Как правильно трактовать доклад по делу Литвиненко?

Мнение эксперта.

Обнародование доклада по делу об убийстве Литвиненко было освещено в русскоязычных (да и не только русскоязычных) СМИ со  значительными ошибками и неточностями. Как специалист, десять лет занимавшийся юридической и адвокатской практикой в  США, хочу пояснить несколько важных моментов в этой связи.

1. Одни СМИ (напр., радиостанция «Свобода» или «Новая газета») рассматривают публикацию доклада как решение, принятое The High Court of England (его название почему-то переводится как «Высокий суд Лондона», хотя юрисдикцию этот суд имеет над всей Англией и Уэльсом). Другие (РБК) приписывают решение Королевскому суду, иной инстанции, находящейся в судебной иерархии ниже Высокого суда.

Однако никакого суда по делу Литвиненко на  самом деле не было. Никого не судили. Обвинения никому не предъявлялись. Судьи даже не принимали участия в  процессе.

Дело Литвиненко рассматривалось за пределами системы производства, в  рамках совершенно другого юридического механизма, а именно — inquiry (или public inquiry), «расследование» (или «публичное», «общественное» расследование). Этот механизм имеет давнюю историю в британской правовой и политической системе, но в нынешнем формате был создан в 2005 г. Суть его состоит в том, что в случаях, когда уголовное преследование невозможно, но дело представляет особый общественной интерес, глава соответствующего министерства может уполномочить квалифицированных представителей общественности провести расследование. Комиссия по расследованию по сути обладает полномочиями правоохранительных органов: опрашивает свидетелей, собирает улики. Кроме того, она проводит слушания в процессе расследования и публикует доклад по его результатам. Однако комиссия не имеет полномочий выносить наказаний лицам, которых она считает виновными, и ее выводы носят совещательный характер.

Летом 2014 г. министр внутренних (Home Secretary) Великобритании (Тереза Мэй) Theresa May поручила Сэру Роберту Оуэну (Sir Robert Owen) провести публичное расследование по делу о смерти Александра Литвиненко (Litvinenko Inquiry). На тот момент Оуэн занимал должность судьи Высокого суда, но, получив предписание начать расследование, фактически сразу же  подал в отставку. Таким образом, процесс расследования происходил без участия служителей судебного корпуса. Комиссия, созданная Оуэном, включала в себя девять человек — юристов и адвокатов. В процессе расследования общественная комиссия провела ряд слушаний (как открытых, так и закрытых) в помещениях Судебного королевского комплекса. 21 января она опубликовала 300-страничный доклад по результатам своей работы.

Таким образом, расследование проводилось не судом, как утверждается в значительной части русскоязычных СМИ, но общественной комиссией, созданной по решению министра внутренних дел. Хотя руководил расследованием бывший судья, а слушания проводились в судебном помещении, от  этого оно не стало судебным процессом. Руководить, в конце концов, мог и генерал в отставке, но по этой причине оно не  стало бы военными маневрами.

Доклад был представлен Палате общин Парламента. Выводы, сделанные в докладе, не имеют исполнительной силы, но являются руководством к действию для Парламента, министерства внутренних дел и других министерств. Можно ожидать, что такие действия включат в себя запрос на экстрадицию Лугового и Ковтуна, создание «Списка Литвиненко» (по аналогии со «Списком Магнитского»), наложение санкций на ряд российских чиновников, и объявление некоторых официальных лиц РФ в Великобритании персонами нон-грата. Но все эти предположения пока высоко спекулятивны. Определить, в чем будут состоять последствия расследования трудно в силу политической сложности вопроса.

2. В интерпретации некоторых ведущих СМИ (напр., РБК) «Королевский суд Лондона назвал Андрея Лугового и  Дмитрия Ковтуна вероятными исполнителями убийства Александра Литвиненко». Помимо того, что Королевский суд участия в процессе не принимал, это утверждение, подхваченное многими новостными ресурсами, содержит значительную ошибку. В оригинале доклада Оуэн пишет:

I  am sure that Mr Lugovoy and Mr Kovtun placed the polonium 210 in the teapot at the Pine Bar on 1 November 2006. I  am also sure that they did this with the intention of  poisoning Mr  Litvinenko (Доклад, Параграф 10.11, стр. 246).

Я уверен, что 1 ноября 2006 г. Луговой и Ковтун подмешали полоний-210 в чайник с чаем в баре «Пайн». Я также уверен, что сделали они это, имея намерением отравить Литвиненко.

Полагать, что Луговой и Ковтун являются «вероятными исполнителями убийства» и «быть в этом уверенным» — две совершенно разные вещи.

3. Подавляющая часть СМИ преподносит ключевое утверждение доклада следующим образом: «Путин, возможно, одобрил убийство Литвиненко» (напр., радиостанция «Свобода»). Однако в оригинале доклада сказано иное:

The FSB operation to kill Mr Litvinenko was probably approved by Mr Patrushev and also by President Putin (Доклад, Параграф 10.16, стр. 246)

Probably не  значит «возможно» (т. е., possibly, perhaps, maybe), но  обозначает степень вероятности, близкую к полной уверенности («Oксфордский словарь английского языка»). Синонимами слова probably являются «аlmost certainly», «as far as one can tell». Поэтому процитированную выше фразу следует переводить следующим образом:

Операция ФСБ по убийству Литвиненко была, судя по всему, одобрена Патрушевым, а  также президентом Путиным.

«Судя по  всему» означает, что имеющиеся доказательства не соответствуют доказательному стандарту «вне всяких обоснованных сомнений» («beyond a reasonbale doubt»), принятому для уголовных процессов практически во всех юрисдикциях англосаксонского права (Англия, США, Канада итд), но соответствуют стандарту «наличие значительной вероятности» («balance of probabilities»), или «clear and convincing evidence» («четкое и убедительное свидетельство»), принятому в гражданских судебных процессах. Примером того, как к одному и тому же деянию могут быть применены разные доказательные стандарты является резонансное дело O.Джей Симпсона (O.J. Simpson), легенды американского футбола, обвинявшегося в 90-е гг. в убийстве своей бывшей жены и  ее любовника. Уголовный суд признал, что доказательства обвинения не  соответствовали стандарту «вне всяких обоснованных сомнений» и  снял с него обвинения в убийстве. Однако гражданский суд нашел, что доказательства соответствовали стандарту «четкое и убедительное свидетельство» и  признал его виновным в неправомерном причинении смерти.

Так что «судя по всему», как указано в  результатах расследования по делу Литвиненко, и «возможно» — также разные вещи.

Все эти несоответствия и неточности породили немало путаницы в общественном восприятии того, что произошло и происходит в деле об убийстве Литвиненко.

Леонид Сторч,

юрист