Теплоход «Михаил Лермонтов». Последний круиз.

Трагедия произошла в заливе Кука 16 февраля 1986 года.

45 лет назад, в 1972 году со стапелей Бремерхафена  был спущен на воду теплоход «Михаил Лермонтов», впоследствии ставший пассажирским флагманом  Балтийского морского пароходства. Он являлся одним из крупнейших лайнеров Советского Союза. Длина - 175, 8 метра, ширина - 24 метра, осадка - 8,16 метра, грузоподъемность - 1799 тонн, скорость - 20, 5 узлов, водоизмещение - 18 828 тонн. После реконструкции на борт мог брать до 1300 пассожиров и 350 членов экипажа.

Флагман возвращался в родную гавань на Васильевском острове из австралийских круизов всегда очень торжественно. Оркестр, цветы, улыбки заждавшихся родных и близких.  На этот раз все было не так: впервые для экипажа маршрут лежал по воздуху. ИЛ 86 совершивший трансокеанский спец рейс по маршруту Сингапур – Ханой – Калькутта – Карачи – Ташкент – Ленинград с 319 членами экипажа приземлился в ленинградском аэропорту Пулково. Капитан, несколько офицеров и матросов остались в Новой Зеландии до окончания судебного процесса. Один член экипажа Павел Заглядимов пропал без вести.

Ничего не предвещало беды: экипаж готовился к очередному круизу по остравам, все пассажиры были на судне, загрузили запасы провизии, поплнили запасы воды и  топлива. Осадка судна увеличилась, но все в рамках нормы. Часов в 10 капитан судна Владимир Воробьев, пришедший на подмену нашему постоянному капитану Араму Оганову, передал мне пачку писем и судовых открыток с просьбой отштемпеливать их судовым штампом и отправить с морагентом. Просьбу я тут же выполнил. 

16 февраля 1986 года лайнер покинул порт Пиктон, большая часть пассажиров собралась на концерт в Большом салоне. Те, кто остался на палубе, слушали по судовой трансляции рассказ лоцмана Дона Джемисона – капитана порта Пиктон о первооткрывателях этих земель Куке и Тасмане, а также о многочисленных достопримечательностях этих мест. Капитан Воробьев проложил курс в море, 40 градусов и пошел в каюту сменить намокшую одежду. Во время этого получасового отсутствия капитана и произошло непоправимое…

  Никто так и не смог понять, что заставило опытного моряка и лоцмана Дона Джемисона сделать столь опасный маневр и повести судно через опасный проход между мысом и скалой Джексон. Последовало два сильных толчка, и как потом доложили водолазы, камни прошили обшивку судна, образовав пробоину в десять метров длины и четыре метра ширины. Вода хлынула внутрь судна. Прозвучала судовая тревога и все члены экипажа бросились к своим местам.  Началась борьба за спасение пассажиров и судна. Капитан принял единственно правильное решение: выкинуться на мель в бухте Порт Гор. Один вопрос, на который никто так и не смог дать ответ, правильно ли поступил капитан, сбавив ход, так как боялся, что не выдержат переборки и вода раньше срока зальет машинное отделение, или наоборот - надо было прибавить ход что бы выиграть 10-15 минут и успеть до потери хода выбросить судно на берег.

Когда остановился главный двигатель, судно находилось всего в 8 кабельтовых от берега и в 6 кабельтовых от мыса справа по курсу. До берега оставалось не более 200 метров, но электрощит залило, судно моментально было обесточено, двигатели встали. В связи с большой парусностью судна, его стало отжимать от берега на большие глубины. Дальше было спасение пассажиров на судовых катерах, шлюпках и плотах. Их переправляли на вызванные новозеландскими властями в район бедствия суда. Всего прибыло для спасения «Михаила Лермонтова» около десяти больших и малых судов. Все пассажиры были спасены. Капитан, как и подобает, покинул судно последним. В 22 часа 45 минут судно поглатило море. С катера были выпущены три красных ракеты. Впоследствии действия экипажа были оценены как безупречные. Сказалась многолетняя морская выучка. Капитан танкера «Тарихико» Джон Ридман, принявший на борт более 300 пассажиров с «Лермонтова» , оценил действия экипажа, как исключительно грамотные и самоотверженные.

На следующий день обследовавшие судно новозеландские водолазы доложили: «Теплоход лежит на глубине 33 метров на правом борту. Температура воды 15-17 градусов. Акул поблизости нет. Найти пропавшего механика Павла Заглядимова, не было возможности, так как в рефрижераторном отделении, где он работал, все во взвешенном состоянии. Видимость около 20 сантиметров».

Через месяц после катастрофы члены экипажа, уже находясь дома, стали получать свои письма, отправленные из порта Пиктон. Не знаю, какие чуства вызвали пришедшие открытки с судна, которого уже не было…

В этом году исполняется 45 лет со спуска на воду нашего судна и 32 года со дня трагедии в заливе Кука. За 13 лет совместной работы на нем экипаж стал как одна семья.

Где вы сейчас, мои дорогие друзья? Кого уж нет, а кто далече...  Теперь уже даль прошлого, когда мы были все вместе на «Лермонтове», молодые и счастливые, представляется в очаровательной, туманной дымке.

Юрий Сандулов

Фото из архива автора