Кадьяк: (не)русская Америка. Документальный рассказ.

«Я была в пространстве, где революции 17 года еще не произошло.»

Кадьяк – бывшая столица Русской Америки, город на одноименном острове между Евразией и Америкой. Об острове, где неделями стоят туманы, в интервью радио Sputnik рассказала Дарья Сафронова-Семенова, архивист Свято-Германовской духовной семинарии.

О себе

Я петербурженка, преподавала в Петербургском университете на кафедре английской филологии, а потом меня пригласили в американский колледж преподавать русский язык, и я скиталась долгие годы по Америке, потом училась в университете штата Огайо.

Приехала я на Кадьяк шесть лет назад совершенно случайно. Путешествуя по Аризонской пустыне, заехала в монастырь Святого Антония. Там зашла в часовню Серафима Саровского, увидела икону Святого Германа Аляскинского, и поскольку отчество у меня Германовна, я увидела в этом указание свыше и купила билет в один конец на Аляску. И добралась до Кадьяка. Но я даже не знала тогда, что здесь существует почитание Святого Германа, и народ в деревнях православный, у меня были романтические устремления отыскать могилу Святого Германа и ему поклониться.

И вот, когда я попала на Кадьяк, меня монахи отвезли в Монашескую лагуну, я осталась там на ночь. Рано утром два местных жителя подплыли на своих лодках, потому что начался ход рыбы, и лосось вовсю прыгал в этом ручье. Этих жителей звали Николай Пестриков и Герман Скворцов, они очень были похожи на русских людей, как мы их видим в шукшинских рассказах, только они были на голову меня ниже, на них были такие родные резиновые сапоги и вытянутые с коленками тренировочные. И как-то я так почувствовала, что все такое родное! И через год вернулась совсем, стала преподавать в семинарии, теперь я уже здесь живу, у меня здесь семья, муж мой Владимир Семенов из местных "алютииков" – это название местных коренных жителей. Его предки были православными.

О русской общине и традициях

Фамилия предков моего мужа Кижук. После продажи Аляски местные жители никак не могли устроиться на рыбоперерабатывающие заводы, которые построили американцы. Потому что у них не было привычки работать по 12 часов в день целое лето. И хозяева прекратили их принимать на работу. В этой связи многие семьи в начале 20 века сменили фамилии, либо на американские, либо на русские, вот таким образом Кижуки превратились в Семеновых.

После продажи Аляски вышло постановление, что всем русским предоставляется бесплатный проезд обратно в Россию. И почти все русские воспользовались этой возможностью и уехали. Остались в основном креолы – это дети от смешанных браков, обычно русских мужей и алютикских жен. На Кадьяке сейчас семь деревень. Деревня Узеньки, например, была построена для вышедших на пенсию работников Русско-американской торговой компании. Поэтому там до сих пор очень сильно русское влияние. А вот другая деревня, которая раньше называлась Трёхсвятительская, а теперь Old Harbor (Старая Гавань): туда приехало очень много норвежцев, и местное население, уже смешанное с русскими, потом перемешалось и с норвежцами, и создался необыкновенный класс алютикских викингов.

В местном языке очень много слов было заимствовано из русского, например, чашка по-алютикски будет чашкак, ложка – ложкак, стол – стулак, или такое хорошее слово как нужник – тоже прижилось. Или слово баня – без бани никуда. Это, можно сказать, себя не уважает семья коренных жителей, если у них нет бани. Только она теперь называется "баню".

Местные жители готовят блюдо, которое называется "пирок". Это рыбный пирог, но в два раза толще нашего обычного, такая модификация пирога. Слой теста, слой риса и огромный толстый слой лосося. Ни одно застолье не обходится без этого пирога. Мне многому еще нужно научиться, в том числе делать этот пирог. Я пока делаю пироги с капустой, борщ готовлю, местным жителям нравится.

Весь быт местных деревень, таких как Узеньки – это простой быт обычных русских деревень: баня, нужник, совершенно простая еда, красный угол. В одежде – местные жители очень ярко одеваются – у них и платки, и шали. А шаль так и называется "шалак".

Об острове

Для всех американских православных приехать на Кадьяк – это как для нас приехать в Троице-Сергиеву Лавру. Кадьякский приход – самый древний православный приход в Америке. Именно русский православный, отсюда пошло все православие на Америку.

У нас интернациональная община. Деревня Ахиок, откуда у меня муж родом, там были японские смешения. Кадьяк – необыкновенное место, люди, приехавшие один раз, хотят остаться, у нас есть французы, итальянцы. Он, Кадьяк, стоит на пересечении всех торговых путей, именно поэтому был выбран местом первой столицы Русской Америки. Для меня, как преподавателя литературы, Кадьяк – своего рода утопия. И так его видели, пожалуй, многие. Потому что все утопии создаются на островах, и Кадьяк для этого идеально подходит.

Деревни очень маленькие, на них можно долететь только на небольших самолетах, и там несколько дорог, местные жители передвигаются в основном на лодках. Тут особо свободно не походишь, потому что медведи везде, поэтому ходить вообще опасно. Иногда даже медведи доходят до центра города, тогда детям дают листовки в школах, чтобы их сопровождали родители.На Кадьяк попасть не так просто, надо из Анкориджа лететь час на небольшом самолете. А иногда, когда туманы, туристы или паломники не могут выбраться отсюда в течение недели. Потому что даже паромы перестают ходить. Первое, что понимает любой приехавший сюда, что здесь нельзя ничего планировать, нельзя повелевать ни океаном, ни погодой, погода здесь меняется каждые три часа.

О домах

До прихода русских коренные жители жили в землянках, которые русские назвали "барабарами", потом стали строить деревянные дома. На момент продажи Аляски Кадьяк был типичным провинциальным русским городом. Сохранился музей Баранова и причал, куда пришвартовывались русские корабли. Волна цунами разрушила весь центр города в 1964 году, и после этого город больше не похож на русский город, теперь он застроен современными небольшими частными домами.

Мы с мужем жили долгое время прямо в семинарии. Многие кадьякцы живут в том, что у нас в России называли строительными вагончиками, то есть это такой низкий строительный вагончик, в чем-то даже похожий на дачную постройку. Мы тоже теперь в таком живем.

А летом мой муж превращается в рыбака, и мы едем в его деревню Ахиок, там у нас есть хижина, которую мы сами построили, прямо над ручьем, и там мы начинаем жить настоящей жизнью коренных жителей: ловим рыбу, медведи у нас прямо под окнами ходят, олени, лисы. Больше половины Кадьяка – это заповедник, поэтому медведей здесь огромное количество.

О поиске себя

Когда я попала сюда первый раз, у меня было такое впечатление, что я нахожусь вне времени и пространства, для меня это было испытание православием. Я была в пространстве, где революции 17 года еще не произошло. И традиции христианства, полученные нашими предками от греков, совершенно не изменились. Поэтому для меня каждый раз, когда я в церкви нахожусь вместе с коренными жителями, я понимаю, что они носители исконного православия, я у них учусь каждый день.

Тут не случилось этого ужаса революции, когда столько жизней было порушено. У меня был один знакомый нашей семьи – академик Панченко, когда начались лихие 90-е, он сказал, все, ничего у меня больше не спрашивайте о современной политической обстановке, я официально эмигрировал в средневековую Русь. Попав на Кадьяк, прочитав о его уникальной истории и познакомившись с местными жителями, я влюбилась в эту культуру. У меня в детстве был либо Достоевский, либо Шукшин, кстати, местные жители называют себя "Сухпият", что значит настоящие люди. И я захотела жить жизнью настоящих людей.

Дарья Сафронова-Семенова