"Никто так сильно не критикует Америку в кино, как сами американцы»

«Спилберг прекрасно относится к русским»

За последние годы в Америке вышло несколько заметных фильмов и сериалов, в которых фигурируют персонажи из России: «Шпионский мост» Стивена Спилберга, сериал «Родина», снятый в жанре психологического триллера, детектив «Шпион, выйди вон», а также сериал «Карточный домик», одно из действующих лиц которого – президент России. Обозреватель Антон Долин убежден: «плохие русские» всегда будут волновать Голливуд, и на улучшение имиджа России сегодня лучше не надеяться.

 – Холодная война в прошлом, но русские злодеи актуальны в Голливуде и по сей день. Почему не спадает интерес к «плохим парням» из России?

– Россия впервые лет за 15 оказалась в объективе камер: это произошло после событий на Украине, связанных с почти что конфликтом, то есть с возобновлением холодной войны, между Россией и Америкой, возникновением намека на новый «железный занавес» и на биполярный мир. «Почти что»: речь идет не о точном повторе, а о своеобразном намеке: ситуация с 1960–80-х годов изменилась. И то, что Россия – один из злодеев нового сезона сериала «Родина», одного из самых популярных американских сериалов, в то же время – одного из самых актуализированных, наиболее приближенных к сегодняшнему дню, это, конечно, не случайно. Я читал отзывы критиков о сериале «Родина». Кто-то скажет: Россия демонизирована, и, может быть, в этом часть правды, но никто не говорит, а почему именно Россия? Не Венгрия, не Болгария, даже не Иран – а именно Россия. Русские очень интересуют Голливуд. Из чего, кстати, не надо делать автоматического вывода, что они так уж сильно интересуют зрителей. Зрители, особенно американские, по-прежнему едва представляют себе, где Россия находится и чем она хороша или ужасна. Но так было всегда.

–​ Можно ли на основе таких картин, как «Шпионский мост», «Карточный домик» и «Шпион, выйди вон!», говорить о небольшой коррекции образов на экране, о переходе от карикатурных злодеев к вполне реальным персонажам, которые требуют если не осмысления, то внимания?

– Можно, но только с поправкой. Серьезное кино и большие режиссеры никогда не стремились к тому, чтобы показывать карикатурных русских. Это прерогатива кинематографа класса «В», когда снимают жанровые фильмы. Увидеть русских мафиози, постоянно пьющих водку под иконами, с золотыми крестами, жестоких и иррациональных, можно довольно часто. Или таких же чекистов и шпионов – не реальные образы, а штампы. Серьезные художники стараются избегать таких клише.

– Готов возразить, Стивен Спилберг в четвертом эпизоде «Индианы Джонса» изобразил русских вполне карикатурно.

– Наверное, это один из самых художественно неудачных фильмов серии, хотя коммерчески успешный. Русская злодейка в исполнении Кейт Бланшет – смертоносная, очаровательная, загадочная, за ней всякие русские костоломы. Но Спилберг снимал, немножко пародируя. Нельзя серьезно воспринимать его работу, это жанровый, коммерческий проект, в котором холодная война представлена в виде своеобразного комикса. Я со Спилбергом сам это обсуждал в Каннах, он тогда пожал плечами и сказал, что к русским относится прекрасно, но режиссер придумывал злодейку – и придумал ее такой. В 1960-е годы для американцев злодеями были русские. Но как только Спилберг снял серьезную, реалистическую картину «Шпионский мост», он тут же ушел от стереотипа. И даже весьма антипатичный зрителю гэбэшник в исполнении Михаила Горевого выглядит как живой, интересный человек, а не карикатурный злодей. Что касается советского шпиона Абеля – он один из самых симпатичных героев фильма. Исключительная актерская работа, а исключительная актерская работа несовместима с «плоским» персонажем. Поэтому все всегда зависело – и сейчас зависит! – от мастерства художника, в большей степени, чем от эпохи, в которой снимается фильм.

– Как вам понравился президент России в картине «Карточный домик»? Это один из значимых сериалов последнего времени, где встречаются американский и российский лидеры, причем каждый из них пытается выглядеть «крутым». Предположительно, русский президент – это Владимир Путин.

