуривали безбоязненно в школьном туалете.

Я был классным руководителем выпускного 10-го класса. Два парня-отличника моего класса не раз попадались мне на глаза с сигаретами в зубах. Я вызвал их к себе и собрался серьезно поговорить о вреде курения. А они мне показали журнал, в котором было напечатано высказывание Марка Твена:

«Я взял себе за правило не курить больше одной сигареты одновременно, никогда не курить во сне, и никогда не воздерживаться от курения, когда я не сплю».

Я объяснил, что Марк Твен был писателем-юмористом и этими словами высмеял тех, кто находит причину, чтобы не бросать курить. Тогда они задали мне вопрос, на который я не знал, что ответить:

– А почему вы, учитель, уверяете нас, что курить – здоровью вредить, а сами курите?

Помолчав, я ответил:

– Вы правы, я должен бросить эту поганую привычку, но не могу, потому что не начинать курить легче, чем потом бросать.

Я заключил с учениками устный договор: я бросаю курить и они тоже! Я продержался до конца учебного года без сигарет. Как мои ученики – не знаю. Надеюсь, они сдержали слово.

Даже физическое недомогание не могло заставить меня отказаться от отравления себя никотином. У меня воспалилась слюнная железа, я буквально корчился от боли во рту. Врач сказал, что требуется операция. Я спросил врача:

– Доктор, от чего возникло воспаление?

Тот ответил:

– Скорее всего, от курения.

После операции я решил окончательно бросить курить. Когда я пришел в больницу к врачу, который меня оперировал, то увидел его, сидящего с сигаретой в зубах.

– Доктор! Вы же сами курите? – вскричал я. Он ответил мне словами Сократа:

– Не делай, что я делаю, а делай, что я говорю!

Мое желание стать некурящим растаяло как дым от сигареты. И я с жадностью стал курить по полтора десятка сигарет в день.

Да разве только мой врач курил? Смотришь кино, читаешь роман, приходишь на концерт – везде курят. Хотя по телевидению, курящих стали показывать меньше. Зато герои пьют по-черному! Без многократных выпивок ни один сериал не проходит... Еще неизвестно, что хуже...

И все-таки я бросил курить! Как? Иммиграция излечила. В январе 1990 года я приехал с семьей в Сент-Луис. Еврейская община к тем, кто приехал из бывшего СССР, относилась со вниманием и теплом. Нам заранее подготовили квартиру, обеспечили финансовую помощь в течении первых четырех месяцев, а главное, прикрепили к нашей семье волонтера. Эти люди добровольно оказывали эмигрантам помощь в привыкании к новой жизни. Нашим волонтером стала Рейдин Боровски. Эта женщина была нашим поводырем и ангелом-хранителем. Она приобщила нас к американскому образу жизни.

Однажды Рейдин привезла нас на субботнюю службу в синагогу. После окончания службы мы вышли во двор. Был мягкий теплый день, ласково светило солнце, и мы задержались в чистом и уютном садике. Я по привычке вытащил из кармана пачку сигарет, достал одну и закурил. Ко мне подошла Рейдин, и я увидел в ее глазах укор. Она показала рукой на выходящих из синагоги людей и молча отошла от меня. Среди окружавших меня людей я ни одного не увидел с сигаретой в зубах. Я бросил сигарету на землю, где стоял. Так обычно, куда попало, бросают окурки у меня на родине. Затем я спохватился, поднял сигарету и бросил ее в урну с мусором. Это была последняя сигарета, которую я держал в руках. С того дня прошло уже 27 лет...

Рувим Канторович,

Сент-Луис, Миссури