Какой он – наш русский профессор в Америке? Чему учит своих студентов, и о чем рассказывает, приезжая в Россию? Чем гордятся русские американцы, и какие они? Обо всем этом рассказал Сергей Самойленко, профессор университета Джорджа Мейсона, в США с 2002 года.

– Сергей, давайте начнем с того, почему и когда Вы попали в Америку?

 – В Америку я попал сразу после окончания университета. В свое время получил образование по специальности переводчик с немецкого и английского языков и готовился стать профессиональным лингвистом, переводчиком, толмачем, если так можно выразиться. Мне всегда хотелось знать язык на уровне носителей или хотя бы приблизить себя именно к этому эталонному уровню. Поэтому одна из первых задач, которая передо мной стояла – попасть в Америку, чтобы лучше выучить язык. Еще будучи студентом Кубанского государственного университета на отделении переводов, я ездил в Америку по программам обмена и работал там с трудными подростками в системе Армии спасения – некоммерческой организации.

 – Побывав несколько раз в Америке, Вы уже, вероятно, представляли себе, как и что будете реализовывать?

 – Для себя понял, что, скорее всего, у меня не получится сделать карьеру профессионального переводчика, потому что для этого нужно своеобразные предпосылки, которых у меня не было. Мне захотелось остановиться на чем-то другом, попробовать себя в каких-то других ипостасях. И я понял, что для того, чтобы встать на ступеньку выше, нужно получить образование в каком-нибудь местном вузе. Я решил для себя, что, конечно же, одна из самых близких дисциплин к лингвистике это прикладная коммуникация. Тем более, что я очень давно интересовался любыми формами в журналистике вплоть до связей с общественностью, и решил заняться именно этим направлением. Заработал достаточное количество денег, что мне позволило поступить в вуз, где я получил диплом по специальности «Стратегические коммуникации». Это был Университет Джорджа Мейсона, где я сейчас преподаю.

Потом я пару лет работал в некоммерческих организациях города Вашингтона. В частности, одной из них была Международная антипиратская коалиция. Это организация, которая занимается лоббированием различных антипиратских актов на уровне конгресса США. Ну и конечно, все это время я не терял связь с родиной, старался приезжать по возможности и не забывать родной язык, потому что для меня было важным выучить иностранный язык, но также и поддерживать свой родной на хорошем уровне.

 – Вы приехали в США десять лет назад, сначала просто по программам обмена, потом стали учиться. За это время Вы уже стали профессором! Это нормально для Америки, нормально для русского человека в Америке?

– На самом деле, у каждого Америка своя, и люди, приезжающие сюда, строят различные планы. Для меня близость к научной среде, погружение в академическую реальность были на первом плане. Поэтому я ставил перед собой задачу работать на стыке теории и практики, а также заниматься асоциальными науками, что мне и удалось на самом деле. Так, после окончания вуза я внештатно подрабатывал преподавателем, а когда появилась возможность перейти на полную ставку, меня взяли на работу в университет штата Канзас. Я переехал туда на какое-то время и работал там именно специалистом по связям с общественностью, преподавал различные дисциплины в этом вузе. Через некоторое время вернулся в Вашингтон, откуда начинал свою карьеру. И сейчас работаю в университете, где учился.

– Так легко ли стать профессором в Америке русскому человеку?

– На самом деле, во-первых, нужно этого очень сильно хотеть. Во-вторых, нужно заинтересовать местную научную общественность к себе, к той теме, которую ты избираешь. И, конечно же, дать им ту информацию, которую они сами добыть не могут, либо ту, которая является для них актуальной. И, не хвастаясь, скажу, что у меня есть возможность чувствовать себя как рыба в воде и в русскоязычной, и в англоязычной среде. За эти качества меня и ценят коллеги. Мне кажется, именно эти сильные стороны отсутствуют у многих людей, которые не всегда добиваются того, чего они хотят именно в этой среде. Трудно или легко стать профессором? Я не берусь ответить. Наверное, мне во многом повезло, потому что меня всегда окружали хорошие люди, которые помогали по жизни и кому я, конечно, очень благодарен. Наверное, одной моей заслуги здесь будет мало.

– Мне интересно, как к Вам, как к русскому человеку в Америке относились когда-то сокурсники, сейчас – в профессорской среде, Ваши коллеги по университету, в котором Вы преподаете?

– Я считаю, что на меня смотрят как на человека, который является, можно сказать, мостиком между мирами. Конечно, ко мне неподдельный интерес со стороны студентов, особенно тех, кто очень мало знает о России. Они задают вопросы, порой неудобные, а мне приходится отвечать. И в своем лице я вижу некоего посланника или даже, может быть, посла русской культуры в этой стране, который выполняет свою маленькую, но благородную миссию.

– Я понимаю, что студенты могут задавать любые, самые каверзные вопросы, тем более американские. Какие-то вопросы запомнились Вам из тех, что, возможно, задают периодически?

– На самом деле, очень много вопросов, связанных со стереотипами, которые нам навязывают массовая культура, массовые медиа. У меня даже есть ряд презентаций, цель которых – именно развенчать некоторые мифы, которыми живут американцы, типа балалайки и медведей на улицах – это вся лубочная культура, которую они видят. Поэтому когда я рассказываю о России, у меня есть очень хорошие слайды, фотографии, где, например, я показываю памятники архитектуры или московское метро. Причем московское метро ни разу никого не оставляло равнодушным! Я считаю, что это произведение искусства изначально, и именно сейчас студенты могут сравнить для себя метро в Нью-Йорке, метро в Вашингтоне. Я считаю, что, несмотря на многие проблемы, наше метро выигрывает во многом.

