- События последних нескольких недель в Грузии шокировали мировое сообщество и, судя по риторики многих американских государственных деятелей, могут серьезно сказаться на политических отношениях и военном сотрудничестве между Россией и США. Как вы считаете, имеет ли смысл для Америки расстраивать все наработки двух десятилетий из-за сложившейся ситуации? 

- Что касается наших отношений, мы исходим из того, что наше взаимодействие значительно шире, чем данная конкретная проблема. Есть вопросы совместной безопасности. Есть вопросы нераспространения. Есть вопросы борьбы с терроризмом. Разногласия с администрацией у нас конечно тоже присутствуют. Имеются и серьезные претензии к администрации.

Зам.зам. госсекретаря США фактически признал, что он конкретно вел переговоры с грузинской стороной в этот критический день 7 августа. Грузины сообщили ему, о том, что собираются делать, но нас проинформировать об этом он счел «нелогичным». То же самое признал другой человек, постпред США в НАТО. Пресс-секретарь госдепартамента, правда, поставил все с ног на голову: будто бы начала российская сторона, а грузины просто отвечали. Я не понимаю, как можно отвечать из установок «Град» по мирному городу.

Но все же ободряет, что администрация – и американский посол в Москве это подчеркивает – слава богу, не собирается рушить все, что было создано в наших отношениях за долгие годы. Информационный фон вокруг конфликта становится более трезвым.

С позиции американской внешней политики, эта ситуация показывает, что США допустили серьезную ошибку, по сути поставив все на одного человека. М.Саакашвили бегло говорит по-английски, он говорит вроде бы правильные слова о демократии, но демократом никогда не был. Он самый типичный националист. Он использовал американскую поддержку для того, чтобы силовым путем решить территориальные вопросы Грузии. Вместе с тем, своими действиями он нанес сокрушительный удар территориальной целостности своей страны.

- Как можно рассматривать предвзятость американской оценки происходивших событий?  

Честно вам скажу, что мы были шокированы реакцией американской администрации чисто на человеческом уровне. Каких-либо сожалений и соболезнований с американской стороны по поводу гибели жителей Цхинвала не было. Американское посольство в Москве было одним из немногих посольств, которые не приспустили флаг в день государственного траура по погибшим. По степени агрессивной риторики эта ситуация зашкаливает за все, что я когда-либо видел и слышал. Я давно занимаюсь российско-американскими отношениями, и действия некоторых здешних политиков и чиновников напоминают мне времена «холодной войны».

Конечно, в какой-то степени их можно понять, ведь в режим Саакашвили были закачены очень большие деньги, в том числе и на перевооружение грузинской армии, однако существуют определенные пределы, и выставлять агрессором жертву – это не влезает ни в какие рамки.

- Каким образом грузино-осетинский конфликт может отразиться на экономическом сотрудничестве между нашими странами?

- Мы можем по-разному воспринимать некоторые события, у каждого может быть бывает своя точка зрения, но все-таки надо стараться смотреть на события непредвзято. Американский бизнес как раз смотрит на все происходящее гораздо трезвее, чем иные деятели из администрации. Деловы люди хорошо понимают, что Россия – это большой, развивающийся рынок, и терять возможность выхода на него – себе в убыток, поскольку «свято место пусто не бывает».

- Госсекретарь Кондолиза Райс в одном из своих недавних заявлений сказала, что США нужно время, чтобы определить меры в отношении России. Президент Буш также подчеркнул, что от того, как поведет себя Россия сейчас, многое зависит. Существует ли на данном этапе возможность урегулировать политический конфликт между двумя странами и избежать резкого ухудшения климата российско-американского сотрудничества?

- Я думаю, что можно урегулировать наши разногласия, и энтузиазма не теряю. Опять-таки, должно пройти какое-то время. Придет новая администрация, которая не связана ошибками предыдущей. Конечно, тяжело и неприятно примиряться с действительностью. Действительность изменилась. Это произошло из-за действий самого господина Саакашвили. Чем скорее здесь это осознают, чем скорее здесь это поймут, тем будет лучше для всех. В конце концов, наши отношения не ограничиваются только Грузией и Южной Осетией.

- Незадолго до начала конфликта, директор российских программ госдепартамента сказал мне, что главный приоритет для их отдела на данном этапе – обеспечение преемственности существующих политических отношений США и России при смене президентской администрации. Каковы перспективы российско-американского сотрудничества после того, как в США к власти придет новый президент?

- Мне кажется, многое изменится, когда придет новая администрация. Какой она окажется, это, конечно, вопрос, но придут новые люди, которые, по крайней мере, не будут нести ответственность за то, что произошло. И я надеюсь, что не повторится нынешняя ситуация когда в силу чрезвычайной занятости госсекретаря США всякими мыслимыми и немыслимыми конфликтами получилось так, что политику в отношении Грузии определял очень узкий круг людей, причем людей, у которых была личная заинтересованность по данному вопросу.

Из тех контактов, которые у нас были и есть с окружением двух претендентов на пост президента США, можно сказать, что при всей риторике (а она в пылу предвыборных баталий действительно порою зашкаливает), общий настрой в отношении перспектив двусторонних отношений все-таки положительный. И наша общая повестка дня, повторюсь, включает важнейшие вопросы международной безопасности, нераспространения, контроля над вооружениями, денуклеаризацию Корейского полуострова, Ближний Восток, где без участия России не решить проблем.

Наш сигнал администрации - меньше риторики. Со своей стороны, четко говорим, что не рассматриваем господина Саакашвили партнером по переговорам. Мы считаем, что он должен уйти, но опять-таки, решать должен грузинский народ. Смена режима –не наша терминология и не наша политика.

- Признание Россией независимости Южной Осетии и Абхазии пока еще не получило одобрения других государств. Есть ли на сегодняшний день у России уверенность в том, что со временем мировое сообщество сможет признать новый статус этих республик?

- Россия не требует от других государств немедленного признания. Мы не оказываем давления на наших партнеров, но, подчеркну: в регионе сложилась качественно новая ситуация, абхазский и югоосетинский народы не видят своего будущего в составе Грузии (причина тому – преступная военная авантюра М.Саакашвили). Убежден, что со временем международное сообщество признает эту реальность.

- Российские военачальники обеспокоены, что доставку гуманитарной помощи в Грузию выполняют американские военные корабли. Стоит ли США и другим странам НАТО беспокоится, что военное наступление российских сил на Грузию может повториться? 

- Россия не нападала на Грузию и не ставит своей целью ее оккупацию. Мы ввели в регион подкрепления миротворцам и осуществили операцию по принуждению Тбилиси к миру. Президент России Д.А.Медведев четко заявил, что эта операция завершена. Нам не нужна дестабилизация в Закавказье, но мы сделаем все от нас зависящее, чтобы обеспечить безопасность Абхазии и Южной Осетии и не допустить повторения грузинской агрессии.