Олимпийский чемпион Виталий Щербо – про то, как стал миллионером в США

Вложился в любимый спорт и не прогадал.

Виталий Щербо – главный селебрити белорусского спорта в 90-х. На Олимпиаде в Барселоне в 1992-м минчанин завоевал шесть золотых наград в спортивной гимнастике. Больше «золота» на одних Играх выигрывали лишь пловцы. В том же году МОК признал Щербо лучшим спортсменом года.

В 1993-м Виталий перебрался в США, и через пять лет, завершив карьеру, открыл в Лас-Вегасе собственную гимнастическую школу. И так преуспел в качестве босса, что стал миллионером. В большом интервью Тарасу Щирому Щербо рассказал о том, как строил бизнес за океаном, почему никогда не откроет школу в Беларуси, и про то, как ведет дела.

– Виталий, давайте начнем с самого начала. В 90-х вы были топовым белорусским спортсменом. Неужели, имея такую известность и регалии, в нашей стране было нереально построить нормальную жизнь и начать заниматься своим бизнесом?

– Естественно, невозможно. Развалился Советский Союз, и Беларусь не была такой богатой, чтобы содержать больших спортсменов. Это касается ситуации и в соседних государствах. Даже если бы я родился в России, то была бы та же ситуация. Я думал бы только о том, как содержать семью, иметь бизнес, какой-то доход от него, чтобы просто жить как человек. В Беларуси в то время у меня ничего не получилось бы. Об этом не стоило даже думать.

– Читал, что якобы одним из главных факторов вашего переезда в США стал ряд историй, связанных с криминалом. У вас украли 25 тысяч долларов, угоняли автомобили...

– Криминальная ситуация сыграла определенную роль, но она сильно меня не прибивала. Скажу тебе честно, в то время я был знаком со смотрящим за Минском, с людьми, с которыми в криминальном мире считались. У меня несколько раз угоняли машины. Первая пропала с концами, а когда угнали вторую, я просто обмолвился словечком с правой рукой смотрящего, и, ты не поверишь, уже на следующий день в семь утра раздался звонок в дверь. Я ее открываю, никого нет, а на полу лежит записка с извинениями, мол, мы не знали, кто вы такой, подобное больше не произойдет. Выхожу во двор, а там моя «девятка» стоит. С ней все было нормально – лишь стартер сломали. Набираю своему знакомому, и он мне говорит: «Виталик, почему ты в первый раз не позвонил? Тебе бы и первую машину вернули». После этого случая свой автомобиль мог оставлять открытым, и его никто бы не взял. Как заговоренный стал.

Так что основной причиной отъезда криминал не был. Мне нужно было устраивать свою жизнь. Ловить в Беларуси в то время было нечего, а у меня как у успешного спортсмена за пределами Советского Союза появилась возможность заработать деньги, благодаря которым можно было содержать семью.

– Переехать в США вам предложил ваш знакомый тренер Эд Изабелл. Как это произошло?

– Было все немного иначе. Эд Изабелл – хозяин огромнейшего гимнастического лагеря в Америке. Летом дети приезжают в лагеря, и для работы с ними приглашают тренеров. Они не только тренируют, но и участвуют в показательных выступлениях. В то время мое имя могло бы очень помочь бизнесу Изабелла в плане привлечения новых детей. Моя жена была уже на сносях (от первого брака у Щербо дочь Кристина, от второго – сын Родион и дочь Виктория), через пару месяцев должна была родить, и Эд после каких-то показательных выступлений предложил прилететь рожать в Америку: «Приезжайте. Будете жить у меня, страховку на ребенка мы оплатим, а ты будешь получать свою зарплату. Ты должен будешь просто присутствовать в зале, чтобы дети на тебя смотрели». Не знаю, как можно было отказаться от такого предложения. Сразу сделал «грин-карту». Получил ее через два месяца, и мы уехали в маленький городочек Стейт-Колледж, в котором расположен университет штата Пенсильвания. Когда приехал в США, в кармане, наверное, было всего сто долларов. Но деньги потом появились, и возвращаться мы уже не хотели. Адаптация прошла спокойно, с языком тоже проблем не было. В свое время в школе с углубленным изучением иностранного получал по нему пятерки. Я быстро начал зарабатывать. Кроме того, я еще в то время выступал на соревнованиях за сборную Беларуси. Кстати, моим первым агентом в США стал менеджер Горбачева.

