Когда в Хьюстоне совершаются преступления

Совсем не иронические заметки Льва Гончарова о Хьюстоне.

Так называемое разрешение, или позволение, которое вы даете людям, общающимся с вами, или, по-английски, консент, является очень важным элементом западной жизни. Да что там, в жизни любого общества. Когда окружающие вас люди делают что-то против вашего консента, или против вашей воли, тем более, когда вы их просите прекратить это делать, они нарушают ваши права, ваше пространство и производят акт насилия против вас, если даже это не является физическим нападением.

Если вас на улице преследует бомж и продолжает клянчить деньги, несмотря на то что вы ему уже сказали, что не хотите с ним общаться, это означает, что у него полностью отсутствует какое-либо уважение к вам, а также напрочь отсутствует концепция консента. Дело не в том, хотите вы давать деньги юродивым или не хотите, даже не в том, какова ваша мотивация по поводу этого решения. Дело в том, что этот человек оказывает насилие против вашей личности, а деньги давать ни в коем случае не следует, чтобы не поощрять такое пагубное поведение. Change, but not spare change, как говорят прогрессивные техасцы – давайте будем менять мир, а не отстегивать подаяния. Однако ситуации возникают и гораздо страшнее, когда люди преступно пренебрегают волей других. Поэтому необходимо быть крайне осторожными в любой ситуации, даже поначалу кажущейся безобидной. Напоминание об этом никогда не помешает, особенно если этим напоминанием послужит такая реальная история.

Она была невысокого роста, с круглым лицом и полными, красиво очерченными губами. Тушь текла по лицу от слез. С ней был кавалер, видимо друг, или кузен, черты которого ничем особенным не выделялись. Они бурно обсуждали что-то, видимо, только случившееся, и он выяснял подробности.

– Я ничего не делала, я просто плакала все время, а он ничего не говорил.

– Когда ты позвонила, ты плакала навзрыд...

– Я только вышла из его машины. Но затем он заставил меня сесть обратно, принудил даже. Он сказал, что повезет меня куда-то. Я отказывалась и говорила, что пойду пешком. Но это уже не имело никакого значения.

– Где это было?

– На пересечении улиц Вашингтон и Ейл.

– Мы его все равно найдем, поверь мне!

– Что самое неприятное, он что-то, наверное, со мной сделал до того. Иначе, как объяснить, почему он так нагло себя со мной вел? Он очень грубо обращался...

– Может быть он был просто сумасшедшим?

– Может, но тем не менее, это ничего не объясняет. Я в тот момент ловила себя на вопросе «Что происходит?» и не вполне понимала происходящее, не отдавала ясно отчет.

– Давай опять проверим факты. Тебя похитили?

– Да, мужик не только меня похитил, но и пытался убить.

– В ресторане, в котором вы сидели до этого, должны быть камеры, и хотя бы одна из них должна была что-то запечатлеть. Этот мужик, он был водителем?

– Я не помню... Как я оказалась в его машине? Я помню только, что он довез меня до того места, где высадил. Мы были, видимо, в его машине все время.

– Значит он привез тебя обратно туда, откуда забрал? Это крайне странно...

– Я потребовала, чтобы он просто выпустил меня из машины. Я ни за что не хотела давать свой адрес, потому что даже тогда понимала, что это небезопасно, я точно помню. Я не хотела, чтобы он знал, где я живу, и назвала совсем другое место. Хоть и плохо понимала, что происходит.

– Он подмешивал что-нибудь в твой напиток?

– Я не знаю! Потому, что я не помню ничего! Там целый промежуток, когда у меня случился провал в памяти. В том-то и дело!

– Ты была в отключке?

– Там как бы целая дыра в моей памяти. Я ничего не помню.

– Ты что-нибудь пила?

– За весь вечер я пила только один легкий напиток в баре. Я не была пьяна. Что очень пугает, так это то, что сначала я отдавала себе полный отчет в своих действиях, но за этим следует какая-то странная пустота, в течение которой я просто ничего не помню...

– Хочешь, мы прямо сейчас оформим полицейский отчет? Или же сами найдем это гребаное песье отродье и с ним расправимся, как подобает, по-уличному?

– Следующее, что я помню, это то, что я уже сижу у него в машине, а он угрожает и орет на меня, он говорил, что я больше не выйду живой из его машины. Что вообще, уже больше никуда после этого не пойду. Я действительно думала, что погибну от его рук, и казалось, то были последние моменты моей жизни.

– Как он выглядел?

– Я даже не помню испуга. Единственное, что было у меня на уме в тот момент: «Окей, пусть будет так, раз это будет именно так»... Помню, он был белым. Мне кажется, это был тот же человек, с которым я разговаривала чуть раньше, сегодня вечером. Мы были в группе приятелей, отовсюду, из разных мест, мы только заводили друг с другом знакомства. У меня такое ощущение, что он был именно в этой группе.

– Думаешь он был с тобой в клубе?

– Я не ходила в клуб. Я там сегодня вообще не была.

– Он трогал тебя?

– Единственное, что я могу припомнить, это то, что на мне надето облегающее нижнее белье комбинация. Но теперь низ расстегнут и разорван... Я больше ничего не могу припомнить. Я помню, что сильно плакала, и умоляла его: «Не трогай меня, не прикасайся ко мне». А он отвечал: «Да хватит тебе ныть, что ты такая несчастная?»

