Александр Подрабинек | Опубликовано 1 сентября 2007 г.

20 августа из психиатрической больницы в Апатитах была освобождена Лариса Арап, активистка Мурманского отделения ОГФ, принудительно госпитализированная 5 июля этого года. Формальных оснований для недобровольной госпитализации не нашлось ни у психиатров, ни у суда, просто проштамповавшего решение со ссылкой на ее якобы опасность для окружающих или самой себя. В чем состояла эта опасность, так и не было сказано. Но не раз и не два за 47 дней пребывания в психбольнице Ларисе напоминали про ее статью в газете "с клеветой на психиатров". Забрали ее тогда грубо, не спросив согласия ни ее самой, ни ее ближайших родных. Так же и отпустили, не дав ни справки, ни выписного эпикриза, ни рекомендаций по дальнейшему лечению. К чему формальности?

– Как вас выпустили?

– Накануне главврач вызвал меня и дал понять, что мои попытки чего-либо добиться бесполезны. Хуже будет и мне, и моим родным. О выписке не говорил. В понедельник днем меня вызвали к лечащему врачу и сказали, что выписывают. Поставили условие, что не буду ничего плохого про них говорить. Я пообещала. Взяли с меня расписку, что я прошу меня выписать из стационара и что я готова лечиться дома и ходить в диспансер. Пришлось дать, иначе бы не выписали. Хорошо, что в Апатитах в тот день был мой муж, я смогла позвонить ему, он меня встретил.

– Вам делали инъекции, давали таблетки? Как вы их переносили?

– Ужасно. Отнимался язык, начиналось заикание, меня всю сковывало. После них были судороги, лихорадка.

– Можно было уклониться от приема лекарств?

– Нет, они проверяли, как глотаешь, не остаются ли таблетки во рту. Откажешься – на вязки (привязывают к кровати) и уколы.

– Как к вам относился медперсонал?

– По-разному. В Мурманске в первый же день меня положили на вязки. В приемном отделении избили. Заставили раздеваться догола в присутствии мужчин. Муж снял на фото ссадины и кровоподтеки. В Апатитах сначала положили на грязный, мокрый матрас, но потом дали нормальный. К другим больным отношение ужасное. Я удивляюсь, как не сошла с ума в этом аду. Вот сегодня обнаружила, что поседела.

– Вас выводили из палаты на прогулки?

– Да, я написала заявление, еще человек десять его подписали, и нас два раза выводили по полчаса.

– Два раза в день?

– Нет, всего два раза за все это время. Вообще-то на прогулки не выводят. Свидания ограничены, дают встретиться только с родственниками. Начнешь "качать права" – на вязки и уколы.

– Какой была обстановка в палатах?

– В моей палате было восемь человек. Спокойные люди. В других палатах было хуже, были беспокойные, агрессивные. Телевизор включают на час в день. Ни радио, ни газет не было. Кто-то лежит так по 10 лет. Когда я выписывалась, некоторые плакали, просили помочь им выйти.

– Как вас кормили?

– Питание отвратительное, есть невозможно. Порции маленькие, хлеб ограничен – по два кусочка на завтрак, в обед и ужин. Если бы не передачи, пришлось бы голодать. У многих никого из родных нет, передач тоже. Я делилась передачами – все смотрят голодными глазами, невозможно не поделиться.

– Как наказывали и за что?

– Бывает, физически наказывают – могут толкнуть, ударить, привязать к кровати. Есть карцер, там полная изоляция. Помещают туда, как я поняла, самых непослушных. При мне там одна женщина находилась.

– После всего, что случилось, вы не боитесь давать интервью? Собираетесь продолжать общественную деятельность?

– Интервью давать не боюсь. Собираюсь продолжать общественную деятельность, я ее не брошу.

– Что бы вы хотели сказать читателям?

– Хочу пожелать удачи и поблагодарить всех за поддержку. Спасибо Елене Васильевой и другим людям, которые меня защищали. Спасибо Независимой психиатрической ассоциации за их визит – они меня поддержали, может быть, это повлияло на то, что меня выпустили. Я ведь не знала, что меня защищают.

Мой случай – не единичный. Психиатрия у нас карательная, и система эта будет возрождаться, уже началось. Врачи сами не скрывают этого. Противопоставить этому можно только гласность, надо, чтобы люди все знали.

Комментарий

Елена Васильева, лидер Мурманского отделения ОГФ:

"Мне кажется, самое главное во всей этой истории – полная, полная безнаказанность врачей, они чувствуют себя царями, героями. Они до последнего шантажировали Ларису, до последнего говорили гадости нам. У них нет понимания, что существуют федеральное законодательство, права человека. У них просто не существует таких понятий. Они считают, что врачебная заповедь "не навреди" к ним не относится. Я говорила с замглавврача, он сказал: "Я не давал клятвы Гиппократа, никто из нас не давал. Мы давали клятву советского врача. Поэтому душа у меня спокойна".

Они абсолютно спокойны.</fon