Сообщение о теракте в московском аэропорту «Домодедово» застало меня на круизном лайнере в Карибском море. Рано утром наш корабль бросил якорь в мексиканском портовом городке Косумель. Я одной из первых сошла на берег, чтобы не опоздать на приватную экскурсию на Passion Island. Остров оказался райским уголком с пальмами, пустынным пляжем с белоснежным песком и кристально прозрачной водой, стаями розовых фламинго и огромных альбатросов в ясной лазури неба.

Вернувшись часам к четырем на корабль, я успела на поздний обед. Пожилой официант из Коста-Рики, обслуживающий наш столик, вместо традиционного радостного приветствия, тревожно спросил меня: «Ты уже слышала о теракте в московском аэропорту?.. И быстро и взволнованно продолжил после моего отрицательного ответа: «Случилось сегодня, 24 января, в четыре тридцать дня, в зоне прилета одного из ваших самых крупных международных аэропортов. 35 убитых, более сотни раненых».

Видя мою реакцию, он только и сказал: «Если не веришь, беги скорее включай CNN...»

Я последовала его совету, и через пять минут уже знала, что наш официант ничего не напутал, и страшная правда состояла в том, что в Москве от рук террористов опять погибли ни в чем не повинные люди. После этого известия отдых был уже не в радость.

Через два дня вернувшись домой, я жадно читала на Интернете информацию о трагедии в Домодедово. В списках раненых попалась знакомая фамилия: «Манаенков Роман Александрович, 1978 года рождения». Рома Манаенков из Воронежа учился в США в колледже в Канзасе, был близким другом трех наших очень хороших товарищей. После колледжа переехал в город Лоуренсе Канзаса, помню мы как-то даже ездили к нему в гости. Хороший художник, он подарил нам одну из своих работ. Потом Рома куда-то пропал. Даже его друзья не могли найти Манаенкова. Поговаривали, что Роман вернулся домой, в Россию.

Естественно, увидев знакомую фамилию в списке, я не могла сидеть спокойно. Пострадавший в теракте Роман Манаенков был доставлен в московскую городскую клиническую больницу № 68. Набираю справочное этой больницы, интересуюсь самочувствием Романа Манаенкова. Говорят что состояние удовлетворительное, утром температура была 37. Представляюсь, и пытаюсь узнать дополнительную информацию о Романе. Мне дают телефон заведующего отделением. Сергей Викторович Буланков, заведующий первым травматологическим отделением больницы № 68, куда были доставлены шестеро пострадавших в теракте в Домодедово, снимает трубку. Он не может дать ответ на мой вопрос наш ли Роман проходит лечение у них в отделении. Желая помочь, он приглашает к телефону самого Романа Манаенкова.

Голос в трубке – не Ромин.

– Я коренной москвич, не из Воронежа родом, и в США никогда не учился... Но все равно спасибо за ваше беспокойство.

Я спрашиваю Романа, как у него со здоровьем.

– Уже лучше. Прооперировали, достали осколки из головы, уже иду на поправку. Слава богу, что мозг не задело, и что вообще, жив остался...

Я передаю москвичу Роме Манаенкову огромный привет от всех читателей газеты «Русская Америка» и желаю ему скорейшего выздоровления.