Новый учебный год в самом разгаре, и дети недавних иммигрантов открывают для себя, что учиться в американских школах приятно, интересно и вообще «здорово». Лишь одно омрачает эту радужную картину: некоторые родители-иммигранты считают, что детям в американских школах преподают слишком простую математику.

«Полное засилье заданий с выбором правильного ответа из списка возможных вариантов. Задачами никто не интересуется, – говорит российский математик Ирина Хавинсон, живущая в пригороде Бостона. – Учащимся не объясняют природу вещей. А в математике все взаимосвязано».

В 1997 году Хавинсон, ее коллега Инесса Рифкина и группа русскоговорящих учителей открыли в пригороде Бостона Русскую математическую школу. Эта школа, расположенная буквально под боком у таких вузов, как Гарвардский университет и Массачусетский технологический институт, предлагает вечерние курсы подготовки, основанные на интегрированном подходе ко всем математическим дисциплинам и на принципе поощрения самостоятельных поисков решения задач.

Ирина Хавинсон считает, что учащиеся американской начальной школы приступают к занятиям математикой слишком поздно. В средней школе им приходиться изучать сложные математические предметы, но, с точки зрения Хавинсон, они перескакивают с одной темы на другую, не овладевая навыком математического мышления, не изучая логики, которая лежит в основе всей математики и вообще всей научной мысли. «Они пробегают по верхам, но не приобретают глубоких знаний», – говорит она.

Американцев с давних пор беспокоит отставание их детей по математике, особенно в сравнении со школьниками из других развитых стран. В 2003 году стандартизованные математические тесты по Программе международной оценки уровня образования школьников (PISA) показали, что 15-летние американские ребята далеко отстают от своих сверстников из большинства других промышленно развитых стран. В 2006 году результаты были практически такие же. Программа PISA проверяет знания у репрезентативных групп учащихся из 30 стран-членов Организации экономического сотрудничества и развития и 27 стран-партнеров, не принадлежащих к ОЭСР.

Специалисты отмечают наличие аналогичных тенденций и в России, где отмечается общее снижение качества образования. В некоторых международных сравнительных исследованиях юные россияне показывают более высокие результаты, чем американские дети, однако лишь с небольшим опережением. Разрыв особенно заметен на ранних стадиях учебы, но к старшим классам сокращается. Так, американские подростки в тестах PISA в 2003 году чуть обошли своих российских сверстников, а в 2006 году они показали практически одинаковые результаты. Однако при этом обе группы далеко отставали от среднего уровня по странам ОЭСР.

«Уровень математического образования в советских средних школах, вне всякого сомнения, был намного выше», – говорит выпускник МГУ Леонид Бунимович, в прошлом сотрудник Академии наук Украины, а ныне преподаватель математики в Университете штата Джорджия.

 Все больше и больше американских школ переходят на программы по математике, в основу которых положена методика Сингапура, чьи школьники неизменно получают высокий рейтинг по результатам международных сравнительных исследований. «Сингапурский подход к преподаванию математики», как его называют в Соединенных Штатах, требует, чтобы учителя уделяли больше времени объяснению основных математических концепций вместо того, чтобы концентрироваться на решении прикладных математических задач и заучивании формул.

Русскую математическую школу можно рассматривать как первую ласточку наблюдаемого ныне сдвига в преподавании математики в Соединенных Штатах. Школа, первый набор учащихся которой составили три с половиной десятка детей окрестных иммигрантов, ныне насчитывает около трех тысяч школьников, обучающихся в семи учебных филиалах в трех штатах. Ирина Хавинсон сообщает, что около 10 процентов из них – это дети из русскоговорящих семей. Остальные – дети иммигрантов из других стран и ребята из неиммигрантских американских семей. Школьники последней категории, в основном дети университетских преподавателей, ныне составляют основной контингент учащихся первоначально открытого отделения школы в пригороде Бостона.

Питомцы Русской математической школы, как правило, показывают высокие результаты на тестах, и их охотно принимают самые престижные университеты США. Некоторые американские специалисты по педагогике высказывают мнение, что эта школа, по всей вероятности, привлекает главным образом одаренных или одержимых учебой детей, но, по мнению Хавинсон, при правильном подходе практически любой школьник в состоянии научиться понимать сложные математические зависимости.

Ее метод, говорит она, основан на работах русского первопроходца в области психологии развития Льва Выготского (1896-1934), который ратовал за приобщение детей к математике в раннем возрасте, считая это ключевым фактором их интеллектуального развития.

«Посмотрите на русскую эмиграцию – все мы, я бы сказала, весьма преуспели. И всех нас объединяет только одно – образование. Мы меняем профессии, мы меняем все на свете, но мы владеем логикой, – говорит Хавинсон. – Математика – это первоисточник всего».

Русская математика пользуется в целом высокой репутацией в Соединенных Штатах. Множество российских математиков преподает в американских высших учебных заведениях, русские учебники по математике используются как стандартные учебные пособия. Российские школьники отлично выступают на математических конкурсах, немало российских математиков числится среди лауреатов Медали Филдса, присуждаемой раз в четыре года Международным математическим союзом и широко рассматриваемой как «Нобелевская премия по математике».

Выпускник Санкт-Петербургского университета Федор Назаров, преподающий в Университете штата Висконсин в Мэдисоне, указывает, что одно из главных достоинств российской математики состоит в преемственности школ, связанных с определенными центрами – московским, петербургским, новосибирским – а часто и с определенными педагогами. По его словам, математическое сообщество в Соединенных Штатах слишком мобильно, чтобы между преподавателями и студентами могли образоваться прочные связи.

В России, говорит он, обычная практика – брать на работу своих учеников, в то время как в Соединенных Штатах молодые специалисты обычно ищут трудоустройство за стенами родных университетов. У обеих систем есть свои преимущества, отмечает Назаров, и идеальной моделью было бы какое-то сочетание той и другой.

Некоторые российские иммигранты указывают, что особый статус математики в Советском Союзе, вероятно, объяснялся необычными обстоятельствами. Математика была практически единственной областью знаний, свободной от засилья идеологии. Это была область науки, в которой не было места для лжи, и она привлекала лучшие и самые возвышенные умы.

Сегодня же все это в корне изменилось. Математика превратилась в рядовой трудный учебный предмет. Но Ирина Хавинсон стремится не только внушить своим американским ученикам уважение и любовь к этой дисциплине, но также дать им почувствовать гордость и радость, которые она испытывала, изучая в детстве математику в Советском Союзе. «Помню, когда я росла, я могла полночи просидеть за решением задачи, потому что у меня в школе это было очень престижно, – говорит она. – Отличница по математике – звучало очень гордо»!

Ярослав Андерс