– А с ним как познакомились?

– Хоть убей, но не помню, как и кто меня с ним свел. К сожалению, не запомнил и его имени. Он мне как-то сказал: «Виталий, приезжай в Вашингтон. Тут будет Михаил Сергеевич. Познакомишься с ним. Билеты оплатим». Но я из-за соревнований не смог, а так бы лично и с Горбачевым познакомился.

Этот человек делал деньги из воздуха. Он, к примеру, организовывал мне на два часа встречу с рабочими на каком-нибудь заводе. Я разговаривал с коллективом о спорте, о жизни, о Советском Союзе, и за эти два часа мог получить 25-30 тысяч долларов. Деньги, повторюсь, делал из ничего. После Олимпиады в Атланте он организовал мне в рамках рекламы дорогих швейцарских часов Tag Heuer фотосессию у Герба Ритца, знаменитого фотографа, который делал высокохудожественные эротические фото. Для съемки меня с семьей пригласили в Майами, оплатили проживание в гостинице. Мы жили в номере, в котором останавливалась Мадонна. Представляешь?! Организаторы поставили [гимнастического] коня [на пляже], и я делал на нем круги Деласала, стойки и горизонты. Полностью голый, но интимные места на фото показаны не были. В рамках этого проекта мне подарили двое эксклюзивных часов и заплатили гонорар в размере 25 тысяч долларов. Ничего особо не делая, я зарабатывал деньги. В одном месте 25 тысяч, в другом 30… И через год уже купил себе дом. История, как его купил, еще та. Когда выложил перед агентом по недвижимости 120 тысяч долларов наличными, он едва не поперхнулся. Эту сумму я накопил за один год. А в 1998-м благодаря сбережениям открыл свою школу.

– Как вы оказались в Лас-Вегасе?

– Это долгая история. В качестве профессионального спортсмена хотел выступать до 2000 года. После Олимпиады в Атланте правила изменились, и я понимал, что в индивидуальном многоборье на [международных соревнованиях] за медали бороться могу. Но вышло так, что в 1997-м во время подготовки к чемпионату мира я серьезно травмировался на показательных выступлениях в Сакраменто. Мне сделали серьезную операцию на руке, и я примерно полгода ходил со спицей и в гипсе. Я начал восстанавливаться, но из-за травмы руки не мог нормально выполнять упражнения на кольцах и коне, и в итоге в 1997-м карьеру закончил. Что делать дальше? Слава прошла, а деньги зарабатывать нужно. И тут решил, что стоит построить свою школу. Все-таки гимнастика – это единственное, что я умел. Первым делом начал размышлять о ее местоположении и стал исследовать регионы. Остановился на Западном побережье. Сначала организовал себе трип в Финикс. Мне там очень понравилось, но у меня уже был куплен билет в Лас-Вегас, и решил туда тоже съездить. И в Лас-Вегасе я просто обалдел! В миллионном городе работали всего лишь три зала, население росло и росло. Город ежегодно пополнялся примерно на 180 тысяч новых жителей, а цены на землю были в пять раз ниже, нежели в Аризоне. Так и остался.

В то время мне очень помогал Ли Баттаглия, тренер известнейшего американского гимнаста Курта Томаса. Он стал моим партнером и объяснял, как нужно заниматься бизнесом, за что ему большое спасибо. Зал решил строить на купленной земле в районе, в котором находится 27 начальных школ. Представляешь, сколько там детей?! В итоге я запартнерился с одной женщиной, владевшей маленьким зальчиком по физической культуре для маленьких детей, и она привела ко мне 250 «своих» воспитанников. С них я и начал, а уже через год стал делать деньги. На данный момент у меня порядка 600 детей, с которыми работают 20 тренеров. У меня небольшой зал. Так что для меня это очень приличное количество занимающихся. Больше и не надо.

