Соединенные Шутки Америки

Мотив сравнения Америки и родины всегда присутствует

КВН в России сегодня утратил былую искренность и бескорыстие. Его нынешний менталитет вполне соответствует запросам времени. Ходят слухи, что стоимость шутки колеблется от 50 до 300 долларов, а весь сценарный набор тянет на несколько тысяч. 

Бесплатный КВН – теперь только в Америке

Но традиции все же старого доброго КВН живы, они возродились у нас в США, в среде бывших советских эмигрантов. В команде «Пираты Сиэтла» немало лет играл наш бывший соотечественник.

Илья Миронов – алматинец, ему уже 40 лет. В США он эмигрировал около пятнадцати лет назад, учился в Сиэтле, подтвердив казахстанский диплом врача. Он также получил в Лос-Анжелесе еще одну врачебную профессию, работает теперь стоматологом.

– Несколько лет я играл в КаВН – американский! Эта маленькая буковка «а» обозначает его географическую принадлежность.

Илья участвовал в I Бостонском фестивале. Вообще Бостон – это место, в котором начинался весь КаВН. Здесь находятся Лига КаВН и наибольшее количество команд, ее председателем с самого начала был Игорь Цукров из Днепропетровска. Движению американских эмигрантов, веселых и находчивых, около двадцати лет.

Ежегодно проводятся соревнования. В каждом крупном городе США как минимум по одной команде: в Сан-Франциско – «Ирония судьбы» и команда университета Беркли, две команды в Чикаго – «Стиляги из Чикаги» и «Чикагские гангстеры», в Нью-Йорке – «Олимпик», «Лэдис оф Нью-Йорк» и «Сборная Нью-Йорка», «Пираты из Сиэтла», где играл Илья Миронов:

– В бывшем Союзе, а теперь в СНГ КВН – это профессия. Центральное телевидение предъявляет определенные стандарты к этому делу. Участие в КВН дает билет в жизнь, яркий пример тому Якубович, Кнышев – нынешние «комедианты» из «Камеди клаба», многие другие. Но даже если кавээнщик не попал на ТВ, он все равно пробьет себе дорогу. В США – это чистое хобби. По вечерам собираются русские эмигранты и заворачивают такие вещи, понятные только им.

Совершенно бесплатное явление. Все передвижения команд, аренда зала, всевозможное оборудование, организация фестивалей – все это финансируется из тех денег, которые платят зрители. Билет на КаВН стоит от 12 до 30 долларов и выше. Если появляются спонсоры, то их участие заключается в организации встреч между командами.

Словом, как утверждает Илья, КаВН в Америке – совсем невыгодное дело – non-profitable. Например, менеджер команды Сиэтла оказался в минусе после первой же игры.

Вудсток по-советски

Эмигрантский КаВН шутит над американским образом жизни. Юмор и шутки в США настолько специфичны, что нуждаются в комментариях. Например, нью-йоркская команда в своем выступлении издевалась над последним Вудстокским фестивалем.

Стоит вспомнить один из знаменитейших рок-фестивалей, прошедший с 15 по 18 августа 1969 года на одной из ферм городка в сельской местности Бетел (штат Нью-Йорк). Событие посетили около 500 тысяч людей.

Нынешний фестиваль в Вудстоке выглядит совсем иначе. Поколение стало жестче. Фестиваль должен показывать лучшее, что есть в американском роке сегодня. Но, увы, Америка созерцала пожары, вакханалию наркоманов, насилие в Вудстоке, многие группы уехали, так и не выступив. Поэтому нью-йоркская команда КаВН пела на мотив песни группы «Секрет»: «Я оглянулся посмотреть – не укололась ли она, чтоб посмотреть, не укололся ли я...»

Песни в американском КаВН, как и в русском, – гвоздь программы. Долгие годы в КаВН-баталиях муссировалась шутка про Монику и Билла. Слова к песне, заработавшей бурные аплодисменты зрителей-эмигрантов, написал именно Илья Миронов на мотив песни Аллы Пугачевой «Настоящий полковник»: «Повстречалась я тут с президентом хоть в овальном, но темном углу... Все знакомы с моим инцидентом, повторяться уже не могу. Ах, какой Билл мужчина – настоящий любовник!»

