«Американцы живут очень узкими, частными интересами»

Сообщение об ошибке

  • Notice: Undefined index: taxonomy_term в функции similarterms_taxonomy_node_get_terms() (строка 518 в файле /hermes/bosnacweb02/bosnacweb02aj/b1224/ipw.therussianamerica/public_html/russian_newscenter/sites/all/modules/similarterms/similarterms.module).
  • Notice: Undefined offset: 0 в функции similarterms_list() (строка 221 в файле /hermes/bosnacweb02/bosnacweb02aj/b1224/ipw.therussianamerica/public_html/russian_newscenter/sites/all/modules/similarterms/similarterms.module).
  • Notice: Undefined offset: 1 в функции similarterms_list() (строка 222 в файле /hermes/bosnacweb02/bosnacweb02aj/b1224/ipw.therussianamerica/public_html/russian_newscenter/sites/all/modules/similarterms/similarterms.module).

Настоящим аргонавтам дома не сидится.


 

Много ли есть на свете людей, совершивших кругосветное путешествие? А на конной кибитке? Петр Плонин – ивановский путешественник, участник и руководитель конного кругосветного путешествия. Экспедиция проходила в два этапа. Первый – на восток: от Иванова до Сахалина. Второй – на запад: из Иванова через Россию и Европу, в США и Японию. Сейчас Плонин задумал следующий маршрут: на этот раз в Австралию… Горизонт-то длинный: были бы силы, а дорога будет. Что увидел путешественник в Америке?

– Сейчас с Америкой сложные отношения. Какое у вас сложилось о ней мнение?

– Там много слоев. Есть Нью-Йорк. Мы полгода в нем жили, думали – «вот Америка», а когда из Нью-Йорка вышли, американцы говорят: «Нью-Йорк – это не Америка». Страна многоплановая. На Манхэттене товар лежит свободно: подходи, трогай, продавца и не видно, а в негритянском квартале товар выдают через зарешеченное окошко, а деньги вперед... Американцы настолько изучили человека, что ликвидируют любые соблазны совершить беззаконие. Там сложно стать преступником! Если что-то не положено, то оно за колючей проволокой – такой, что не полезешь. Если воровать нельзя, так это надежно охраняется или крепко прикручено, так что и не своруешь. У нас ситуация иногда подталкивает человека украсть, нарушить, а в Америке все так предусмотрено, что захочешь – не нарушишь. Негритянские кварталы – большая проблема. Допустим, живут белые, кто-то один разозлился на соседа, продает дом негру – и справа и слева белые тут же съезжают.

Мы ночевали у одного фермера в Техасе, заговорили о негритянском вопросе – он открывает дверь, показывает на карабин и говорит: «Вот мой ответ негру».

– К русским как они относятся?

– Отрицания не было. В тот период в конце 90-х у американцев была эйфория, что СССР развалился – они всерьез готовились к войне с Советским Союзом, строили катакомбы, военные городки, а тут расслабились… Армию сократили, но не как у нас. На Дальнем Востоке стоял, допустим, полк авиации, базу расформировали, и там все мгновенно развалили и разграбили. А в Америке военные городки отдали студентам, университетам. У них ничего не пропало! Атмосфера эйфории сказалась и на отношении к нам. Мы были в США два года, и с нас никто ни разу не спросил документы. После 11 сентября и Америка другая, и мир стал другим. Путешествия вроде нашего стали абсурдными или попросту невозможными.

– А чем живет американская глубинка?

– Они не интересуются политикой. Американцы живут очень узкими, частными интересами. У них жизнь отлажена настолько, что все внимание сконцентрировано на ближайших моментах – дом, работа, поездка в супермаркет. Народ доброжелательный. Очень популярны тематические клубы: если вам нравятся, к примеру, горы, вы обязательно найдете соответствующий клуб, у вас дома будет висеть на стенке ледоруб, вы будете приходить в свой клуб по воскресеньям, общаться с единомышленниками, жарить с ними мясо…

– Мировая культура, в частности русская, им интересна? Мы же знаем американских писателей, режиссеров, музыкантов.

– Для тех, кто хоть раз побывал в России, – это любовь на всю жизнь. К нашей земле. Мы живем на ней, не ценим. Знаете, чем отличается американская природа? Там нет ароматов травы – американская трава не пахнет, неизвестно почему. Клубника там есть, но она другая. Наша земля их притягивает и трогает. Они приезжают и влюбляются в Россию. Я жил два месяца в Бруклине, среди эмигрантов, ходил по Брайтон-бич – у них все разговоры о Невском проспекте, о Крещатике, о проспекте Кутузова. Эти эмигранты – несчастнейшие люди: душа у них здесь, а тело там.

– С индейцами вы общались?

