– Я приехала в Хьюстон в 2007 году. До этого жила и работала в Москве. А родилась в Сибири, Томске, там и началось мое увлечение театром. С 15 лет я играла в любительском театре Александра Галанского в Томске. Саша создал тогда сильную молодежную студию, собрал талантливых ребят вокруг себя, мы занимались актерским мастерством и речью с профессиональными актерами, сценическим движением и пластикой с профессиональными хореографами. Сейчас у Саши, кстати, свой театр в Тель-Авиве с названием «Крыша едет». Самой знаменитой из студийцев, пожалуй, стала Алена Бабенко, в девичестве Лена Баранова. Мы с ней вместе много играли. Мне, правда, с ролями больше везло, она всегда играла «правильных», а я «характерных» героинь.

Театр для меня уже с тех времен был тем средством, которое делает жизнь счастливее, дает более глубокое понимание эмоциональной природы человека, избавляя тем самым его от комплексов. Я уверена, что дети, которые занимаются театром, успешнее, они более уверенны в себе и, в конечном итоге, более открыты миру и больше исполнены любви к жизни. То же самое можно сказать и про взрослых.

Моя любовь к театру появилась еще в раннем детстве. Я много болела, и из-за этого постоянно сидела дома. Иммунитет был ослаблен, возможно потому, что мы жили в Челябинске, когда там рванул Челябинск-11. А когда ты наедине с собой, то начинаешь фантазировать. Думаю, благодаря этому, я и стала и творческим человеком. У меня даже есть строчки об этом:

Я мечтала стать балериной.

Помню в детстве одна в квартире

Надевала я платье длинное

И парила над полом в кружении,

Замечая свое отражение

В мутном зеркале, за которым

Мне мерещился зал просторный,

И оваций слышались звуки,

Крики «Браво»… И не было скуки

От того, что под вальс старинный,

Я мечтала стать балериной…

Я что-то постоянно выдумывала, сочиняла, писала стихи, рисовала, перед зеркалом разыгрывала сцены из книг. У нас была отличная библиотека, я сама не так много тогда читала толстых книг, но мама каждый вечер читала мне их вслух. Ну и после окончания школы я поехала поступать в школу-студию МХАТ в Москву…

– Провинциалка из Сибири отправилась покорять столицу?

– Ну, не совсем так… В столицу я ездила довольно часто, жила там обычно все лето и почти все каникулы, в семье маминого брата, композитора Эдисона Денисова. Он для меня был как отец, хотя у него было двое своих детей, Катя и Митя.

– Эдисон Денисов – очень серьезное имя в музыке, до перестройки, если мне не изменяет память, в СССР его критиковали как «авангардиста» …

– За рубежом Эдисона называли «Моцартом 20 века», а в Союзе его музыку, мягко говоря, недопонимали. В 1979 году на VI съезде Союза композиторов СССР первый секретарь Союза Тихон Хренников подверг музыку Денисова жесткой критике. Эдисон попал в так называемую «хренниковскую семерку» – «черный список» из семи  композиторов. До начала перестройки официальные советские инстанции чинили препятствия распространению его музыки, его не выпускали за рубеж. В России он работал с Любимовым и писал для кино, этим и «выживал». А на Западе его концерты, балеты и оперы исполнялись и он был очень известен. Почетный гражданин Парижа, первый из музыкантов удостоенный высшей государственной награды Франции – ордена Почетного легиона. В 1994 году Эдисон Денисов попал в тяжелейшую автокатастрофу под Москвой и его перевезли для лечения во Францию, по настоянию французского посла в Москве Пьера Мореля. Там было уникальное оборудование; американцы и японцы, кстати, тоже внесли большую лепту в его лечение. Там Эдик (так мы его звали в семье) и прожил последние два года жизни.

– В Москве Денисов, зная о вашем желании стать актрисой театра, наверняка познакомил вас с не последними людьми этой профессии?..

– Эдик писал много музыки для театра. Он часто брал меня с собой за кулисы «Таганки» и «Современника». Я познакомилась с Игорем Квашой, Вениамином Смеховым, которые были его близкими друзьями. Он просто говорил: «Это моя племянница, хочет поступать на актерское»… Помню, я читала что-то Игорю в гримерке, он был уставший после «Мольера», но очень внимательно слушал и сказал: «Надо еще готовиться». Я гордо голову подняла и подумала про себя: я же уже на сцене сыграла несколько ролей, зачем это мне. Поступала я в школу-студию МХАТ в класс Аллы Покровской. Она в то время считалась самым сильным педагогом.

