Почему погибли советские космонавты?

Трагедия в космосе.

После неудачной операции в 1966 г. в Кремлевской больнице умер первопроходчик космического пространства С.П. Королев. Его преемником Правительством страны был назначен В.П. Мишин, совершенно иного склада человек и руководитель. Прошло 5 лет.

К тому времени уже стало известно, что США работают над созданием орбитальной станции, и для партийного руководства СССР важно было их опередить. Летом 71 года Кремль надеялся выровнять положение в космической гонке с Америкой. После ярких побед CCCР в космосе отставание было обидным. В битве за Луну СССР явно проиграл. По Луне уже ходили американские космонавты и ездили американские транспортные средства. Перед советским руководством стояла задача: нужно было объяснить народу, почему американцы были на Луне, а наши – нет. Для этой цели подходило строительство орбитальных станций. Это не так дорого, как полеты на Луну и Марс. С их помощью можно набираться опыта и для будущих межпланетных полетов. И, наконец, можно было утереть нос американцам. Они таких станций еще не имели. В своем докладе Брежнев так и сказал: «Наш магистральный путь в космос лежит через строительство орбитальных станций, а вовсе не через Луну».

1-ю станцию хотели запустить к символической дате к 100-летию со дня рождения Ленина. Политикой Советского правительства было приурочивать какие-либо достижения к юбилейным датам. Однако мишинцы не выполнили обещанного. Запустить станцию к юбилею Ленина не удалось. Потребовался еще год. Только 19 апреля 1971 г. ТАСС сообщил о старте орбитальной станции «Салют».

Для экспедиций на станцию нужны были космические транспортные корабли. Такой корабль должен был подлететь к станции и состыковаться с ней. Космонавты должны были перейти в станцию и работать там столько времени, сколько требовалось по программе, а потом перейти на корабль и возвратиться на Землю. Кроме того, такие корабли должны были поставлять на станцию предметы жизнеобеспечения, приборы и др. Мишинцы разрабатывали такие корабли еще до запуска своей станции «Салют». Разрабатываемые ими корабли они назвали «Союз». Система «Союз», разработкой которой руководил Мишин, давала большие сбои. Королев умер в 1966 г., а в 1967 г. первый же полет корабля «Союз-1», к тому же совершенно не отлаженного, закончился чудовищной трагедией. По возвращении на Землю погиб страшной смертью талантливый летчик-космонавт Владимир Комаров. После трагической гибели Владимира Комарова второй корабль «Союз-2» был запущен уже без летчика-космонавта, т.е. в автоматическом режиме. Потом на орбиту вокруг Земли был запущен «Союз-3» с летчиком фронтовиком – Героем Советского Союза еще со времени войны Георгием Тимофеевичем Береговым. Он должен был состыковаться в космосе с беспилотным кораблем. Однако стыковку двух кораблей осуществить не удалось. Она и не могла быть осуществлена т.к. совершенно не была отработана.

А вместо этого летят следующие два «Союза» 4-й и 5-й с космонавтами Владимиром Шаталовым, Борисом Волыновым, Алексеем Елисеевым и Евгением Хруновым. Это была Мишинская авантюра полета 4-х космонавтов на 2-х кораблях. Полет этот тоже имел большие неполадки. По счастливой случайности этот полет чуть не закончился гибелью космонавта Волынова. Как же проходил этот полет.

По запланированной программе стартовали два корабля: Шаталова «Союз-4», где был он один и позднее Волынова с Хруновым и Елисеевым – «Союз-5». На орбите после стыковки кораблей космонавты Хрунов и Елисеев должны были перейти в корабль Шаталова и втроем, уже с Шаталовым, отправиться на Землю, а Волынов после нахождения некоторого времени на орбите должен был также возвратиться на Землю. Корабли были еще не доработаны. Космонавты Шаталов и Волынов вручную состыковали два корабля. Хрунов и Елисеев прошли в корабль Шаталова. На Землю они втроем прибыли благополучно в «Союзе-4». Благополучно, спустя некоторое время, спустился и Волынов в «Союзе-5». Однако сообщение о благополучии спуска Волынова было ложью. При спуске Волынова с орбиты приборный отсек с торчащими антеннами не отделился от возвращаемого аппарата, и капсула с космонавтом вошла в атмосферу Земли не днищем с толстым слоем теплозащиты, а незащищенной стороной. Капсула стала гореть. Повышалась температура, проникал едкий дым. Волынов стал задыхаться. От сильного перегрева снаружи взорвались топливные баки. Это спасло космонавта от сгорания живьем. Взрыв оторвал не отделившийся отсек с предательски торчащими антеннами.