– Я найду эту гребаную скотину. Я прибью эту мразь собственноручно!..

– Ой! Я вспомнила! Вот что случилось! Он столкнул мой телефон со стойки на пол, когда мы еще были в баре. Я нагнулась за телефоном, чтобы поднять его, а он сидел вот так, совсем рядом, около меня, надо мной, вернее. Когда он столкнул телефон, то еще сказал с усмешкой: «Тебе не полагается!»

– Он не дал тебе взять телефон?

– Я сказала: «Подвинься, я возьму свой телефон.» Это было буквально секунду, я просто повернулась в сторону, чуть нагнулась, чтобы схватить телефон, но он быстро его перехватил и мне не отдавал. Он повторил «Тебе не полагается!», а я сказала: «Почему это? Отойди от меня.» Он ответил: «А я ничего не сделал». Я несколько раз ему сказала одно и то же, на что он ответил: «И что же ты будешь про меня рассказывать?» Я потом помню только уже в машине, мы вдвоем, что он сказал тогда. Я плачу и говорю: «Выпусти меня из этой гребаной машины. Я хочу выйти, я не хочу тут быть. Я не хочу с тобой никуда ехать.» Мне было очень страшно. Я не знала, куда это он меня везет? И мысли уже были все спутанные какие-то. Я ничего не понимала... Я даже пообещала, что никому ничего не скажу, потому что боялась за свою жизнь, я думала, что он не отдает телефон, чтобы я не позвала на помощь. А он такой говорит: «И что же ты будешь про меня рассказывать?» Я боялась его разозлить, боялась, что он еще что-нибудь сделает и лишь сказала: «Почему ты не отдаешь мне телефон?»

– Он отдал телефон?

– В конце концов – да. Телефон у меня. Когда он не отдавал телефон, я думала, что самое худшее еще впереди, мне было страшно за свою жизнь. Когда я уже вышла из машины, и вещи были при мне, я была свободна, то выкрикнула ему вслед, что обязательно напишу заявление в полицию. Это не было такси. Он был точно со мной в баре! Я только совершенно не помню, как выходила оттуда, и с кем... Я не помню вообще ничего из того, что было часть времени.

– Там в ресторане везде видеокамеры. Я знаю владельцев, они давнишние друзья. Прямо сейчас мы отсмотрим то, что записано на камеры и немедленно вычислим этого ублюдка! Я бы лично размозжил ему башку.

– Я помню, что было в баре. А потом он повез меня в сторону клуба «Аура». И там мы остановились около железнодорожных путей... Там потом я и вышла из машины.

Страшное происшествие? Прежде всего, помните, что жертва не несет ответственности за сексуальное посягательство, и ответственность за его предотвращение не лежит на жертве. При этом можно следовать ряду советов, которые дают специалисты в области поведенческой безопасности.

Оставайтесь в баре и сообщите окружающим, что вы не знаете человека, оказывающего вам нежелательное внимание.

Если незнакомец предлагает купить вам напиток, и ему трудно сопротивляться, оставайтесь в баре, пока напиток заказан и подан. Следите за барменом, пока он готовится, и пейте его там. Или, если вы находитесь вне бара, попросите официанта принести напиток прямо на ваш стол.

НЕ принимайте напитки от незнакомцев. Ловкий «профессионал» может найти способ подсунуть в ваш напиток наркотик.

НЕ пейте из чужих бокалов или стаканчиков. Вы никогда не знаете, что в их напитке, и все по-разному реагируют на наркотики. Просто потому, что они могут справиться с этим, не обязательно означает, что вы тоже сможете.

Следите за любым вмешательством. Если вам кажется, что ваш напиток находится не там, где вы его оставили, в нем соломинка другого цвета, иной объем жидкости – больше или меньше, чем вы помните, у него другой цвет или запах, либо он пузырится или шипит, у вас могут возникнуть проблемы. Лучше выплесните такой напиток, и закажите новый.

НЕ пейте напиток залпом. Медленные глотки дадут вам больше времени, чтобы осознать, если кто-то напутал с вашим напитком. Доверяйте своим вкусовым рецепторам. Если ваш напиток пахнет или выглядит странно, не употребляйте его. Если вы сделали глоток, и он на вкус горький или соленый, или совсем не похож на ваш напиток, не паникуйте. Просто немедленно прекратите пить и поделитесь вашими подозрениями и ощущениями с доверенными людьми. Следите за любыми симптомами, когда вы не в себе, на случай если то, что было в вашем стаканчике, сильно ударит в голову. Сонливость, невнятная речь, тошнота, поверхностное дыхание, холодная и липкая или горячая и покрасневшая кожа, тремор, учащенный пульс – это только некоторые из возможных симптомов.

Не доверяйте посторонним людям следить за вашим напитком.

Иногда наши друзья отвлекаются. Поэтому, если вы потеряли ваш напиток из вида, купите себе другой.

Если вы на вечеринке, избегайте миску с пуншем или кувшин. Вы никогда не знаете, что туда могли добавить.

Лев Гончаров,

Хьюстон