– Какой конкурс был?

– 400 человек на место. Запускали нас десятками. Со мной в одной десятке Алика Смехова была. По-моему мы обе тогда не прошли. Алла Покровская потом позвонила Эдику и сказала: «Потенциал у девочки большой, но надо же готовиться», – и посоветовала приехать зимой для подготовки к Алле Демидовой (она тоже, кстати, близкая подруга Эдика). Но я вернулась домой из Москвы и тут же сдала экзамены в Томский институт автоматических систем управления и радиоэлектроники. И стала радиоинженером. Как мой дед, известный радиоинженер, который стоял у истоков томского телевидения, его называли «Пионер голубого экрана» и как моя мама, у которой двадцать патентов на изобретения антенн. Во время учебы я продолжала играть в молодежной студии, в народном театре под руководством Заслуженного артиста РФ Олега Афанасьева и в муниципальном театре под руководством Заслуженной артистки РФ Аллы Буханченко и Народного артиста РФ Николая Мохова, а также в антрепризе. Каждый год – новая роль.

– Почему ты не поехала поступать второй раз в школу-студию МХАТ?

– Просто поняла, что престижный театральный диплом для меня не был самоцелью. Театр мне был интересен как инструмент самосовершенствования…Для меня интересна была работа, а не московский диплом.

– Как продвигалась твоя карьера радиоинженера?

– Я отдала дань памяти о дедушке, «подарив» свой диплом маме и пошла учиться на факультет международных отношений, который только что открыли в Томском университете при участии МГИМО, института стран Азии и Африки и горбачевского института. Это был пробный курс. Учились мы в Томске, а сессии ездили сдавать в Москву. К окончанию, из 35 человек осталось только шестеро. Моя специализация была китаеведение. Уже на втором курсе меня отправили на полгода в Китай, где на одну меня приходилось три преподавателя, которые учили меня на родном им китайском и английском, так что мой английский тоже усовершенствовался. В 1994 году я открыла свою внешнеэкономическую компанию, которая просуществовала до августа 98-го.

– Театр остался в стороне?

– Нет. Театр всегда присутствовал в моей жизни. Я постоянно где-то играла. Даже когда выиграла грант на обучение в США по программе MBA в университет Хартфорда, нашла выход из положения. Там ведь небезызвестная консерватория, которая готовит своих студентов для Бродвея. Я пришла и сказала: «Возьмите меня, я актриса из Сибири». Мне назвали абсолютно баснословную стоимость курса, а денег у меня, кроме стипендии, не было. И тогда руководитель курса разрешила мне просто присутствовать на занятиях в качестве наблюдателя, ей было интересно мое мнение, т.к. преподавание шло по русской системе Станиславского.

В конце третьего занятия меня вдруг позвали на сцену показаться в этюде. В результате, я приняла участие в двух преддипломных спектаклях. В одном я играла жену польского эмигранта. Супруги по сюжету со страхом ожидали звонка из КГБ. Помню, мой партнер никак не мог сыграть этот внутренний страх, очень долго мы с режиссером ему объясняли что же это такое. Ну и, конечно, я не упустила возможность и пересмотрела огромное количество бродвейских постановок, каждые выходные моталась в Нью-Йорк на автобусе.

– Анна, американские студенты нормально реагировали на «русскую актрису из Сибири»?

– В большинстве своем – нормально. Только в самом начале был эпизод, в котором я почувствовала на себе слово «понаехали»… Нужно было сыграть общий этюд. Мы приходим в гости к молодой супружеской паре, звоним по очереди в дверь – и дальше выражайся, как хочешь, привлекай к себе внимание нестандартным решением. Все придумали себе характерные роли (алкашей-весельчаков, дамочек легкого поведения, комических стариков, мелких жуликов), чтобы легче было «тянуть на себя одеяло». Я придумала стать «иностранкой», тем более акцент никуда не денешь. Звоню в дверь: мне открывает «молодая хозяйка» («звезда» курса). Я спрашиваю, здесь ли живут мистер и миссис Смис. Она отвечает: «Нет» и захлопывает дверь прямо перед моим носом. Все, моя роль окончена. Но, не тут-то было. Я снова звоню в дверь. Снова она говорит, что мистер и миссис Смис здесь не живут и опять собирается захлопнуть дверь. Я ставлю ногу в дверь, и начинаю кричать, что я знаю, что здесь живут мистер и миссис Смис. «Вы их убили, а трупы спрятали!» – и начинаю бегать по квартире с криками и искать трупы, все вынуждены оправдываться, бегая за мной. Я в экстазе прыгаю на стол и изо всех сил ору: «Я знаю, что Вы их убили!», все вокруг замерли в оцепенении. «Этюд окончен. Браво!», – кричит режиссер и хлопает в ладоши. Финал построен на мне...

