Нас свела война: капитан Рогинский. Воспоминания ветерана из Хьюстона.

Мои воспоминания посвящены именно ему.

В июне 1943 года я вместе с целым батальоном моих сверстников был направлен в воинскую часть для пополнения вновь создаваемых воздушно-десантных частей. Создавалось несколько десантных корпусов, которые комплектовались курсантами, отобранными из военно-пехотных училищ.

Летом 1943 года я прибыл в город Звенигород и был направлен в 4-й батальон,12-ю парашютно-десантную роту солдатом автоматчиком. Здесь формировалась 12-я воздушно-десантная бригада, основу которой составила 100-я гвардейская воздушно-десантная дивизия, отличившаяся в боях под Сталинградом. Командный состав этой дивизии был подобран из участников обороны Сталинграда.

Командиром батальона, в который я попал, был капитан Юрий Наумович Рогинский, прошедший военные испытания в боях за Сталинград. За мужество и отвагу, проявленные в этих боях, он представлялся к званию Героя Советского Союза, и хотя награду не получил, но сам факт показывает, какой это был смелый человек и командир. За оборону Сталинграда Рогинский был награжден лишь медалью.

Мои воспоминания посвящены именно ему.

Юрий Наумович Рогинский родился в 1911 году в городе Калинковичи Гомельской области. Окончил 7 классов. В 1931 году поступил на службу в армию, закончил Московское пехотное училище. Получил звание младшего лейтенанта. До войны служил военкомом Буда-Кошелевского военкомата. В первые дни войны ушел на фронт.

С 1942 года Рогинский воевал в должности помощника начальника штаба. Полк был сформирован из 1-й воздушно-десантной бригады. После боев на Дону полк был отправлен под Сталинград. Рогинский после ранения и лечения в госпитале в 43-м году получил распределение в 12-ю воздушно-десантную бригаду. Она формировалась в подмосковном Звенигороде. Рогинский был назначен командиром 3-го батальона 304-го гвардейского стрелкового полка 100-й гвардейской стрелковой дивизии.

Как старший по возрасту и званию, он являлся начальником гарнизона в районе Ягудино и отвечал за обучение подчиненных ему частей. Рогинский был строгим и требовательным командиром, часто проводил марш-броски на 10-15 километров.

Я познакомился с ним лично, когда попал под арест на гауптвахту на десять суток за невыполнение нормы проводившихся земляных работ. Конечно, я был физически слабее других солдат, в прошлом крестьян, знавших сельский труд. Десять суток я отбывал в импровизированной землянке-гауптвахте. Рогинский лично контролировал арестованных. В их числе находился повар, которого арестовали за то, что он налил лишнюю тарелку супа ординарцу командира батальона. (Это говорит о том, что Рогинский строго контролировал вопрос питания солдат – один из важнейших вопросов в армии). Повар получил 10 суток строго ареста (горячее питание через день), но друзья с кухни его не забывали и, конечно, подкармливали. Помню, как Рогинский говорил ему с еврейским акцентом: «О, ты еще жирен, тебе еще много надо сидеть».

Мне тоже нравилось сидеть под арестом, так как нас отправляли работать на продовольственный склад, где мы, естественно, наедались. Но я отбыл на «губе» только 8 суток. Меня вдруг освободили и отправили к новому месту службы в артиллерийскую батарею.

С капитаном Рогинским мы встретились в июне 1944 года на Карельском фронте в районе города Лодейное Поле, форсировали широкую и глубокую реку Свирь. В этих боях активно участвовал 3-й батальон нашего 304-го полка.

В июле 1944 года батальон Рогинского получил задачу войти по бездорожью в глубокий тыл врага и нанести удар с целью помочь войскам, действующим с фронта. Батальон вышел в тыл врага, но соединиться с войсками фронта не сумел. Ведя бои в окружении, батальон погиб. Погиб и его командир Юрий Наумович Рогинский. Перед последними боями Рогинскому присвоили воинское звание майор, и за последний бой он опять (вторично) был представлен к званию Героя Советского Союза, но документы на представление застряли в «высоких инстанциях». Я думаю, что здесь сказалось его еврейское происхождение.

В результате боев в Карелии союзница Германии Финляндия запросила мира и вышла из войны. Нас, как «сталинский резерв», отвели на переформирование в лагерь десантников в городе Тверь, оттуда я попал в запасной стрелковый полк, а затем в город Торопец, где я встретился с мамой, вернувшейся из эвакуации (большая удача для солдата на войне).

Отсюда началась длинная история, завершившаяся для меня Прибалтийским фронтом, ранением, многолетней военной службой, во время которой я встречал множество разных командиров. Но одним из самых врезавшихся в мою память до сих пор остается капитан Юрий Наумович Рогинский.

Владимир Шайкинд,

ветеран Великой Отечественной войны,

Хьюстон, Техас