Мирный дух русского Форт-Росса

«Все могут здесь встретиться и соединиться в дружелюбной атмосфере»

Сара Свидлер - президент Форт-Росса

– Я знаю, что Сара Свидлер не первый раз в России. Вы уже в прошлом году, по-моему, общались с российскими музеями. Расскажите, что вас привело сегодня?

– Я была много раз в России. Первый раз я приехала в Россию в 2007 году. А на этот раз мы думаем, как сделать лучше наш проект 2015 года. Я хотела встретится здесь с моими друзьями, русскими и американскими спонсорами этого проекта и понять, что они хотят от этого проекта, как они готовы стимулировать.

– Это какой проект?

– Форт-Росс проводит ряд больших, важных событий. Многие из них требуют спонсорства, а также мы собираем деньги на музейные проекты инфраструктурного типа. Это все необходимо делать. И помимо этого мы стремимся использовать наш форт, как привлекательную часть для развития туризма в этой части мира. Все эти факторы, все эти проекты как бы интегрируются, объединяются. И я бы хотела, чтобы они реализовались, и как раз на будущий год, может быть, будет здорово, если они получатся.

– Надо напомнить нашей аудитории, что Форт-Росс – это такое поселение русских, целая крепость деревянная, которая и похожа на русскую крепость и не похожа на русскую крепость одновременно на побережье Северной Калифорнии, не очень далеко от Сан-Франциско. И в начале 19-го века она была основана.

– Да, в 1812 году ее основала Российско-американская торговая компания. Мы отметили недавно ее двухсотлетие. В этом году мы отмечаем двухсотлетие исторического сада, который там был насажен. Калифорния известна, конечно, своим винами сегодня, но первые виноградные лозы, которые там появились, были привнесены русскими 200 лет назад. В 1812 году в Форт-Росс первый виноград они посадили. Это был виноград не из России, естественно. Это был нормальный винный виноград, но его посадили русские. Для штата, который знаменит своим виноделием, это забавный факт, что первыми его принесли русские туда. Я бы, честно говоря, не назвала Форт-Росс крепостью. Это было довольно мирное поселение, причем это, как мы сейчас говорим, мультикультурное: там люди самых разных национальностей собирались. Русские на самом деле подписали дипломатический договор с местным населением индийцами кашайя. И это удивительно было для тех времен, что кто-то подпишет договор с туземцами. У русских этот договор был.

И там, по сути дела, в форте жили и русские, и жители Аляски, которые им помогали, туземцы из племени кашайя. И у них была своего рода сельскохозяйственная коммуна, или там, хотите – поселение. Они очень мирно уживались все друг с другом. В этом смысле это не столько крепость, сколько такое фантастическое даже место, отмечающее самую раннюю калифорнийскую историю, характеризующее ее. Потрясающий современный проект, в котором можно так же сотрудничать, как это и было 200 лет назад, так же энергично, хорошо и по-доброму. И русские и американцы, и русско-американцы – все три, так сказать, этнические группы могут там уживаться и хорошо сотрудничать.

– А там остались потомки русских людей, которые раньше жили и работали в этой российско-американской компании, вот сегодня?

– Рочев – это единственный последний управляющий, которые остался в Америке. А так из тех, кто приезжал не оставались навсегда в США, не эмигрировали – уезжали к себе потом. И даже он, последний управляющий тоже вернулся в Россию в конце жизни, но долгое время оставался в Форт-Россе.

– Честно говоря, я никогда не была там, но я видела много картинок, и это, в общем, популярное название и многие знают о том, что такое Форт-Росс. Расскажите немножко, все-таки, о том, как сейчас это выглядит, и сколько осталось оригинальных строений, предметов от того, что было в 19-м веке?

– Вообще-то, сейчас Форт-Росс выглядит как крепость, вы правы. И это потому что, все остальные сооружения, которые были в 19-м веке деревянными, они были эфемерны и не доживали, конечно. Теперь стоит очень высокий частокол деревянный, очень красиво поставленный. Там очень хорошие амбары, гумно, склады. И большинство зданий, конечно, перестроены. Кстати, штат Калифорния это взял на себя и субсидировал реконструкцию. Удивительное предвидение. Его начали планировать восстановить в 1906 году власти Калифорнии, представляете? Там землей этой давно уже владели местные калифорнийцы, но, когда этот проект раскутился, он его отдали государству, отдали штату Калифорния.

– Я правильно понимаю, что в 1906 году Форт-Росс уже окончательно перестал быть тем, чем он перестал быть в 19-м веке, и был передан в ведение структуры исторических объектов, и с тех пор, собственно, является историческим музеем?