Можно почти с уверенностью сказать, что вся эмиграция, увлеченная КаВНом, поет наизусть песню бостонской команды про «Виагру» на мотив популярной «Гренады»: «Вы красили крыши, варили металл, играли на бирже, но курс вдруг упал. Потом поднимался и падал опять. И вас не могло это не волновать. Но будьте спокойны, наука не спит – упавших поднимет, поникших взбодрит. Запомните это названье, друзья, «Виагра», «Виагра», «Виагра» моя...»

Еще про силиконовый женский бюст... Словом, тем для смеха много, они почти международные, но с американским акцентом и все же русские по происхождению.

За океаном почти не звучат политические шутки. Самая острая из них – про советские ядерные боеголовки: действие происходит на российской военной базе – 2000 метров под уровнем снега, где грубые солдаты в треухах возят ракеты на санках, пьют денатурат и делают свой маленький бизнес: «А что уран ушел в Иран, так то на праздник рамадан, чтоб было чем топить кальян, скажи, Колян!». И резюме к этой шутке уже без рифмы: «Так выпьем за российских ракетчиков, их труд порой не заметен на Родине, но так важен для нас с вами».

Полное понимание и одобрение в эмигрантской среде

Эмигрантскую общественность составляют бывшие советские. В Сиэтле больше украинцев, совсем немного казахов (Шымкент, Караганда, Алматы). В Бостоне, еврейском по составу эмигрантов, у людей, там работающих, солиднее материальные возможности. В Сиэтле, родине Билла Гейтса, больше компьютерщиков, хотя и в Нью-Йорке их тоже хватает. По мнению Ильи, эмигранты Сиэтла несколько заторможены:

– Хотя мы постоянно встречаемся, но между русскими не хватает точек пересечения. КаВН – это и есть поиск контактов. В игре кавээнщики ориентируются на зал настолько сильно, что пытаются предугадать, в какой аудитории про что шутить. В Бостоне можно шутить про евреев, в Сан-Франциско – про голубых, в Вашингтоне – про черных, в Нью-Йорке – про эмигрантов: «Справа квартиру снимает китаец, слева квартиру снимает малаец, снизу снимает монгол, комнату сверху – мулат и креол. А в зеркалах друг на друга похожие шли чернокожие». Эти известные стихи Марка Твена мы использовали, не изменив ни буквы, потому что они настолько отражают картину того, как много в Нью-Йорке в дешевых апартаментах азиатов, вы там не увидите белых.

Стать миллионером – это скучно

Илья рассказывает о своих ощущениях первых лет в США:

– Когда я случайно проезжал мимо забора, читал слово looser, меня это на целый день выбивало из колеи, хотя во мне очень развит философский взгляд на жизнь, и я могу побороться и решить для себя, что это не про меня. Но на самом деле это очень гложет.

Вполне уже заношенное в США слово looser означает лодырь, лоботряс, бездельник, растяпа, невезучий, потерянный. Главное, что подразумевают американцы, кляня так своих собратьев, эти лузеры и не пытаются стать везучими, не стремятся расстаться со своей ленью и бездельем.

– Я видел слово looser и меня посещали такие мыли: «Ты играешь в КаВН, а мимо проезжают адвокаты, доктора, врачи, бизнесмены, которые возвращаются домой после удачного рабочего дня, заработав свой очередной миллион долларов», и я невольно впадал в панику: «А я тут ерундой занимаюсь! Я многих вещей еще не добился, а другие уже достигли немыслимых высот!» Может быть, именно поэтому я уже в двадцать шесть лет поседел.