– Сколько средств ушло на все про все?

– Я купил чуть больше акра земли (порядка четырех тысяч квадратных метров). Заплатил за него 150 тысяч долларов. Строительство зала с покупкой снарядов обошлось в 850 тысяч. Но эту сумму я не платил. Эти деньги вложил мой партнер и его друг-застройщик. Я взял кредит в банке и на протяжении трех лет платил им эти деньги. Выплатив 850 тысяч, стал хозяином здания. Получается, что изначально в проект я вложил лишь 150 тысяч.

– Чтобы заняться бизнесом в Беларуси, нужно пройти через определенную бюрократию. Как все было в вашем американском случае?

– Чтобы открыть бизнес, мне пришлось получить соответствующую лицензию. Без нее ты просто не можешь работать. Но ее очень легко получить. Мне мою сделали за неделю. Стоила она 75 долларов. Здесь тоже есть бюрократия, много бумаг приходится заполнять, но в США все делается для людей. В Америке помогают, а не ставят палки в колеса. Американцы сделают все, чтобы ты открыл свой бизнес. Ты же налоги будешь платить, а налоги – деньги, которые идут государству. Естественно, кредит на бизнес банк может и не дать, но если ты кредитоспособен, то нужную сумму получишь, и сделано все будет достаточно оперативно.

В понимании всех этих вещей мне сильно помогал Баттаглия. К тому моменту у него уже было два зала, и он знал, как пройти через эти бюрократические проволочки. Кроме того, Ли объяснял, как нужно заниматься бухгалтерией, разговаривать с детьми, и как их нужно регистрировать. За два или три месяца я все усвоил. Но бизнес здесь вести не так и сложно. Сейчас, правда, стало немножко сложновато. Вся работа идет через интернет и программы. Естественно, все это нужно знать. Но я туда сейчас даже не влажу – у меня работают три секретаря и финансовый директор, которые всем этим занимаются.

– Важно ли, чтобы у человека, который с нуля делает бизнес в США, был такой советчик и помощник как Баттаглия?

– Это очень важно. Но обычному человеку, наверное, невозможно заполучить такого партнера. Почему? Потому что никто за тебя вкладываться не будет. Мне на руку сыграло то, что я был богат и известен. Зная, кто я такой, люди сами предлагали свою помощь в ведении бизнеса. А для американцев очень важно быть знакомым со знаменитостью. Для их бизнеса это большое дело.

– Что для вас было самым сложным в развитии бизнеса?

– Мой бизнес – обучение людей гимнастике. Это легко для меня. А вот экономике, бухгалтерии, банковскому делу спортсменов в университете не учили. Именно с этим и были проблемы. Хорошо, что у меня были партнеры, которые все объясняли.

– В Америке есть проверка финансовой деятельности предприятий?

– Конечно. В Налоговой службе США есть специальный отдел, проверяющий бизнес. Выбирают компании для проверок randomly, то есть случайным образом, но я попадал два раза. Очень серьезная проверка. Во второй раз все прошло хорошо – у меня работает классный финансовый директор, а в первый едва не влетел на очень солидную сумму. Как так получилось? Элементарная история. Эмигранту из бывшего СССР хотелось урвать побольше денег. Бизнес шел, деньги зарабатывались, а отдавать их Дяде Сэму в виде налогов не хотелось.

Хотелось платить меньше положенного. Подобное продолжалось десять лет, а потом пришел инспектор и сказал: «Будем вас на налоги проверять. Что-то не сходится». И допроверялись до такой степени, что я оказался должен государству 370 тысяч долларов. Я начал думать головой, а не другим местом, и нанял адвоката. Он оказался хорошим юристом, и через полгода мы сошлись на том, что заплачу всего 75 тысяч долларов. Так что я еще хорошо отделался.