– Главная задача «Карточного домика» – критика политической системы США, надо это понимать. Русские в этом сериале играют вторую роль. Это вопрос такого рода: как вы оцениваете роль Фортинбраса в «Гамлете», он захватчик из Норвегии, который пришел, чтобы разрушить Эльсинор, или он добрый царь, который придет, чтобы это все безобразие наконец-то закончилось, смертоубийство на датском престоле? Да плевать, кто он! Он приходит, чтобы похоронить всех в конце. Российский президент в «Карточном домике» – эпизодическая роль, порученная, кстати, очень хорошему актеру. В чем-то это – портрет Путина, в чем-то – обобщенное лицо. Но самое главное, авторов интересуют русские в гораздо меньшей степени, чем американцы, и уж точно в гораздо меньшей степени их интересуют русские грехи, чем американские. Чего нельзя сказать о «Родине», где критике подвергаются все – и американцы, и русские, и европейцы, и у каждого есть свои минусы, но русские, безусловно, на общем фоне выглядят довольно зловеще.

– Возьмем фильмы о Джеймсе Бонде, в которых русские регулярно представали злодеями. Происходит ли коррекция этих образов за десятилетия или ничего не меняется со времен Шона Коннери, когда вышли первые ленты серии, «Доктор Ноу» и «Из России с любовью»?

– И книжка так же называлась – в ней была невероятной красоты женщина Татьяна Романова, одна из самых обольстительных героинь бондианы. Она была русской, которую угнетали ее советские начальники, от которых Романова спасалась в объятиях агентах 007. Начиная с фильма «Золотой глаз» количество русских героев на экране росло, но они постепенно переставали быть злодеями.

Бондиана построена на штампах, это картины о злодеях из разных стран. Не случайно в самых первых сериях была выдумана организация С.П.Е.К.Т.Р, она же была и в книге. Это абстрактные международные террористы, и высшие круги СССР – часть этого порочного круга, как, впрочем, и американские. Точно так же некорректно говорить о том, что «Голдфингер», один из величайших фильмов бондианы, – антисемитский фильм. Есть мнение, что название «Голдфингер» отсылает к еврейской фамилии: финансист без национальности, наверное – еврей. Однако человек, который не знает слова «еврей», этого в фильме не найдет. То же самое – с антисоветскими или антирусскими мотивами.

– Можете вспомнить из приключенческой серии про шпионов картину, в которой русские и американцы (как и в некоторых фильмах бондианы, ведь Бонда в одной серии даже награждают орденом Ленина) – по одну сторону баррикад?

– Думая о Бонде, вспоминаю картину Гая Ричи «Агенты А.Н.К.Л.». Рядом с Бондом это – второстепенная шпионская история. Речь идет о старом сериале, ныне превращенном в полнометражный фильм, в котором американский спецагент объединяется с советским, чтобы сражаться с международным злом без национальности. Злодеи без явной этнической принадлежности всегда были в фильмах о Джеймсе Бонде. Бондиана никогда не была серией фильмов о противостоянии американцев или англичан с русскими. Никогда! Другое дело, что бондиана мутировала в зависимости от политической конъюнктуры, и когда врагами так называемого свободного капиталистического мира считались русские, они там и были злодеями, а когда перестали – они перестали быть «плохими парнями», и это все забылось. Надо сказать, участие русских в бондиане никогда российских зрителей не оскорбляло, наоборот, как правило, льстило, если не считать совсем уж параноиков.

– Можно ли говорить о том, что перелом в сознании американских продюсеров произошел в 1990-е годы, после распада Советской империи? К примеру, в «Армагеддоне» русский космонавт, пусть в ушанке и с молотком, – уже партнер, уже не картонный злодей из «Рэмбо» и «Рокки» 1980-х годов.

– «Рэмбо» и «Рокки» – это картины времен холодной войны, очень низкого класса продукт. Они в Америке, конечно, собирали зрителей, но получали бесконечные «Золотые малины», над ними смеялись сами американцы. Это рассчитанное на самую широкую публику примитивное кино, всерьез его разбирать мы можем только потому, что у нас эти фильмы были суперкультовыми в период видеосалонов. Нам все это касалось потрясающим, мы такого раньше не видели. А когда критиковали русских – это казалось вдвойне потрясающим. Что касается «Армагеддона», то это особая история: мы смеемся над тем, что русский космонавт в ушанке, по фамилии Андропов, пытается молотком починить корабль – кстати говоря, и чинит. Но при этом мы смотрим на американцев и верим в то, что образ американского буровика, который героически отправляется на астероид, чтобы взорвать его ядерной бомбой, – более правдоподобный. Это же такая же «клюква», точно такой же штамп. Ну, какие шахтеры в космосе, с ядерной боеголовкой, да еще скачущие на ней верхом? Это же смехота! Это коммерческий фильм, детский, по сути, сделанный широкими мазками. Это поп-арт, там все штамп!