Но американская действительность сама и отменила презрение к лузерству и лузерам. В противовес этому явлению возникло совершенно новое движение – down shifting. Позволить себе стать дауншифтерами могут немногие. Последователи этого направления заработали капитал, положение в обществе, и никому не придет в голову назвать таких лузерами, но эти люди сознательно прекращают поступательное движение наверх – к американской мечте, к успеху. Они с позиций своих накоплений и достижений спускаются ниже. Илье Миронову доводилось общаться с такими, близкими ему по духу людьми:

– Эти люди понимают, что деньги – не главное в жизни, что, когда человек умирает, его несут в гробу в одной рубашке и костюме. Никакие дома, особняки, машины и счета в банке с собой не унесешь. Те, кто это понял – нескучные люди. Обычно американцы помешаны на своей работе. Послушаешь такого – он способен говорить только о своих успехах и сделках. Через пять минут разговора начинает тошнить. Дауншифтеры, пренебрегая обычным стандартом успеха, накопив какой-то багаж, спускаются к простым человеческим радостям и занимаются здоровьем, культурой, путешествиями, поездками за город, искусством, любовью.

Илья и его друзья из эмиграции, коллеги по команде КаВН, не считают себя лузерами, но и дауншифтерами не могут себя назвать. Однако они слишком «советские» и изначально понимают истинные ценности жизни, именно поэтому не жалеют времени и сил для такого малопродуктивного, по американским меркам, занятия, как КаВН.

Запомним их поименно

Возможно, имена первопроходцев американского КаВНа будут вписаны не только в историю русской общины, ведь Америка – целиком эмигрантская страна. Как знать, чем для США обернется инъекция советского юмора? И, возможно, наш отечественный юмор, культивированный в заокеанской сверхдержаве, вернется к нам в новой упаковке, может быть, в виде бестселлеров в суперобложках с именами классиков американского юмора.

Вот для истории имена этих первопроходцев КаВН: Петя Пажитнов (Москва) – сын того самого Пажитнова, который изобрел «Тетрис» и «Пандору». Петя в команде «Пираты Сиэтла» был музыкантом, клавишником. Удивлял всех невероятной скоростью печати на компьютере. Находка для команды: делал музыку, накладывал слова – быстро и виртуозно.

Игорь Хайс (Москва) – организовал команду Сиэтла. Окончил ВГИК, работал на телевидении, профессиональный оператор.

Миша Баженов (Хабаровск) – в совершенстве знает китайский язык, военный переводчик, объездил Китай вдоль и поперек. Автор рассказа об эмиграции «Аляска». В команде «Пираты Сиэтла» писал вместе с Ильей Мироновым тексты для команды.

– Миша – это человек, который, по большому счету, понимает, для чего нужна жизнь, но использовать ее в нужном назначении не может, поэтому он пьет. Умеет разговаривать с американскими полицейскими так, как никто другой. Отмазывается так, что его, чуть пьяного, на такси отвозят домой сами копы.

Дима Акопян (Баку – Москва) – он был режиссером команды какое-то время. Мама его – балерина в Малом театре, Дима с детства жил в театре. В Сиэтле занимается лимузинным сервисом. Он возит всех русских артистов, звезд российской эстрады.

– У него свои сложности. Диме обязательно нужен любимый человек рядом. Та, которую он полюбит, будет его единственной, надеюсь, он ее встретил. Но пока был один, страдал. Он не пьет, но курит анашу… Я пошутил. Он не пил и не курил, но очень страдал, – говорит Илья. – С этими и другими ребятами мы выигрывали у Сан-Франциско. Теперь мы с ними друзья, после победы ездили к ним в гости, и они нас встречали там – без-воз-мезд-но! Это не по-американски, но по-русски. Потом «порвали» Бостон, но тоже остались с ними друзьями.

Мотив сравнения Америки и родины всегда присутствует. Совсем упрощая аргументы, Илья Миронов считает, что в США все хорошо организовано, права человека защищены настолько, что он знает, что с ним произойдет и не произойдет на несколько лет вперед. Именно поэтому и скучно.

А в Алматы, на родине, все очень интересно и люди открытые, общительные, но здесь бывает опасно, непредсказуемо. В подтверждение верности наблюдений однажды, когда Илья гостил в Алматы, перед самым отъездом в Сиэтл на него напали хулиганы на одной из улиц родного города. Но Илья все-таки наш, алматинский, и не только за словом в карман не полезет, но и кулаками может дать отпор. Илья Миронов даже не расстроился: «Будет о чем вспомнить».

Галя Галкина