– Мы познакомились в пути с одной белой женщиной, которая воспитывалась в индейской семье. Ей было уже немного за пятьдесят, и она всю жизнь посвятила защите индейских прав. Благодаря ей нам посчастливилось принять участие в обряде посвящения во взрослую жизнь у индейцев навахо.

– Обряд инициации?

– Видимо, да. С нами его проходили двое индейских юношей и одна девушка. Была зима, холодно, но снега немного. Индейцы поставили во дворе шатер типа юрты, развели костер, начали греть камни. Когда камни раскалились, их внесли в темноту юрты, где уже собрались остальные члены племени. Включили музыку – правда, из магнитофона. Раскаленные камни стали поливать водой, от них пошел густой пар. Мы были в одних плавках, с нас потек пот. Стало влажно, темно, немного не по себе. Создавалось ощущение, что мы внутри женщины. Индейцы искусственным образом сымитировали среду, атмосферу рождения… Как знак, как символ, нам подарили нашейные повязки, и мы стали индейцами навахо. Потом нам эти повязки помогли в индейской резервации, когда у нашей кибитки лопнуло колесо. Увидев их, индейцы всячески пытались помочь.

– Они похожи на индейцев, которых мы видим в фильмах?

– Нет, у них есть театральные группы, которые выступают, но вообще они ходят в европейской одежде, своеобразия осталось немного. Мы были в гостях у одной семьи. Пол в доме глинобитный, дети бегают босые, полуголые. Я смотрю, по полу ползет скорпион с поднятым хвостом (это у него боевая поза – готов к нападению). Рядом с ним – девочка, годика два. Я напугался, а все сидят смотрят по телевизору фильм про индейцев (они их любят) и никто не волнуется. Мама этой девочки тапок сняла и скорпиона прибила. Для них это обычно, а я был поражен. В магазинах по всей Америке бесплатно раздают продукты для индейцев – у них куча льгот, разработаны специальные программы, но это индейцам выходит боком. Им можно не работать, можно не учиться – государство о них заботится.

– И как это сказывается?

– Спиваются они. Для индейцев это большая проблема – ничего не хотят, никуда не стремятся. Возможно, это тонкая американская политика: мы же вроде бы все вам дали…

 – Чтобы вас не было.

– И претензий не предъявишь.

– Вы принимали участие в языческом, индейском обряде, но вы же православный.

– Я потом каялся. Это грех, но я тогда не знал. На исповеди мне этот грех простили.

– В 2005 году вы окончили богословский факультет. А что подвигло?

– Та же кругосветная экспедиция и подвигла. Если в двух словах, нам по пути вручали много сувениров, и кто-то подарил Евангелие, Новый завет. Книга лежала у нас в кибитке. Мы выехали в мае, а спустя полгода начались трения: стали ворчать, огрызаться, устали друг от друга. Я чувствую, все, пора что-то предпринимать – все-таки я руководитель экспедиции. А эта книжка под руку попалась – в четыре часа утра мне пришло озарение. Утром я встаю и говорю: «Приказ по экспедиции: будем по очереди читать каждое утро главу из Евангелия». Больше всех возмущался Андрей, один из участников: «Как так? Мы же не в армии!» А разговор короткий: не нравится – возвращайся домой. Начали читать, после завтрака, минут 10-15, сначала из-под палки, что называется, потом я смотрю: уже никого заставлять читать не надо – то у одного в руках Новый завет, то у другого. Конфликты кончились, начались богословские дискуссии.

Я до этого думал: природа, природа… А в Калифорнии познакомился с русскими кадетами, они говорят: «Чего ты «природа»? Это и есть бог – он вам помогал». Я раньше ту силу, которая нам помогала, называл «природа»: небо помогает, земля помогает… Мелких чудес всех и не упомнить, которые случились. В Японии мы настолько «обнаглели», что чего ни попросишь, то и случается, сплошь и рядом была нам помощь. Да что говорить, вы попробуйте на практике: запрягите лошадь и езжайте в Шую – с вами по дороге 33 несчастья может случиться.

– Да даже если пешком идти, они могут случиться.

– А мы весь мир объехали. Сколько всего могло произойти – любая беда. А с нами, с нашими лошадьми ничего не случилось. Нас настолько берегли по этой жизни – Господь или еще кто-то… Я это чувствовал: ощущение-то идет, его не спрячешь. Для кого-то бог – нарисованные иконы, для кого-то вообще нет бога, а для меня – это сила, управляющая миром. Ты можешь признавать или не признавать; можешь, как ребенок трехлетний, говорить: «Папа, я сам». Ну, сам так сам. Падай, ушибись. А можешь за руку отца вцепиться и идти.

Дмитрий Фалеев

Rate this article: 
Average: 5 (1 vote)