Каким видела американская разведка послевоенный СССР: голод, преступность, болеющий Сталин

Еще осенью 1945-го разведка сообщала, что власти, предвидя голодную зиму, идут на превентивные меры — сокращают нормы отпуска продуктов населению.

Вторая послевоенная зима была трудной. Американская разведка регулярно информирует президента США Гарри Трумэна о том, как советское правительство борется с подступающим голодом и охватившей страну преступностью, преодолевая разруху, нехватку рабочих рук, неурожаи. РИА Новости изучило архивы сводок донесений Центральной разведгруппы (CIG), поступавших главе Белого дома в самом начале холодной войны.

Соль и спички по карточкам

«Члены финской торговой миссии, недавно вернувшейся из Москвы, убеждены, что советский урожай зерна в результате засухи на Украине и сильных осенних дождей на востоке СССР «очень скудный». Делегаты обратили внимание на отсутствие муки в магазинах», — прочел Трумэн 14 декабря 1946 года.

Еще осенью разведка сообщала, что власти, предвидя голодную зиму, идут на превентивные меры — сокращают нормы отпуска продуктов населению. Тем не менее тогда в посольстве подозревали, что эти меры «возможно, были приняты для создания дополнительных резервов, а не из-за нехватки хлеба».

Но дальнейшие донесения разведчиков показывают, что дипломаты ошибались: в СССР действительно все сильнее ощущалась реальная нехватка продуктов питания.

«Посол США в СССР Уолтер Смит сообщает, что в течение октября и ноября население Москвы получало полный паек хлеба, но вместо мяса выдавали соленую рыбу, а зерно заменили горохом и картофелем для всех иждивенцев, кроме детей. В октябре не выдавали жиры, в ноябре вместо них полагалась двойная норма сыра. В декабре норма жиров будет состоять из двойного рациона сгущенного молока. Только дети получают полную норму сахара», — говорится в документе от 21 декабря.

К сводке добавлен комментарий CIG: «Хотя продовольственная ситуация в Москве далека от удовлетворительной, другие районы страны страдают еще сильнее. В некоторых населенных пунктах регулярно доступен только черный хлеб, картофель, как сообщается, порой оказывается единственным источником питания».

Москва встревожена. Двадцать восьмого декабря посол США в Чехословакии Лоуренс Стейнхардт сообщает из Праги: «Заместитель генерального секретаря Коммунистической партии СССР Андрей Жданов рассказал чехословацкой парламентской делегации, посетившей Советский Союз, что правительство «всерьез опасается» голода следующей весной».

К этому посол добавляет, что чехословацкие парламентарии были «сильно разочарованы визитом и убедились в слабости Советов».

Нехватку продуктов СССР пытается компенсировать за счет европейских стран, на территории которых размещены советские войска.

«Советские власти, ссылаясь на «плохие урожаи» в СССР, потребовали 63,4 тысячи тонн зерновых из Венгрии в дополнение к запланированным поставкам репараций», — сообщается 8 октября.

Под самый Новый год, 30 декабря, разведка доносит президенту: «По январским продуктовым карточкам неработающие граждане, не имеющие достаточных оснований для незанятости, смогут приобрести только соль и спички.

В ноябре лицам из этой категории разрешили получить лишь килограмм зерна и 400 граммов сахара. В декабре сахар исключили совсем».

Криминальная волна

Из-за дефицита самого необходимого для жизни в стране растет преступность. И это не остается незамеченным американской разведкой.

«По данным посольства США, известий о криминальной волне в Москве и вокруг нее становится все больше. В отличие от прошлой зимы, когда действовали в основном более или менее организованные преступные группы, в этом году говорится главным образом об отдельных актах насилия, мотивированных, по-видимому, экономическими причинами. Войска гарнизона патрулируют окраины города», — передает разведцентр президенту 7 декабря.

Чем хуже ситуация с продовольствием, тем выше вероятность того, что разгулом криминала дело не ограничится и следует ожидать массовых протестов населения, предупреждают разведчики. Правда, подозрения эти пока основаны лишь на сплетнях и толках.