– Персонал. Как в первое время вы отбирали тренеров и проводили с ними собеседование?

– Искал всех самостоятельно. Давал рекламу в газеты с вакансиями и на сайты, которых тогда еще было мало. С теми, кто отзывался, встречался на интервью. Всех сам опрашивал. Если тренер подходил, то оставлял его на определенный период зарекомендовать себя.

Основу гимнастического бизнеса в США составляют занятия для детей по общефизической подготовке. Изначально у меня было два тренера, которые занимались физической культурой, а я вместе с двумя другими уже работал со старшими детьми, которые тренировались более профессионально. Ну а потом, когда начал подниматься бизнес, стал еще больше набирать тренеров для занятий физической культурой. А это было легко. Мне не нужно, чтобы они были крутыми гимнастами. Главное, чтобы тренеры умели хорошо держаться с детьми и могли, грубо говоря, научить их сделать кувырок.

Повторюсь, я не смотрю на регалии специалистов. Скажу больше. Если вижу резюме тренера, который становился, к примеру, чемпионом мира, то его не возьму. Почему? Эти люди как принцесса на горошине. Им очень много надо. Считают, что знают предостаточно, но, на самом деле, ни фига не знают. То, что они были классными спортсменами, еще ни о чем не говорит. Не вижу смысла платить огромные деньги лишь из-за того, что они чемпионы мира. Я сам олимпийский чемпион! Самые лучшие тренеры – это середнячки, которые тащат на себе маленьких детей. Мне детей нужно просто научить кувыркам и колесам, а не бланжам и тройному сальто. Придет время, и я их сам этому научу.

– Бывшая белорусская баскетболистка Лилия Малая тренирует сейчас в Италии. По ее словам, в Советском Союзе детей учили побеждать, работали с ними на износ, а в Европе для ребенка спорт – часто просто увлечение, кричать и обижать нельзя. Что-то подобное и в США?

– Не что-то подобное, а так оно и есть. Она права. В 90 процентах в США так и происходит. Но я знал об этом с самого начала, а со временем еще больше удостоверился в этом. И если ты хочешь делать деньги, то приходится именно так и работать. Гимнастические школы в Америке – это в основном кружки по физвоспитанию и развитию детей в спорте. Наша старая советская методика включается лишь тогда, когда появляется очень способный и талантливый ребенок.

– Вы до сих пор тренируете?

– Я постоянно в зале. По нашим старым меркам тренирую кандидатов и мастеров спорта. Естественно, руковожу вообще всеми, но работаю непосредственно с группой мальчиков. Им от 13 до 16 лет. У меня всегда были, есть и будут талантливые ребята. Я воспитал трех чемпионов молодежного первенства США, а Фабиан де Луна даже был в основной сборной Америки. Но он не проходил на крупные международные соревнования, и решил выступать за Мексику, где сразу же стал лучшим гимнастом. Правда, там непонятно что творится. Хотел, чтобы он тренировался в моем зале, и просто выезжал выступать за Мексику, но мексиканцам за все это пришлось бы платить, а там, даю сто процентов, коррупция похлеще, чем в Беларуси или России. Денег ему не дали, и он в Мексике сейчас работает с тренерами, которых я бы даже не взял к себе на физическую культуру.

– Судя по сайту, у вас работают тренеры из России, Украины, специалисты с филиппинскими корнями. Перетаскиваете их из-за рубежа или работаете с теми, кто уже живет в США?

– В основном с теми, кто уже прожил какое-то время в Америке. Я не приглашаю людей из других стран, потому что в связи с этим может возникнуть много проблем. Да и не знаешь, к чему подобное решение может привести, и владеют ли они вообще английским языком на должном уровне. Украинцы, русские и болгары, работающие в моем зале, не первый год живут в Америке, и у них есть опыт работы тренером в США. Я в них уверен.

