Массачусетс. Прозвище – «пуританский штат»

11 ноября 1620 года пилигримы здесь впервые вступили на землю Нового Света .

Массачусетс: 44-й штат по территории (27 тысяч квадратных километров), 15-й по населению (около 7 миллионов), 2-й по среднему доходу на семью (90 тысяч долларов в год). Принятие статуса штата – 1787 год (шестой в стране). Столица – Бостон. Птица штата – дикая индейка. Прозвище – «Пуританский штат».

Этот штат с непроизносимым для новичка названием больше всего прославился тремя событиями в своей, так и в американской истории.

Первое – судебный процесс в конце 17-го века над ведьмами в Салеме, в результате которого казнили 15 человек. В память об этом ужасном событии в городе установлен памятник невинным жертвам и посвящен им музей. Остальные подробности – в классической пьесе Артура Миллера «Суровое испытание» (англ. The Crucible, 1953). Но сколько бы Салем не каялся в этом преступлении, он все равно остается «городом ведьм», о чем напоминают местные дорожные знаки с колдуньей на метле.

Второе событие – «Бостонское чаепитие», инцидент, послуживший поводом к Войне за независимость американских колоний от Англии.

Но важнее всего – высадка пилигримов с корабля. «Мейфлауэр» на Тресковым мысе.

Кейп-Код, живописная и бесплодная песчаная коса, как Синайская пустыня, вошла в священную историю Нового Света. Она окружена легендами, каждая из которых, впрочем, строго документирована.

11 ноября 1620 года пилигримы впервые вступили на землю Нового Света, 13 ноября учинили стирку, 15-го нашли родник с пресной водой, которая, замечает хроникер, «показалась им вкуснее вина». Чуть позже обнаружили яму с запасами кукурузы, спрятанными на зиму индейцами (расплатились только через год). Первая перестрелка с краснокожими, окончившаяся вничью: никого не ранили ни стрелой, ни пулей. И наконец, переезд в плодородный Плимут, освобожденный от индейцев оспой. Вот тут-то их, пилигримов, можно до сих пор навестить. И это самое интересное приключение, которым меня одарил Массачусетс.

Дело в том, что Америка, как, скажем, и Рим, родилась в убожестве, но она его заботливо сохранила, ничем не украсив. Чтобы полюбоваться оригиналом, следует посетить особый музей – первое поселение пилигримов в Новом Свете.

Из-за того, что историки остановили часы, здесь всегда один и тот же год: 1627-й. И люди те же, что приплыли четыре века назад. Взяв имя и судьбу одного из колонистов, каждый на плантации не просто играет выбранного из хроники героя, а живет, как он, разделяя веру, предрассудки и языки своего века (семнадцать диалектов, на которых тогда говорили в Англии).

Боясь нападений тех самых индейцев, что и тогда жили по соседству, колонисты окружили свою деревню шатким частоколом и установили четыре пушки на сторожевой башне, служащей заодно и молитвенным домом (занимавшая все воскресенье проповедь была единственным развлечением поселенцев). Выстрелы могли отпугнуть индейцев и пиратов, но вряд ли защитить пилигримов. Их было слишком мало. Из ста шестидесяти человек – лишь шестьдесят мужчин, способных носить оружие, зато уж эти с ним не расставались (тут я впервые понял, почему так трудно разлучить американца с его стволом).

Деревня была бедной, но с видом на море. По улицам, кривым песчаным тропинкам, бродили куры, за забором паслись козы, но не коровы. Низкие дома венчались острыми, на случай снегопада, крышами.

Входя в гостеприимно распахнутые двери, ты встречаешься с живущими в XVII веке хозяевами, готовыми ответить на твои вопросы. В дымной комнате за толстой книгой сидел юноша в островерхой шляпе.

– Стив Дин, – представился он, – мой дядя приплыл на «Мейфлауэре».

– Вы умеете читать?

– Но не писать, как и половина колонии, не считая женщин, разумеется, – их не учили.

– А что это за книга? Библия?

– «Полезные советы». Библия слишком дорога, тем более – женевская, которую переводили прямо с еврейского и греческого, чтобы ближе к слову Божьему. У нас многие ее знают наизусть.

На прощание я заехал в гавань, где стоял «Мейфлауэр-2», музейная копия первого корабля и с тем же экипажем. Больше других мне понравился пушкарь Том. Он не стеснялся в выражениях.

– Самый трудный рейс в жизни, – начал он свою сагу.

– Штормы?

– Пилигримы! Библия день и ночь. «Иезекииль, стих 2», – начнет один. «Исайя, стих 13», – подхватит другой. И это еще до Нового Завета не добрались. Даже моряки жаловались: «Уж лучше пираты».

Нашим проводником по Массачусетсу будет мой старинный друг Рувин Дейч, физик, доктор наук и выдающийся изобретатель в области медицинской техники. В его кабинете патентами – их более ста – увешаны все стены.

– Массачусетс – зерно, из которого выросла Америка. Живя здесь, вы замечаете наследие пилигримов?

– Наследие пилигримов и пуритан проявляется в первую очередь в национальном характере всей Америки, например, американская исключительность, и в некоторых институтах – ограниченное правительство, всеобщее образование. От пилигримов сохранились праздники, например, День благодарения, когда во всех семьях Америки готовят индюшку. А также «голубые законы». Один из них, запрещающий продажу алкоголя по воскресеньям, был отменен совсем недавно.