– Русские уехали окончательно из Форт-Росса в 1840-х годах при Николае I, и они продали эту землю местным переселенцам. На самом деле они, конечно, не продали землю – там есть тонкость юридическая – они продали здания, которыми владели, но так или иначе. Тогда это был Дикий Запад, как мы его называем, и я не хочу говорить, кто там был прав, кто не прав в раннем капитализме, но потом вернули в 1906-м году, форт перешел к штату Калифорния. Там было ранчо, там было еще что-то. Несколько семей владели им, из рук в руки переходило это в течение второй половины 19-го века, но потом перешло под эгиду штата. И, поскольку с 1906 года это общественная земля – она не меняла свой статус, – а архитектура и музейные работы там были проведены, и сейчас они уже настолько старые, то они уже это само становится аутентичным.

Тут надо еще понимать, что на континентальной территории США там находилась первая православная часовня в Форте-Росс. В советскую эпоху, когда уже появилась диаспора русских переселенцев, то тогда Форт-Росс стал местом паломничества, эта часовенка. И он до сих пор остается местом преклонения, паломничества для русских, которые живут за рубежом. Есть очень интересная статья, о том, как строился мост «Золотые ворота», это знаменитый калифорнийский мост. И с этим строительством русские, которые жили в Сан-Франциско, получили большой подарок, потому что через мост они могли моментально переброситься к Форт-Россу, а так это путешествие занимало насколько дней вокруг залива. А мост сократил дорогу многократно. Поэтому в советский период это место было очень важно, было даже сакральное какое-то значение.

– Но сейчас, я читала, что полторы сотни тысяч человек каждый года посещают Форт-Росс. Это много, 150 тысяч?

 – Нет, наверное, может быть, чуть больше. Достаточно много, действительно много, наверное, так вот…200 тысяч.

– Я понимаю, что и в Америке существует культ музеев, и культ музеев разных городов и населенных пунктов, где можно на чем-нибудь придумать музей, обязательно будет придуман, и это очень здорово, конечно. Но вы должны поддерживать как-то этот интерес, тем не менее...

– Думаю, что этот интерес поддерживается во многом благодаря отмеченному двухсотлетию, он резко возрос. Калифорния, вообще-то, так сказать, со своей Силиконовой долиной смотрит вперед, она не очень зацикливается на своем прошлом, а Форт-Росс – это самая ранняя калифорнийская история задокументированная. Мы, вообще, начинаем калифорнийской истории с золотой лихорадки, когда народ ринулся туда в больших количествах. Но на самом деле место потрясающее, удивительное. Сама историчность этого место людей очень-очень привлекает. Даже такая простая вещь, как табличка на воротах, где написано: «Форт-Росс, русская территория, раннее русское поселение», сразу поднимает количество посетителей, которые хотят посмотреть просто на одну табличку – на заборе висит такая штука. Люди не хотят видеть то, о чем они ничего не знают, а, когда они что-то знают, они бегут, смотрят. Поэтому я уверена и знаю, что интерес возрастает, и кстати сказать, во-многом благодаря той поддержки, которую мы получаем из России.

– Вот я хотела вас об этом спросить. Очень много говорится, конечно, об этом месте, но, насколько эта поддержка действительно реальна, вы ее ощущаете?

– У нас есть насколько спонсоров, которые являются русскими компаниями, работающими в России. И я работаю – чтобы было все ясно – на неправительственную организацию, которая поддерживает правительственный проект калифорнийского штата «Форт-Росс».

Земля находится в общественном пользовании. Общественная земля может быть только при государственном частном партнерстве. Нельзя государству, штату Калифорния владеть общественной землей. Это запрещено. То есть государственная организация имеет ограничения, они не имеет права деньги собирать со спонсоров и так далее. У нее есть определенные обязанности. Поэтому для этого нужна неправительственная организация. Вот как как раз я возглавляю эту неправительственную организацию. Ну, например, у нас в парке вокруг форта есть и киоск, и книжный магазин, и магазин сувениров, мы ими владеем. Доход, который они приносят, мы используем для наших музейных программ. А если говорить о механизме спонсорства, то нас поддерживают. Мы, когда отмечали 200-летие, партнерствовали с фондом «Ренова-Форт-Росс». Нас также поддерживает «Совкомфлот» – это наш крупный спонсор. И третий спонсор – это «Транснефть». И они дают деньги на конкретные программы, проекты внутри этого форта. И то же самое делают несколько американских компаний, которым это интересно.

– Американским компаниям это почему интересно?

– Многие американские компании, которые сотрудничали с российскими компаниями, считали для себя правильным поучаствовать в финансировании проектов музея Форт-Росс. Помимо этого, мы еще, конечно, получаем гранты, но они уж никак не связано с Россией, хотя это иногда бывают международные гранты. И это обычный путь, которым идет всякая неправительственная организация.