Освобожденная от него капсула повернулась в спасительное положение днищем вниз, но, не стабилизированная, стала вращаться. При подлете к Земле возникло сомнение: сработает ли сильно нагретый парашютный отсек? И опять же, к счастью Волынова, парашюты сработали. Однако вращающаяся капсула закручивала парашютные стропы то в одну, то в другую стороны, сжимая купол парашюта. В результате возвращаемый аппарат вместо плавной посадки брякнулся на Землю, да еще с большим отклонением от места приземления. Временно потерявший сознание от падения капсулы Волынов, с приличным сотрясением и сломанной верхней челюстью через некоторое время, превозмогая жуткую боль, сам вылез из кабины на свежий морозный воздух и в легком комбинезоне направился к видневшемуся жилью. Через час появились вертолеты. Раненый и полу замерзший Борис Волынов был доставлен в госпиталь. Но об этом, конечно, советские люди ничего не знали. Космонавты сделали все, от них зависящее, чтобы как-то сгладить недостатки и недоработки в конструкции летательных аппаратов и принести триумф своей стране.

Для эксплуатации станции «Салют» нужны были надежные космические транспортные корабли. А работы по совершенствованию «Союзов», возглавляемые Генеральным Конструктором В.П. Мишиным, заменившим С.П. Королева, в 1971-м году стали окончательно заходить в тупик. Тогда и произошло второе трагическое событие. Во время спуска космического корабля «Союз-11» погиб его экипаж в составе летчиков – космонавтов Георгия Добровольского, Владислава Волкова и Виктора Пацаева. После гибели летчика – космонавта Владимира Комарова обрыв трех молодых жизней – это было уже слишком. Возникал вопрос: ведь при жизни С.П. Королева ничего подобного не происходило. С.П. Королев доводил каждый летательный космический аппарат до полного совершенства. Никто и ничто не могли заставить его послать в космос неотработанный аппарат. Но Мишин – это не Королев. Об этом все знали.

Наш коллектив ОКБ-52, возглавляемый генеральным конструктором, дважды Героем Социалистического Труда, академиком В.Н. Челомеем выполнял другие задачи. В коллективе В.Н. Челомея под его руководством намного раньше была создана своя орбитальная космическая станция и надежные транспортные корабли ТКС для обеспечения ее работоспособности. К случившейся трагедии мы отношения не имели, но переживали мы все по поводу случившегося очень сильно. Подробности гибели и сопровождающие их причины в то время были строго засекречены.

Перед трагическим полетом «Союза-11» в обстановке строгой государственной тайны в полет тогда готовились сразу три экипажа: Шаталов, Елисеев, Рукавишников – первый экипаж; Леонов, Кубасов, Колодин – второй экипаж и Добровольский, Волков, Пацаев – третий экипаж. Продолжительность их полета в то время была запланирована просто фантастическая: 30, 45 и целых 90 дней в космосе. 23 апреля 71 г. в космос отправились Шаталов, Елисеев и Рукавишников на корабле «Союз-10». Они состыковались со станцией, но стыковка оказалась неполной. Перейти на станцию «Салют» без скафандров было невозможно, а скафандров у космонавтов как раз и не было. Эта деталь потом сыграет свою трагическую роль. Но корабль не мог, к тому же, и отцепиться от станции во время возвращения на землю. Это грозило космонавтам неминуемой гибелью. Запасы кислорода кончались. Однако все обошлось. Они вернулись на Землю. Героев ожидала торжественная встреча. И только немногие знали, что программу полета космонавты не выполнили. Неудачи в космосе тогда считались государственной тайной.

В Кремле потребовали полную победу во время второй экспедиции. Много провалов. Командира второго экипажа Алексея Леонова знал уже весь мир. Он первым выходил в открытый космос. Петр Колодин, второй член экипажа, в космосе еще не был, поэтому и рвался туда. Он служил в ракетных войсках. Того, что случилось в те июньские дни 71-го, в советской космонавтике не случалось никогда. Казалось, что кто-то свыше специально создавал проблемы перед полетом, чтобы отменить, или, по крайней мере, отложить его. Но на все эти странные совпадения и гримасы судьбы обратят внимание только потом. А тогда на Байконуре и в Москве было совсем не до этого. В предполетном рентгене у члена основного экипажа Валерия Кубасова было обнаружено затемнение на легких. Поэтому комиссия решала: какой, из оставшихся 2-х экипажей отправить в полет – Леонова или Добровольского. Атмосфера на космодроме накалялась с каждым часом. Госкомиссия сделала выбор в самый последний момент, лишь за 11 часов до старта, что совершенно невероятно. Наконец, пришло решение: в Космос отправлялись Добровольский, Волков и Пацаев, т.е. следующий третий экипаж. О чем думал первый экипаж Леонова? О том, что злой рок разрушил их планы на будущее. Но этот злой рок сохранил им всем жизнь.

