Как в царской России перевоспитывали женщин «легкого поведения»

Многие арестантки так никогда и не покинули стен приюта.

29 марта 1862 года в Калинкинской больнице Санкт-Петербурга открылся приют для женщин «непотребного» поведения. Впрочем, исправительные учреждения для грешниц и распутниц существовали в столице еще со времен Петра Первого.

Приют Марии Магдалины для кающихся женщин появился на базе Калинкинской больницы, которая славилась своеобразной спецификой. Учреждение было основано в середине XVIII века на базе одного из так называемых «прядильных домов», существующих со времен Петра Первого. Дома эти представляли собой тюрьмы для проституток, а также дам, совершивших иные правонарушения.

Древнейшая профессия существовала в России и до петровских реформ. Однако именно в XVIII веке, с приходом в столицу европейских радостей, появилась мода и на разнообразные увеселительные заведения. Все чаще стали открываться подпольные публичные дома, а вместе с этим в Санкт-Петербурге начали широко распространяться так называемые «французские болезни».

В 20-х годах XVIII столетия по указу Петра Первого начинают строить прядильные дворы – промышленные учреждения, которые стали не только фабриками по производству пряжи, но и исправительными колониями для женщин легкого поведения.

Эту идею император подсмотрел в Европе во время своих заграничных поездок. Одно из самых известных таких заведений действовало в Калинкинской деревне, там специально в 1720 году по проекту архитектора Н. Ф. Гербеля было построено длинное двухэтажное каменное здание и церковь со звонницей. Их можно увидеть на гравюре Петра Штелина.

Первое официальное упоминание о Калинкинском исправительном учреждении для лиц «непотребного и неистового женского пола» содержится в Полном собрании законов Российской империи в указе Елизаветы Петровны от 1 (12) августа 1750 года. В нем говорится о «поимке и доставлении в Калинкин дом всех непотребных жен и девок».

А еще позже, спустя век, в 1862 году, здесь появился самый крупный в России приют Марии Магдалины для кающихся женщин, устроенный по европейскому образцу. В него принимались «несовершеннолетние девушки, лишенные невинности», «изъявляющие раскаяние публичные женщины» и «молодые женщины и девушки, выходящие из тюрьмы с испорченной нравственностью».

Известно, что первый подобный приют был основан в столице Ирландии Дублине в 1767 году. Изначально провозглашенную благую цель по помощи «падшим женщинам» вновь обрести свое место в жизни очень быстро извратили. Заведения по перевоспитанию становятся местами крайне жестокого обращения, каторжного труда и бесконечных физических и моральных истязаний.

Так, монахиням, наблюдавшим за воспитанницами, дали право применять жесткие меры, чтобы отбить у женщин желание покинуть приют и создать у них чувство покаяния. Нередко служительницы церкви исполняли свои обязанности с чрезмерным рвением и раскаяние из заблудших просто выбивали.

Власть таких заведений в обществе быстро росла и укреплялась. И если поначалу в приюты попадали только женщины с панели, то позже туда начали помещать матерей-одиночек, женщин, подвергшихся насилию, и даже девушек, чью внешность их родственники считали слишком соблазнительной.

В это сложно поверить, но «женские каторги» существовали в Ирландии аж до 1996 года! Да и прикрыли их лишь после громкого скандала, в ходе которого всплыли жуткие подробности из жизни воспитанниц приютов.

Сначала на территории одного из таких заведений нашли останки 155 женщин в безымянных могилах. Позже несколько бывших воспитанниц «приютов Магдалины» публично рассказали о многократном сексуальном, психологическом и физическом насилии над ними. Эти факты в 1997 году легли в основу документального фильма «Секс в холодном климате». А в 2013 году, после многолетнего расследования, глава правительства Ирландии Энде Кенни принес извинения тысячам своих соотечественниц за плохие условия труда в «прачечных Магдалины».

Впрочем, в России нравы были не лучше. Изначально в тюрьме для развратниц, прозванном горожанами «секретным домом на Фонтанке», женщин избивали, пытали и содержали в «ножных железах с замками». Многие арестантки так никогда и не покинули стен приюта, закончив там свою жизнь.

В повести Александра Куприна «Яма» такие учреждения описываются как жуткое место, воспитанницы которого подвергаются физическому истязанию и изнасилованиям. Так, одна из героинь произведения, проститутка Женька, сообщает, что в приютах даже хуже, чем в борделях.

Принципиально новая эпоха для Калинкинского дома наступила уже во времена Екатерины II. В 1779 году он перестает работать как исправительное учреждение и становится секретной лечебницей от «французской болезни» – по сути, первой венерологической клиникой в России. Лечение было анонимным, посторонних на территорию не пускали, а все пациенты могли носить маски для конспирации.

Теперь распутных женщин здесь не били и не насиловали, а всего лишь лечили. Правда, принудительно. А условия в появившемся здесь в 1862 году приюте Марии Магдалины были куда мягче – персонал занимался развитием, обучением и приучением воспитанниц к труду, по возможности помещая их в услужение в городские семьи. Ну, а в эпоху Николая Первого проституцию в России и вовсе легализовали.

Татьяна Белая