– Неправительственная организация, которую вы представляете, она посвящена именно Форт-Россу?

– Да, конечно, правильно. 7 дней в неделю, 365 дней в году. Это очень такая предпринимательская деятельность – возглавлять такую организацию неправительственную. И в ней работают преданные труженики, которые не щадят себя. И многие люди, которые приходят в Форт-Росс, они чувствуют себя вполне удовлетворенными, им нравится это. На самом деле это место какое-то одухотворенное, в нем есть харизма, если хотите. Помимо того, что это просто прекрасный ландшафт, тут еще есть исторический какой-то… Это земля, в которой вы чувствуете: она видела много исторических событий на своем пути.

– Вы там живете постоянно, в этом месте или вы туда наведываетесь время от времени из какой-нибудь другой точки?

– Я, честно говоря, живу в Сан-Франциско, а у меня есть дача недалеко от Форт-Росса. У меня есть дети школьного возраста, которым там делать нечего, они живут в Сан-Франциско. На самом деле, это ведь очень сельское местечко. У нас три постоянно занятых человека работает в нашем фонде. И кроме меня, все остальные живут в Форт-Россе постоянно, круглогодично. То есть, они каждый день идут на работу. Открывают калитку, ворота, открывают замки, ведут продажу книг в книжном магазинчике.

– И постоянно там находятся? Они американские… может быть, из них есть какие-нибудь русские, случались?

– В достаточной мере интересный вопрос. Мой партнер, отвечающий за текущие операции, является турком по происхождению. У нас есть менеджер по программам, которого мы называем «послом Форт-Росса» сейчас. Он американец, но живет в Иркутске и женат на замечательной русской женщине, так что связи какие-то есть. Да, действительно, вы правы.

– Скажите, пожалуйста, теперь, как получилось, что вы возглавили эту организацию неправительственную, которая занимается, собственно, делами Форт-Росса?

– Я думаю, что меня туда привел дух земли Форт-Росса. Я была волонтерам, добровольцем. Меня избирали несколько раз президентом. Мне удавалось наладить работу этой организации довольно эффективно.

– Когда вы туда попали первый раз?

– Наверное, лет 20 назад я впервые попала туда. Активно я занимаюсь фондом Форд-Росс последние 13 лет как минимум.

– Вы выучили русский язык?

– Да, я пыталась учить этот сложный язык. Когда я училась еще в колледже, меня безумно интересовала русская литература. То есть я еще там интересовалась языком и литературой. Мне всегда нравилась русская культура, это меня как-то вдохновляло, и вот с тех пор я как-то притянулась.

– Расскажите мне подробнее, как функционирует эта система, и как удается собирать деньги для существования большого количества музеев самых разных? Как это происходит? Откуда люди берут средства, организуют все это?

– Думаю, что за каждым из таких музеев стоит неравнодушный, энергичный человек, энтузиаст, короче говоря. У нас мы в более выгодном положении, потому что власти Калифорнии взяли на себя эту функцию. Но было очень много людей, которые принадлежали российско-американскому сообществу, которые в разные времена поднимались, поддерживали нас, давали средства и как-то поощряли нас. Мотивация здесь каждый раз меняется. Каждое десятилетие что-то новое появляется, почему это нужно делать. Российская диаспора через Форт-Росс имеет самый простой доступ для сохранения связи со своей родиной, исторической родиной.

Мне лично очень нравится Форт-Росс, как символ, как историческое место, как гений места, если хотите, символ российско-американских отношений. Это мне нравится, где история и русская, и американская, раннего периода американской истории. Вдруг оказались в состоянии сохранить этот позитивный опыт первых контактов. И деньги, честно говоря, большие деньги, которые нам удалось собрать не только на поддержание музея, его строений, но и на расширение и привлечение потока туристов, которые сейчас могут посещать Форт-Росс, это и есть продукт сотрудничества между Америкой и Россией, нынешнего сотрудничества. Конечно, в наших российско-американских отношениях могу быть спады и улучшения…

– И снова спады.

– Но такая вещь, как Форт-Росс – это то, что позволяет вам смягчать эти скачки политические, и мы надеемся, что это произойдет и в будущем.

– А вы были в прошлом году, когда долго праздновалось 200-летие Форта-Росс, вы были в Тотьме в Вологодской области?

– На 200-летие я там не была, в Тотьме, но до этого я там побывала, да, действительно в 11-м или 12 году. Кстати, у нас отличные отношения местечка с местечком. И губернатор Вологды даже приезжал к нам в Форт-Росс, привез с собой удивительный фольклорный ансамбль танцевальный, и надо сказать, что эти отношения были восприняты очень позитивно, они оказали очень доброе влияние.

– А, как вам Тотьма?