«Военно-морской атташе США в Москве пересказывает слух о недавнем восстании рабочих в Ленинграде. Он считает, что, хотя достоверность не определена, сам этот слух свидетельствует о народном недовольстве», — это из сводки, переданной Трумэну 7 ноября.

Двумя днями раньше, 5 ноября, военный атташе США в Москве докладывает со ссылкой на «недовольного кремлевского чиновника» о том, что власти опасаются массового отказа трудящихся выйти 7 ноября на праздничную демонстрацию. Достоверность этой информации разведка ставит под сомнение.

«Вряд ли у советских рабочих хватит решительности и организованности, чтобы предпринять такую попытку. Однако Кремль осознает низкий моральный дух в стране и может предпринять шаги, чтобы предотвратить возможные вспышки протеста», — отмечается в донесении.

Советским рабочим действительно было не до протестов. Страна с огромным трудом вставала из руин, восстанавливая разрушенные города и заводы, распахивая выжженные поля. По территории США война не прошлась, и американцам не всегда было понятно, почему люди продолжают трудиться, не протестуя против порой неимоверно тяжелых условий жизни.

Как раз в тот день, 5 ноября 1946 года, в аэропорту Внуково разбились сразу три самолета — пассажирские Ли-2 из Вильнюса и Ашхабада, а также советский военно-транспортный Douglas С-47, летевший из Берлина. Погибли девятнадцать человек, тридцати восьми повезло остаться в живых. Причиной этих катастроф стал приказ Кремля принимать все рейсы, несмотря на погоду, — в Москву должны были прибыть высокопоставленные участники торжеств из областей и союзных республик. Стоял густой туман, но авиалайнеры на запасные аэродромы не отправляли.

Американская разведка отметила, что из всех членов Политбюро на Мавзолей 7 ноября поднялся один Андрей Жданов.

Это связали с тем, что «первые лица» республик могли погибнуть во Внуково. Эта версия не подтвердилась.

В те же месяцы Трумэну сообщают, что «Сталин, по слухам, серьезно болен» (обзор от 12 ноября) и что на Украине действует мощное подпольное движение, ставящее целью «сменить Сталина на Жукова» (14 марта 1947 года).

Суммируя все происходящее в СССР, аналитики американской разведки констатируют: Советы испытывают серьезные экономические и моральные трудности.

«При разработке нынешнего пятилетнего плана Кремль недооценил настроение людей, их неготовность приносить дальнейшие жертвы и теперь вынужден пересмотреть свою программу, отвлекая большую часть национальных усилий на производство товаров народного потребления. Хотя это сопровождается менее агрессивной советской внешней политикой, не заметно никаких признаков изменения дальних целей Кремля на международной арене», — сказано в обзоре от 15 января 1947 года.

 «В кремлевском мышлении по-прежнему доминирует страх перед «капиталистическим окружением». По этой причине, хотя советские лидеры могут позволить себе добиваться общего сокращения вооружений, можно с уверенностью предположить, что они потребуют для СССР, по крайней мере, численное военное превосходство над любым возможным союзом западных держав», — отмечается в том же документе.

Пушки вместо хлеба

Несмотря на огромные трудности, переживаемые страной, руководители СССР не забывают, что находятся «в кольце врагов», и наращивают военную мощь — вопреки всему.

«Американский военный атташе в Москве считает, что советский бюджет 1947 года направлен на «максимальное развитие военного потенциала страны» и что часть расходов на военные цели скрыта в бюджете на невоенные нужды. По его оценкам, фактические военные расходы в этом году составят 100 миллиардов рублей (около четверти всех государственных доходов), а не официально объявленные 67 миллиардов. Эти выводы разделяет экономическая секция посольства», — подчеркивается в обзоре 1 марта 1947 года.

При этом разведчики считают, что даже эта сумма не соответствует реальности. «Например, вооруженные силы получают поставки из советских промышленных организаций по ценам, которые во многих случаях настолько малы, что не имеют никакого отношения к себестоимости производства», — замечает в комментарии предшественница ЦРУ — Центральная разведывательная группа.

Тем временем в СССР готовят денежную реформу. Деноминация рубля состоится в декабре 1947 года. Зарплата граждан обменивалась на новые денежные купюры без изменений, вклады в Сбербанке с разным коэффициентом — в зависимости от суммы.