– Театр, наверное, и совершенствованию твоего английского способствовал?..

– Театр – это великолепный инструмент для изучения языка. Это же игра, и взрослый человек, как ребенок, учиться через эмоцию. Я вела клуб английского языка при Томском Доме Ученых и, когда привезла книгу отрывков из американских пьес из одной из поездок, то поставила там спектакль на английском «Окна». Это очень раскрепостило многих участников.

– Аня, какими судьбами ты очутилась в Хьюстоне, если не секрет?

– Мужа перевели сюда на работу. Но я приехала отнюдь не женой декабриста. Сначала сама устроилась на работу по специальности в крупную компанию энергетического сектора. В России у меня был опыт работы в «Юкосе» и TНК-BP.

– И по старой привычке в Хьюстоне отправилась на поиски театра?..

– Да. И, конечно же, нашла Русский театр под руководством Владимира Штерна. Посмотрела спектакли, была на репетиции. Владимир собрал вокруг себя очень талантливых людей и «заразил» их творчеством. Мне сразу «приглянулись» несколько актеров и через какое-то время я предложила им принять участие в моем проекте. Они поначалу очень скептически отнеслись к этому, но после второй-третьей репетиции «заболели».

– Когда родился проект «Антреприза»?

– 12 июля 2010 года, когда в Хьюстоне состоялась премьера пьесы «Виват, Париж!». Это комедия положений по пьесе Жана-Жака Брикера и Мориса Ласега «Мужской род, единственное число». 10 апреля 2011 мы поставили мюзикл «Сильвия» по пьесе Герни. На сегодняшний день театром сделаны этих два проекта. К рождеству мы готовим для детей сказку «Два клена» по пьесе Шварца. В работе также комедия «Свободная пара» Дарио Фо и Франки Раме, дальше будет пара серьезных драматических спектаклей.

– Кредо вашего театра?

– «Антреприза» в первую очередь, «актерский» театр, театр без сложных декораций и спецэффектов. Мы приверженцы старых традиций, заложенных системами Константина Станиславского и Михаила Чехова. Именно их мы и пропагандируем, стараясь донести до хьюстонского зрителя лучшие образцы драматического искусства мира. Просто и одновременно сложно: актер общается со зрителем путем искренних эмоций, а зритель отвечает ему искренним сопереживанием.

– Анна, кстати о зрителе: у «Антрепризы» уже появился свой зритель?

– Я думаю, что да. У нас требовательный и умный зритель, есть уже и поклонники, которые ходят абсолютно на все спектакли, говоря: «Мы получаем колоссальное удовольствие». В плане привлечения новых зрителей нам еще надо работать. В Хьюстоне еще много «не охваченной» аудитории. Люди просто не понимают сколько положительной энергии дает театр, сколько сил и счастья. Во время каждого спектакля люди оставляют свои отзывы. И очень приятно, что многие отмечают: «Такое впечатление, что актеры – одна семья». Это действительно так: мы работаем в любви и уважении друг к другу, а значит и к Зрителю и он, Зритель, это чувствует. Все больше людей посещают веб-сайт antreprizahouston.com, который я создала тоже сама, т.к. средств даже на это пока нет.

– Как часто вы репетируете?

– Когда выпускается спектакль – то в течение трех месяцев – не реже двух раз в неделю. Часто я работаю индивидуально с тем или иным актером. Все они люди занятые, у всех есть работа, семьи…

– Как у тебя хватает времени и сил на работу в серьезной американской компании и на руководство «Антрепризой»?

– Встаю рано и заранее планирую свой следующий день. Это у меня многолетняя привычка. С бытом в Америке намного проще, чем в России. Это очень облегчает жизнь.

– Когда вы играете следующий спектакль?

– 23 июля мы играем «Сильвию» в Хьюстоне и 6 августа – в Далласе. В Хьюстоне спектакль состоится по адресу Third Coast Comedy’s 2317 W. 34th Str., Houston, TX 77018, а в Далласе в здании Allen Public Library – 300 N. Allen Dr., Allen, TX 75013. Приглашаем читателей вашей газеты на спектакли.