– Я знаю, что Вы регулярно приезжаете в Россию со своими лекциями, выступаете в различных вузах. Что Вы рассказываете нашим студентам, чему Вы их учите?

 – Темой моих последних разработок является именно проблема наработок коммуникативной компетентности. Это тема, которая позволяет сформировать образ человека – носителя многих культур или некоей культуры, который может свободно общаться в новом медиа-пространстве, в новом культурном пространстве в условиях глобализации. То есть это человек, который обладает хорошими навыками общения на разных языках, человек, который может писать на разных языках и использовать разные методы общения, в том числе и социальные медиа. Так как я работаю в области связи с общественностью, в последнее время возник спрос на специалистов универсальных, которые могут работать в различных уровнях и общаться с разными представителями общественности, будь то правительство, будь то органы государственной безопасности, будь то простое население. Со всеми находить общий язык и уметь со всеми общаться посредством разных каналов, посредством разных мобильных приложений.

Так как в Америке уже давно проводятся исследования подобного рода, мне было интересно, что я могу сделать для своей страны, чему я могу научить. Поэтому сейчас во время лекций я очень много рассказываю, что делается в той же самой Америке в образовательных структурах для воспитания новых специалистов, которые могут представлять интересы своей родины на международной арене, которые могут активно работать и распространять разные культурные социальные программы внутри страны. И какими компетенциями они должны овладеть, какими навыками, знаниями, какими личностными или профессиональными ценностями, чтобы помогали им в их нелегкой работе. И в частности, я также провожу тренинги и консультирую моих коллег в образовательных структурах не только в России, но и в странах Средней Азии по созданию образовательных программ, которые могли бы воспитывать новых специалистов.

– Скажите, это Ваша личная инициатива или Вы работаете в рамках какого-то проекта?

– Это моя личная инициатива. Я считаю, что работая в англоязычной среде и имея доступ к каким-то, может быть, материалам или знаниям, которыми я обладаю, неразумно ими не делиться со своими соотечественниками. В этом я вижу свою крупицу, какой-то свой вклад в общее дело. Мне кажется, если будет больше людей, которые будут компетентны в каких-то областях – в культурных, в медийных, политических, социальных, то будет меньше недосказанности, меньше проблем, связанных с недостаточным общением. Это то, что позволит нам находить общий язык и приходить к консенсусу, как в политике, так и социальной жизни.

– Сергей, а что российские студенты, спрашивают Вас об Америке и о Вашей жизни в Америке?

– На самом деле им интересно очень многое. И я считаю, что в отличие от американских студентов, российские студенты более разносторонни, они имеют хорошую школу, именно советскую, которая заложила в них базовые знания. Они имеют возможность получать доступ к информации как к американской, так и к европейской, сравнивать, находить какие-то интересные решения. То есть по части творчества, по части креатива, как мы сейчас это называем, наши студенты намного более разносторонни и разноплановы и способны к принятию нестандартных решений, чем не могут похвастаться их зарубежные сверстники.

И скажу без лукавства, мне интереснее общаться с нашими студентами. Если бы у них был полный доступ к этим западным знаниям, о которых я упомянул выше, было бы вообще все замечательно. Так что я стараюсь внести какую-то свою малую лепту именно в этот образовательный процесс.

– Если брать наших соотечественников, которые живут в Америке, с которыми Вы знакомы, – чем русским, российским они гордятся, живя там, о чем с гордостью могут говорить американцам?

– Это, конечно же, литература, язык, это музыка. Я считаю, что наш человек в своем роде уникален. С одной стороны, он немножко принижает собственное достоинство. С другой – хочет всех поразить какой-то своей избранностью, может быть особой миссией. Вот такая интересная диалектика наблюдается здесь, такая борьба двух противоположностей. У всех, конечно, по-разному. Для меня, например, большая честь, что я являюсь частью большой культуры с богатой традицией, и мне отрадно, что хорошо зная английский, я имею доступ к образовательным структурам внутри страны, имею возможность рассказать о своей стране другим. Другие соотечественники посредством какой-то вовлеченности, могут, например, приобщить американцев к нашей культуре и нашим традициям. У меня много знакомых – хороших медиков, которые стали частью медицинского общества в Америке. Они вносят свою лепту, знакомя американцев со своими практиками. Есть люди, которые работают в области социологии или политологии, их мнения ценятся. И я считаю, что нашими соотечественниками в Америке можно и нужно гордиться.

– 10 лет жизни в Америке – как изменили и чему научили Вас?

– Во-первых, они меня научили ценить то, что у меня есть. Раньше я меньше обращал внимание на тот багаж – культурный и образовательный, который у меня был. Америка научила меня также терпимости. Она научила меня быть более осмотрительным в общении с другими нациями и, конечно же, не заниматься шапкозакидательством, трезво оценивать свои сильные стороны и в то же время осознавать, что не все скроены одинаково, то есть с уважением относиться к представителям других культур. 

– Сергей, Вы когда-нибудь в Америке «падали в лужу», «разбивали себе нос»?

– Бог миловал, такого откровенного случая я не припомню, но шишки, конечно, были. Когда я приехал, то, конечно же, немножко зазнавался и пытался всем навязать видение своего Русского мира. Сейчас уже такого не происходит. 

Надежда Ширинская