– Спустя пару лет появился совершенно неожиданный фильм Кэтрин Бигелоу «К-19» про героических русских подводников, в котором командира субмарины играет Харрисон Форд.

– «К-19» – совершенно другой фильм, он основан на реальных событиях, это не футурология. У Бигелоу была возможность пообщаться с прототипами главных героев, с людьми, которые выжили после той жуткой катастрофы, ознакомиться с документами, что она и сделала, будучи серьезным режиссером. И несколько лет спустя Бигелоу сняла картину «Повелитель бурь» и получила «Оскара». До «К-19» она сняла детектив «На гребне волны», и казалось, что Кэтрин не очень серьезный режиссер, всего лишь коммерческий, и тут она взялась за наших: русская подводная лодка, Харрисон Форд – как-то это слегка «клюквенно». Но никакой клюквенности в фильме нет, во всяком случае, ее не больше, чем в любом русском или советском фильме о героических подводниках. Кино всегда немножко врет, это не документальная хроника, и надо это прощать.

– Так был переломный момент в восприятии русских или нет?

– Если был рубеж, то это «перестройка». Как только открылись границы и у американцев появилась реальная возможность снимать в СССР, в другой России 1980-х, то возникли такие картины, как «Парк Горького» или «Красная жара» – фильмы, в которых к русским уже не было антипатии. Русские были симпатичными, интересными героями, сыгранными отличными артистами. Я слышал критические отзывы в адрес фильма «Порок на экспорт» Дэвида Кроненберга. Правда, режиссер – канадец, а фильм – английский, действие происходит в Лондоне, Вигго Мортенсен играет русского бандита, как потом выясняется, эфэсбэшника. А вокруг него – русские бандиты, сыгранные блестящими актерами со всего мира – английскими, американскими и даже среди них француз Венсан Кассель.

– Но этот фильм выглядит таким же клюквенным, как и другие картины про русскую мафию или шпионов.

– Я бы с этим поспорил. Мы ничего не знаем о быте русских бандитов или знаем об этом очень мало, особенно об их быте за рубежом. Мне кажется, что этот фильм делался с очень серьезным исследованием, у фильма очень хороший сценарист, в ленте есть кинематографическая условность, а есть и реализм. И уж точно, когда в фильме есть хорошие русские и плохие русские, которые друг с другом борются – даже следа русофобии в этом нет. Просто взята экзотическая для британцев или канадцев среда, русская. Наша культура слишком своеобразна, наша страна слишком долго была за «железным занавесом», чтобы на русских смотрели так же, как на других европейцев.

– Вы хотите сказать, что штампы долговечны и переживут не одно поколение зрителей?

– Совершенно верно. Даже поляки или венгры до сих пор – если появляются в голливудском фильме – карикатурны и не похожи на американцев. Француз всегда будет с усикам, картавый, в берете… Как вы думаете, французы обижаются? Уверен, что нет, они давным-давно смирились. Многие французские актеры, в том числе лучшие, снимаются в таких ролях, понимая, что обречены на штампы, но через Голливуд мир все-таки знает об их существовании.

– И все же российская власть иногда болезненно реагирует на фильмы с «русским участием». Фильм выдающегося режиссера Майка Николса «Война Чарли Уилсона», лента о конгрессмене, который организовал финансирование тайной операции ЦРУ по поставке оружия афганским повстанцам, был запрещен в России.

– Такие запреты – это не народное мнение. Просто кто-то увидел, озаботился и решил проявить показной патриотизм. Я не помню, чтобы зрители в России протестовали против даже самых смехотворных фильмов о русских злодеях. Зрители идут на голливудское кино, они умнее, чем многие критики, и точно умнее, чем наши депутаты Госдумы. Зрители смотрят и понимают, что это условный, придуманный мир. Они идут на фильм «Солт», где весь фильм обсуждается, является ли героиня Анджелины Джоли русской шпионкой, злодейкой или нет. Публика следит за приключениями Анджелины Джоли и понимает, что все это не по-настоящему, это такая игра. А американский супергерой – разве он не карикатурен? В фильме, в котором в главной роли – карикатура, в остальных ролях тоже карикатуры. Не зацикливайтесь просто на том, что тут критикуют русских. Помните, что никто так сильно не критикует Америку в кино, как сами американцы. ​

– Когда русский злодей играет в эпизоде, Голливуд приглашает на эту роль актеров из России, но если «плохой парень» – один из главных персонажей фильма, то продюсеры предпочитают своих «звезд». Пример – «Самолет президента», главный русский злодей – Гарри Олдман, а ведь мог сыграть актер из России?