– Ваша американская жизнь началась в Кливленде, в Огайо, на Среднем Западе. Когда вы перебрались в Массачусетс, а значит, в Новую Англию, что вам показалось принципиально другим?

– Действительно, Новая Англия совсем не похожа на Средний Запад, в первую очередь, потому что она имеет на 200 лет более длинную историю европейского заселения. И Бостон никак не похож на Кливленд. Это город такого европейского стиля, я бы сказал, основан он был довольно давно, почти 400 лет назад. Когда-то Новая Англия и Массачусетс были центрами промышленности и сельского хозяйства, а потом все это переместилось отсюда на Средний Запад, в тот же Огайо, например. У меня складывается такое впечатление, что штат Массачусетс возвращается к своему прежнему зеленому, лесистому облику.

– Насколько уютно вам живется в Массачусетсе, климат, природа, культура, соседи?

– Климат и природа Массачусетса очень привычны нам, выходцам из Латвии. Здесь есть все четыре сезона, рядом океан, не Балтийское море, но океан, на котором такие же красивые пляжи, как в Юрмале. Бостон известен своими университетами, медицинскими клиниками, музеями, оркестром симфоническим. Население тут весьма разнообразно по происхождению. Волны эмиграции сюда привели массу ирландцев, итальянцев и создали новый современный облик Бостона. Он уже, конечно, не такой, как был во времена пилигримов. Я сейчас живу в Глостере на берегу океана, где большая часть населения – рыбаки, приехавшие с Азорских островов и из Сицилии. Да, я бы сказал, здесь жить весьма уютно.

– Массачусетс, где расположены Гарвард и MIT, считается штатом ученых. Вы как один из них замечаете в жизни штата ориентацию на науку?

– Это трудно не заметить в Массачусетсе, особенно когда объявляют о присуждении Нобелевских премий. Гарвард и MIT являются самыми престижными и богатыми университетами Америки. Они вырастили более сотни нобелевских лауреатов каждый. В Бостоне есть, конечно, масса других университетов и колледжей, они исчисляются десятками – это придает городу живой и шумный характер, особенно к началу учебного года, когда более 300 тысяч студентов въезжают в общежития и съемные квартиры. Помимо чисто академических достижений выпускники MIT, Гарварда и других университетов создали в Бостоне много известных фирм в области хайтека и биоиндустрии – это позволяет легко найти работу людям моего плана, которые приехали из Советского Союза со степенями, доктора наук и так далее.

– Какое место можно найти только в вашем штате?

– Для меня самым уникальным местом в Массачусетсе является Кейп-Код, Мыс трески. Это такой песчаный полуостров, который выдается на 60 миль в Атлантику. Это любимое место летнего отдыха местных жителей. На самом кончике полуострова – весьма эксцентричный город Провинстаун, на том, кстати, месте, куда 400 лет назад высадились в Новом Свете пилигримы, они только потом перебрались через залив в Плимут. Каждую осень туда съезжается масса любителей грибной охоты, в основном выходцы из Советского Союза, потому что американцы побаиваются собирать дикие грибы.

– Я это хорошо знаю, потому что мы с женой первыми открыли это место. Скажите, какое блюдо передает характер вашего штата?

– Я думаю, что главное блюдо весьма простое. Это «клэм-чаудер», похлебка из моллюсков. Простой, очень питательный суп, как бы еда бедных людей, он подается во всех ресторанах штата. На втором месте омары, которыми еще вплоть до XIX века кормили свиней. Теперь это уже большой деликатес. Я всегда подаю его гостям, которые приезжают издалека. Бостон также называют «Бин-таун», по имени блюда – это печеные бобы. Теперь, конечно, их никто не ест, но название города сохранилось.

– Какая у вас самая неожиданная встреча была в вашем штате?

– Мои ближайшие коллеги были инженеры, физики, математики, родившиеся и в Америке, и приехавшие из разных стран Европы и Азии, с очень разнообразной историей. Среди американцев были янки из Новой Англии, говорившие с сильным бостонским новоанглийским акцентом. Кстати, я очень высоко ценю их бережливость, самодостаточность, самостоятельность, я считаю, что это одни из главных черт людей в Массачусетсе и Новой Англии. Был мормон из Аризоны, физик PHD, который провел два года миссионером в Таиланде, математик из Милана из семьи кондотьеров и кардиналов, русские выпускники физтеха. Был венгр, который в 1956 году бежал от советских танков через границу в Австрию с двумя маленькими сыновьями и женой. Основателем компании был Бернард Гордон, очень крупный изобретатель и филантроп, кстати, выпускник MIT. Его дед приехал в Америку из Литвы. Было очень приятно работать и общаться с такими разными людьми.

– Как война в Украине отразилась на вашем штате?

– В целом Массачусетс – это ультралиберальный штат, который всегда голосует за Демократическую партию. Выбирая своих конгрессменов, люди влияют на ситуацию. Делегация в Конгрессе поддерживает помощь Украине. Я знаю, что конгрессмен от моего избирательного округа дважды был в Украине в течение последнего года. В принципе, вся эта делегация поддерживает помощь Украине, значительную помощь и на неограниченное время. Мои соседи, которые живут на нашей же улице, когда началась эта война, звонили нам и спрашивали, не знаем ли беженцев из Украины, которым они могли бы помочь – разместить у себя дома. Другие соседи, дантисты, спонсируют семью беженцев из Украины, пять человек, трое маленьких детей, они реально платят деньги для того, чтобы обустроить и помочь людям на какое-то время остаться в Америке.

Александр Генис