– Да, ужасно нравится.

– А там тоже музей был?

– Да, есть музейчик. Очень странно там было видеть огромный калифорнийский флаг в этом музее.

– Его специально повесили к вашему приезду, или он всегда там висит?

– Нет, он там все время висел. Я так была удивлена, но для них это тоже историческая память. Очень трогательно. Очень милые, теплые, доброжелательные люди. Действительно, счастье общаться с такими. Самое интересное было, когда местные индийцы из племени кашайя приехали посмотреть на Тотьму.

– А индейцы из племени кашайя, они так и живут там?

– Да, куда они денутся? Живут там до сих пор. Там парк очень большой. Пришлось убрать школу. Там было место, где индейцы кашайя жили, пришлось для того, чтобы парк нормально функционировал, все это разломать, и куда-то оттуда потеснить немножко.

– Индейцев потеснить?

– Да. На самом деле, если по-честному, то их до 1906 года потеснили, но они там в окрестностях оставались и остаются. Честно говоря, я за них не берусь говорить, но для индейцев кашайя эта земля является священной. Они – люди, которые не живут во времени, не живут в 20-м, 21-м веке – им это все равно. И, поскольку это место было заповедным, оно и осталось и у них заповедным с большей легкостью.

– И как?

– Дело в том, что некоторые из индейцев кашайя, когда русские моряки возвращались, они с ними поплыли в Россию – тут еще такая история есть. И поэтому сегодняшним индейцами кашайя было очень интересно взглянуть, что это такое место Тотьма, как там.

– А мы что-нибудь знаем про этих индейцев, которые прибыли в Россию, и здесь остались?

– К сожалению, письменных свидетельство о том, что с ними стало, не осталось. Ну наверное, там генетические следы есть.

– Те индейцы, которые сейчас живут на том месте около Форт-Росса, они живут, тем не менее, своей традиционной жизнью?

– Да, они живут вне времени, традиционной жизнью, очень ценят свои обряды, обычаи и сохраняют их.

– Но они это делают для себя, или это такой туристический аттракцион?

– Нет, конечно, нет. Им плевать на туристов. Они делают это для себя, потому что они живут как индейцы, у них совсем другой менталитет.

– А вы с ними общаетесь, лично вы? Вам приходилось обсуждать какие-нибудь дела или что-нибудь такое?

– Я не только с ними общаюсь, я их возила в Красноярск из Америки. Я очень много поняла, что это такое. Удивительно мягкие, очень добродушные, приветливые. Вообще, хотя наши образы жизни совершенно различные, но люди чудесные.

– А в Красноярск вы их зачем возили?

– Они поехали на Азиатско-Тихоокеанский музыкальный фестиваль, который проходил в Красноярске. Они там фольклорным ансамблем выступали. Я искала деньги для того, чтобы можно было отправить их до Красноярска и обратно. Фонд «Ренова Форт-Росс» дал нам деньги, нам помогло российское правительство, и нам помог город Красноярск, который нас тоже субсидировал – вот эти три организации потрясающе были щедры, благожелательны, и мы съездили, привезли ансамбль.

– Но индейцам из Калифорнии как-то было немножко прохладно в Красноярске, мне кажется?

– Там было безумно жарко. Это же континентальный климат, о чем вы?

– Это было летом?

– Да, это было летом, и они все умирали от жары. Было очень короткое и безумно-жаркое лето.

– А, когда индейцы летят в Красноярск, они в своей одежде, или они, как все люди, в джинсах и куртках? Извините, что я так спрашиваю, мне просто очень интересно.

– Ну да, джинсы и куртка – обычно они одеваются для поездки, конечно, чтобы в самолете не зацепиться.

– Вам не приходилось из-за этого вступать с ними в конфликты, например, русско-индейские в вашей работе в Форт-Россе?

– Самое интересно, наверное, что Форт-Росс – это место, которое обладает особым притяжением и значимостью и для жителей Аляски и для кашайя индейцев и для русских. И, по сути дела, все могут здесь встретиться и соединиться в дружелюбной атмосфере и в дружелюбном отношении друг к другу, и поэтому нет конфликтов. Я надеюсь, что этот символ распространиться и дальше, что он будет сохраняться, что люди будут так же добры друг к другу, а не будут враждовать.

– Но пока не получается как-то.

– За это я не берусь в глобальном масштабе, но будем надеяться. Я знаю пределы своей ответственности, там мы стараемся сделать все хорошо. Но я бы очень рекомендовала всем, кто приедет в Калифорнию, обязательно заехать к нам – посмотреть, получить заряд сердечной теплоты. Мирный дух, который там 200 лет царит, он стоит того, чтобы на него посмотреть, прикоснуться, ощутить.

Ольга Бычкова