– Какова средняя зарплата специалистов в вашей школе?

– Смотря с кем работает специалист. Тренеры, которые растят профессионалов, получают от 50 до 60 тысяч долларов в год. У тренеров, занимающихся с группами по общефизической подготовке, все зависит от количества часов, проведенных в зале. Самая минимальная почасовая зарплата – 15 долларов. Если он работает с детьми 20 часов в неделю, то в месяц выходит 1.600 долларов без налогов. Но это люди, у которых кроме моей школы есть еще и другая работа. У них в моей школе так называемый part time. Неполный рабочий день.

– А во сколько обходятся занятия в школе Виталия Щербо?

– Все зависит от возраста и количества времени, проведенного в зале. Приведу пример. Восемь недель, а здесь платят именно за такой период, занятий маленьких детей обойдутся родителям в 150 долларов. Что касается ребят, которые входят в сборную школы, то за них платят больше. В среднем по 350 долларов в месяц. Правда, они и тренируются больше.

Кроме того, у нас есть еще свой магазин, в котором мы продаем различные снеки и напитки. Мы организуем дни рождения и множество других акций, которые приносят деньги. Так что зарабатываем не только на тренировках.

– Вы пришли в Лас-Вегас, когда там было всего лишь три зала для гимнастики. А сейчас конкуренция есть?

– Лично для меня, если говорить о качестве тренировочного процесса, то никакая школа и рядом не стоит с моей в Лас-Вегасе. Но в целом тут все школы примерно одинаковые. Главное – это сколько денег ты зарабатываешь. Если она зарабатывает больше остальных, то может позволить себе заниматься профессиональной гимнастикой и растить чемпионов, пригласив на хорошие деньги сильного тренера.

– Ваша школа входит в число самых богатых школ Лас-Вегаса?

– Нет, конечно. Мы, наверное, пятые или шестые.

– Вы уже давно сколотили состояние и являетесь миллионером. Никогда не посещала мысль продать зал и вложить деньги во что-нибудь другое?

– Посещала. В 2008-м, когда в Америке был большой кризис, здесь пару залов обанкротилось. Многие люди просто остались без работы и не имели возможности платить за тренировки. Но с такими мыслями нужно переспать, успокоиться и работать дальше. Мне в то время повезло. Зал был мой, я ничего не должен был банкам, и средств хватало, чтобы остаться на плаву. Я даже полтора года мог побыть в небольшом минусе и платить зарплату из собственных денег. Но так плохо случилось лишь в 2008-м, а в остальное время у меня все было великолепно. Мне хоть и 48 лет сейчас, еще полжизни можно бизнес вести, но я финансово уже готов к пенсии. Для этого есть все. Поэтому я даже мог бы себе позволить продать бизнес и спокойненько жить с деньгами, которых у меня достаточно для детей и внуков. Но, когда ты работаешь, денежки идут. И продавать школу пока не собираюсь.

– Возникало желание вложить деньги в какой-то другой проект?

– Когда есть деньги, их хочется куда-нибудь вложить, и получить еще больше. Но, как говорят у нас, лучше синица в руках, чем журавль в небе. Возможности вложиться у меня были, но я понимал, что есть риск серьезно влететь, и никуда не вкладывался. Я не такой миллионер, как Макс Мирный или Дашка Домрачева, но живу хорошо, даже лучше среднего класса, и у меня все есть. И брать с потолка что-то большее я не собираюсь. Ведь по итогу вообще можно остаться у разбитого корыта.

Но я часто играю на бирже. Вкладов много. В 2000-м мог в неделю зарабатывать по 30 тысяч долларов. Но через год, когда произошла атака на башни-близнецы, на бирже все очень сильно упало. Я ничего не продавал и за две недели (в сентябре 2001-го) потерял полмиллиона долларов. Да, где-то 300 тысяч тогда заработал, но все равно влетел. Несмотря на это, все равно играю. Просто стал умнее, чем был раньше, и знаю, как нужно распоряжаться деньгами. Лучше синичка в руках, чем журавль в небе.