– Пусть только никто из русских, кто нас слушает и читает, не обижается. Русские актеры не говорят на иностранных языках. Если появляется актер, который говорит на английском или французском, он снимается везде, и это никому не нравится. Американские режиссеры привыкли работать так: «Приведите мне 50 русских актеров, которые могут сыграть главную роль, чтобы все прилично говорили по-английски». Как вы думаете, сколько можно набрать? Троих, может быть. Тогда берут 50 американских актеров, выбирают самого лучшего и говорят: «Ты у нас будешь русским». Это очень простое, прагматическое соображение. Я много раз задавал голливудским режиссерам этот вопрос и всегда слышал один и тот же ответ, всегда смущенный: русские актеры не говорят на иностранных языках.

– Каковы русские образы в европейских картинах? Насколько они отличаются от «голливудских русских»?

– Русские персонажи в европейском кино появляются в двух случаях: первый – если в Европе снимается большое коммерческое кино (вот как Люк Бессон снимал), часто на английском языке, и тогда там те же законы, что и в Голливуде. Или это артхаусный фильм, и тогда там может участвовать русской актер, звучать русская речь – все равно фильм прокатывается с субтитрами. Вот, пожалуйста, «Молчание Лорны», замечательная картина братьев Дарденнов. Там есть русский мафиози, который покупает себе фиктивную жену, чтобы получить бельгийское гражданство. Прекрасно сыгранная роль, но эпизодическая, главным героем русский не становится. Если речь идет об артхаусе, то в каждой стране снимают про свое – про то, что близко им, им не нужно снимать для всего мира и про весь мир, как делают в Голливуде. И если образы русских эмигрантов или туристов в этом проекте предусмотрены, то приглашаются русские актеры, и они там вполне убедительны.

– Голливуд почти всегда оперативно реагирует на международные конфликты, будь это Ближний Восток, Афганистан или Балканы. Как вы думаете, как скоро могут появиться фильмы, рассказывающие о событиях в Сирии, Украине, Турции, где присутствует и Россия?

– Голливуду это не интересно, как и обычному американцу. «Фабрика грез» работает на среднего американца. В чем главное отличие между восприятием последних событий в России американцами и в Америке русскими? В том, что большинство россиян абсолютно уверены, что на Украине мы на самом деле воюем с американцами. Потому что все, что мы делаем, даже в Сирии – мирное соперничество или военное противостояние с Америкой. Поэтому для нас американцы так интересны. Америка смотрит эти новости как новости из какого-то иного, внешнего мира.​

– Вряд ли появится кино, в котором Россия аннексировала Крым?

– Представьте себе, что В России рассказывали бы об ужасном конфликте Катара с Нигерией! Вот Катар захватил часть Нигерии, южную, один полуостров, 99 процентам населения будет на это абсолютно наплевать.

– То есть коммерческий потенциал этой истории нулевой?

– Абсолютно. Если кто-нибудь снимет фильм о том, как злые русские пришли и отняли Крым у хороших украинцев, на такую картину массовая публика никогда не пойдет – ей это будет неинтересно, это ее не касается. Но если в водах Черного моря потонет американский эсминец, тогда они снимут героический фильм об экипаже этого корабля, и может быть, там будут злые русские. А может быть, там будут героические русские. Американцев прежде всего интересуют американцы. Русских тоже интересуют русские, но им кажется, что русскими интересуется весь остальной мир и все время этот мир ломает голову над тем, как им нагадить. А остальной мир ничего об этом не знает.

– Что должно произойти в России, чтобы американские продюсеры, сценаристы ушли от штампов и зритель увидел нечто новое о России?

– Мы ничего не можем сделать для американцев, мы можем сделать только что-то для себя. Если случится какое-то потрясающее достижение русских в космосе – то в космических фильмах мы опять появимся. Все, что показывается на киноэкране, отражает реальность. Помните, в «Гравитации» есть русский космический корабль – но он уже пустой, и это очень говорящий символ? В корабле уже никого нет, только икона осталась и водка. А в фильме «Марсианин» весь космический мир думает, как спасти американца, но русских ученых там нет. Потому что русские ученые находятся где-то в маргинальной зоне, к сожалению. Как только русский космонавт вступит на Марс, на Юпитер – мы тут же снова станем героями голливудских фильмов, не сомневайтесь.

Мумин Шакиров