Разница между основным экипажем и дублерами была огромной. Дублеры переносили точно такие же испытания и тренировки перед полетом, но на их долю не выпадало и доли доблести, славы и геройства их товарищей. Если полетевших космонавтов потом награждали орденами, им вручали премии в размере 5000 рублей, автомашину «Волга», то дублеры не получали практически ничего. А ведь были и такие, кто сидел в дубле по нескольку лет и ни разу не летал в космос. Казалось, что судьба сыграла злую шутку. Теперь первый экипаж попал в дубль. И никто не мог предположить, что счастливый билет вытянул именно тот экипаж, которого в последний момент оставили на Земле. Решение Государственной комиссии мгновенно изменило судьбы этих 6-и людей, сразу же разделив их на мертвых и живых. Утром 6-го июня начинался старт.

Итак, в космический полет отправлялись Георгий Добровольский – командир экипажа, Герой Советского Союза Владислав Волков – бортинженер, уже однажды летевший в космос и Виктор Пацаев – бортинженер. К тому времени космонавты уже несколько лет летали без скафандров, и все обходилось благополучно. Это было вызвано тем, что космонавты в скафандрах в корабли не помещались. А нужно было, чтобы летели именно трое, ведь американцы летели втроем. При недостаточной отработке космических кораблей и спешке – это было авантюризмом в полном смысле слова. Космонавты провели на борту станции 23 дня. Они полностью выполнили программу. Пришло время возвращаться на землю. Добровольский, Волков и Пацаев разместились в спускаемом аппарате, кабина которого разгерметизировалась в начале выполнения своей функции возвращения на Землю. Сработало все, корабль приземлился, но… уже с мертвыми космонавтами.

В последние минуты жизни космонавты пытались спасти положение, но сделать уже никто ничего не мог. Спасти их могли скафандры, но в этом полете их как раз и не было. Мог их спасти минимум времени, необходимого, для того, чтобы до потери их сознания закрыть вентиль, из которого быстро уходил воздух, но этого времени тоже не было.

Партия требовала ни в чем не уступать американцам, а они отправлялись в космос втроем. Случай с «Союзом-11» был единственным в разгерметизации космического аппарата, но он сразу унес жизнь трех человек.

Расследование причин аварии длилось больше года. Выдвигалось множество версий. Комиссия пришла к выводу, что во всем виноват один из вентиляционных клапанов корабля. Не нашла подтверждения и версия КГБ о вредительстве. Скорее всего, в случившейся трагедии сыграло свою роль не вредительство, а разгильдяйство на производстве. Когда стали проверять техническое состояние «Союза-11» и предыдущих кораблей, выяснилось, например, что многие гайки были просто не закручены так, как того требовали инструкции. На корабле Добровольского многие гайки были закручены просто от руки, некоторые гайки закручены с разной силой, а несколько вообще стояли на нуле. Поставленный при такой безалаберности клапан мог и отказать.

Осенью 71-го года станцию «Салют» утопили в Тихом океане. Стало понятно, что она не сможет принимать новые экипажи. В космических полетах наступил вынужденный перерыв. Колодин в Космос так и не полетел. Его долго преследовало чувство вины. Но этот хороший человек не мог понять, что он ни в чем не виноват, так распорядилась судьба. Своего родившегося сына он назвал Владиславом в честь своего погибшего друга Владислава Волкова. После аварии корабли «Союз» дорабатывались долгие два года. За все это время на орбите не побывало ни одного советского космонавта. Следующий старт космического корабля «Союз-12» состоялся только в сентябре 73-го. Экипаж снова пришлось сократить до двух человек, но на этот раз в космос они отправились в новых полетных скафандрах. Горькие уроки лета 71-го не прошли даром.

Возвращаюсь к памяти погибших космонавтов Георгия Добровольского, Владислава Волкова и Виктора Пацаева. Они прекрасно знали, на какой риск они идут. Они знали о несовершенстве аппарата, на котором полетят – ведь двое из них Волков и Пацаев были работниками ОКБ Мишина. Они могли бы отказаться, но у них этого и в помыслах не было. Они с честью выполнили всю многодневную программу полета. Они выполнили задание во имя престижа своего предприятия, престижа страны. Выполнили, погибнув при этом сами. И погибнув, они вскрыли существенные недостатки конструкции, которые потом были устранены. Они настоящие герои Космоса, и их подвиг будет жить века.

Исаак Хазан,

ведущий конструктор ОКБ В.Н. Челомея,

Нью-Джерси