– При ком из президентов США вам работалось лучше всего?

– Не поверишь, но при Билле Клинтоне. В Америке считают, что он все развалил и является одним из худших президентов в истории страны. Не знаю. Мне при нем было очень спокойно. Что о других могу сказать? У Буша, наверное, IQ меньше, чем у среднего школьника. Просто ноль. Вообще не воспринимаю его в качестве президента. Про Обаму промолчу, хотя его некоторые люди любят. Ну а Трамп... Человек просто делает бизнес через твиттер и фэйсбук. Что еще тут можно сказать? Разве это президент? Уж лучше любой другой политик, чем он.

– Кто-то из представителей белорусской власти или бизнеса предлагал вам открыть свое дело в Беларуси?

– Предложений хватало, но не таких, о которых ты говоришь. Мне предлагали в 2006-м стать министром спорта, старшим тренером сборной. Естественно, я эти варианты рассматривал, но не согласился, хотя предлагали большие деньги. Это все разговор о синичке в руках. В Америке я – хозяин, босс. А в Беларуси, чтобы я не предпринимал, надо мной все равно стояли бы люди, которые указывали бы, что нужно делать. А я не люблю, когда мне указывают. В Беларуси все основано на давлении со стороны власти. Как она скажет, так и нужно делать. Мне такое не нравится. Меня бы просто через год выбросили. И смысл было бы приезжать?

– Кто сделал вам предложение занять министерское кресло?

– Не буду называть имя и фамилию этого человека. Главным в стране является президент, но он не решает все в одиночку. У него есть еще советники, которые нигде себя не рекламируют, и их никто не знает. Такой человек и позвонил мне.

– И все же было бы круто, если бы в Минске когда-нибудь появилась школа Виталия Щербо.

– Жить в Америке и держать школу в Беларуси – это не то. Если тебя нет рядом с бизнесом, то ничего хорошего не выйдет. Руководитель должен находиться там, где его школа. А управлять откуда-то со стороны – это все чепуха. Тем более коррупция есть везде. Даже в Америке. А что тогда про Беларусь говорить… Так что ни в коем случае таким делом не занялся бы.

– В Беларуси бытует мнение, что если ты чего-то добился и вырос здесь, то должен отблагодарить свою школу и страну за заботу о тебе.

– Я уже давным-давно отблагодарил всех по полной. Не буду вспоминать, как и в каком формате это было, однако случалось подобное много раз. Но когда ты пытался что-то делать для гимнастики, для своего родного зала, то эти деньги, как говорится, уходили в карман непонятно кому. Поэтому подобным я больше не занимаюсь. Это первое. А во-вторых, я же не Макс Мирный и не Дарья Домрачева, я не тот, кто огромными суммами ворочает, может приехать в Минск и, условно говоря, построить школу тенниса. Если у тебя солидное состояние, то сделать это труда не составит. Кстати, а знаешь, почему миллиардеры в США любят благотворительность? Думаешь, потому что они такие добрые?! Да многие из них и цента никогда просто так не дадут! Они участвуют в благотворительности для того, чтобы эти деньги им потом списали с налогов. Они лучше кому-то помогут, тем самым подняв себе имидж.

– И последний вопрос. Про американскую мечту. Когда вы улетали из Минска в США, какой жизни вы хотели за океаном?

– Я просто хотел нормально жить, иметь достаток и чтобы голова не болела о том, как завтра купить хлеба и соли. Конечно, я утрирую, но мне хотелось жить как человек. И я прекрасно знал, что смогу заработать в США. Так и вышло. Америка – это лучшая страна для жизни.

– Есть ли желание на старости лет переехать в Беларусь?

– Конечно, нет. В Беларусь могу приезжать иногда отдыхать, как я и делаю, с друзьями увидеться, поохотиться или порыбачить. Все. А жизнь свою я вижу лишь в США.

Тарас Щирый