Те, кто хранил деньги «под матрацем», могли рассчитывать на обмен лишь в расчете десять к одному. По-разному переводились и облигации массовых государственных займов. Одновременно правительство отменило продовольственные карточки и снизило цены на хлеб, муку, крупу, макароны и пиво.

В сводке от 15 октября 1946 года высказывается сомнение в том, что реформа поможет преодолеть последствия войны и нормализовать денежное обращение в стране. Но именно это и произошло — наличная денежная масса в СССР сократилась более чем втрое. Реформа носила конфискационный характер, но позволила избавиться от карточек и перейти к торговле по единым ценам.

Почему молчали западные газеты

Разведка сообщает в Белый дом о происходящем в СССР, но вся эта информация секретна и доступна только узкому кругу лиц. Широкая общественность лишена возможности узнавать что-либо о том, что творится за опускающимся железным занавесом. Жесточайшая цензура распространяется не только на советские СМИ, но и на все сообщения иностранных корреспондентов, работающих в СССР.

В конце донесения о сокращении норм отпуска продуктов от 5 октября добавлено: «Материалы американских корреспондентов на эту темы запрещены». Порядок, при котором журналисты зарубежных СМИ были обязаны пропускать свои репортажи через советских цензоров, введен специальным постановлением политбюро ЦК ВКП(б) «О цензорском контроле над информацией, направляемой из СССР иностранными корреспондентами».

В сводке от 14 марта 1946 года упоминается, что советская цензура не просто разрешает или запрещает те или иные материалы, но нередко искажает их содержание и передает переписанные тексты в соответствующие СМИ, даже не ознакомив авторов с этими изменениями. Американские журналисты и дипломаты возмущаются, угрожают публиковать оригиналы своих сообщений, но если пойдут на такое, то в лучшем случае будут выдворены из страны.

«По данным посольства США в Москве, представителям американских радиовещательных компаний отказано в дальнейшем использовании средств радиосвязи Москвы. Корреспонденты не смогли узнать, является ли этот запрет временным или постоянным», — сказано в обзоре от 10 октября.

В марте 1947-го в Москве открывается Пятая конференция министров иностранных дел США, Великобритании, Франции и СССР. Советские власти уверяют западных партнеров, что сообщения корреспондентов, освещающих ее работу, не будут подвергаться цензуре. Однако, как доносит разведка 17 апреля, это обещание нарушается и в зарубежные редакции приходят переписанные цензорами материалы.

Конференция продлилась до 24 апреля и завершилась провалом. Разногласия между СССР и другими странами-победительницами настолько велики, что бывшим союзникам так и не удается выработать общие подходы к послевоенному переустройству оккупированной Германии. Разгромленной стране суждено быть разделенной надвое и жить по разным законам в двух разных мирах — вплоть до ноября 1989 года, когда падет Берлинская стена.

«Крокодил» рекламирует «Голос Америки»

В то же время Кремлю очень не нравится вещание радиостанции «Голос Америки» на русском языке. Журналисты из Вашингтона рассказывают советским людям не только о событиях в мире, но и о том, что происходит в их собственной стране, — без коммунистической цензуры. Следуя советам разведчиков, редакция переносит основное вещание на ночное время. По данным разведки, в СССР насчитывается примерно полмиллиона радиоприемников, способных принимать «Голос Америки».

В сводке донесений от 12 мая 1947 года CIG докладывает о некоем перебежчике — майоре, который сообщил американцам, что «чиновники очень обеспокоены влиянием «Голоса Америки» и что среди советских офицеров в Германии популярность передач этой радиостанции растет, потому что «люди жаждут правды».

«Посольство в Москве информирует, что «Голосу Америки» недавно «дали бесплатную рекламу», опубликовав серию карикатур на это радио в советском сатирическом журнале KROKODIL. Тираж этого издания — 150 тысяч экземпляров, что небывало высоко для советских журналов, он распространяется в той среде советского общества, где наше вещание, вероятно, будет наиболее эффективным», — говорится в документе.

Владимир Ардаев