Люди держатся за работы, которые обеспечивают прожиточный минимум, тем не менее стараясь ограничить порывы окружающих, чтобы ни у кого ничего нового не получилось, а то тогда действительно все придется менять, потому что привычные механизмы уже давно не работают. Но как поменять то, что знаешь, каким бы прогнившим оно ни было, на что-то новое, каким бы эффективным оно не казалось? Какими бы убогими не были условия, люди будут за них держаться, покуда всем одинаково плохо, главное чтобы никто не получал преференций, и все оставалось так, как есть. И какие бы тяжелые не были условия, люди все вытерпят, все переживут, главное чтобы никому не было лучше?

Подслушанный где-то случайный разговор:

– Почему в Калифорнии высокие цены на бензин?

– Чтобы люди не могли уезжать из штата…

Люди остаются на привычных местах потому, что не хватает средств на бензин уехать из штата. Если бы хватило, половина Калифорнии бы по штатам разъехалась, а то и по миру? Действительно ли в Калифорнии труднее жить чем в других местах страны?

Как-то в разговоре с другом я сказал, что если жить в Калифорнии, просто не имеет смысла не держать яхту. На что он ответил, что если держать яхту, не имеет смысла жить в Калифорнии. Почему люди остаются на бесперспективных мало оплачиваемых работах, тогда как весь мир как на ладони, и есть вовсе не дорогие возможности, особенно для людей с американскими паспортами, чтобы увидеть мир и получить разнообразные впечатления?

Калифорния – это страна контрастов (как и Нью-Йорк да и любой крупный индустриальный район США). Почему люди живут далеко за чертой бедности, в депрессивных районах с высокой преступностью, в плохих квартирах, за аренду которых платят очень высокие цены? Ведь действительно, даже за небольшие деньги можно уехать куда получше, даже внутри самих штатов.

То, что не сделают даже за большие деньги, обязательно сделают за очень маленькие деньги. Как правило, когда люди делают самую грязную, мало оплачиваемую и опасную работу, это потому, что у них просто нет ни средств, ни времени найти лучшую работу, переехать на новое место, или съездить в отпуск. Когда в компаниях много работы, даже лучшие специалисты усердно трудятся за меньшие зарплаты, чем им могли бы платить в другом месте. Это может продолжаться бесконечно долго, пока компания остается на пике занятости. Но как только обороты спадают, или специалистов отправляют в отпуск, люди начинают расходиться, потому что находят лучшие работы и более престижные оклады. Ряд компаний в корпоративной культуре намеренно перекрывает сотрудникам возможности для профессионального роста, чтобы они выполняли только определенный круг обязанностей, и чувствовали себя совершенно беспомощными в ряду множества других функций. Обеспечивает ли это меньшую текучесть кадров? Такая культура действительно подрывает человеческие ресурсы, потому что на работе каждый человек должен расти в том числе и профессионально. А если этого роста не происходит, человек начинает ощущать страх, потому что становится менее конкурентоспособным, что на руку работодателю в ряде случаев, ведь можно смело понижать зарплату и увеличивать нагрузку, и тем больше человек боится потерять такую работу.

Дисциплину и порядок поощряют не высокими бонусами или зарплатами, а как раз наоборот, маленькими или еще меньшими. Даже специалистам в Лос-Анжелесе предлагают все меньшие и меньшие ставки по заработной плате. То есть, приняв предложение на условиях с более низкой платой, с подобной работы хороший специалист вряд ли уйдет в обозримо скором времени, за более низкую оплату выполняя работу, которую не стали бы делать за более высокую.

Но далеко не каждый захочет переехать из одного штата в другой. Но как же насчет социальной и географической мобильности, понятий, так прочно закрепившихся в нашем сознании за Америкой? Люди зачастую просто не в силах брать дополнительные курсы переквалификации, получать сертификаты, МБА для того чтобы получить более высоко оплачиваемую позицию, такую как менеджерская, просто потому, что приходится выкладываться в сверхурочные часы на работе.

Что такое человеческие ресурсы? Они создаются обществом в целом. Воспроизводство, воспитание, медицина, моральные ценности, образование, и многие другие составляющие являются частями человеческого фактора. Корпоративная культура не принимает участия в создании этих качеств. Хоть большой и малый бизнесы платят налоги в казну, однако они уже оперируют в среде, которую сами не создали, где на первый план выступают человеческие ценности. Именно это для организаций очень важно в ведении бизнеса. Однако корпоративная культура самоустраняется из разговора о морали и ценностях, когда речь заходит об их собственных практиках стяжательской природы. Если бы все сотрудники компании были бы бесчестными, как бы такая компания смогла оперировать? Показателен пример банков в таком случае. Если клиент делает ошибку, или непредумышленно забывает некоторое время провести один или другой платеж, банк создает всевозможные штрафы и наказания, которые поджидают на каждом шагу. А когда тот же банк делает множество грубых ошибок по отношению к клиенту, случайно блокирует карточку, или забывает перевести на счет депозит, то вряд ли клиент получает за это от банка штраф, даже в сумме нескольких долларов. Насколько моральна практика организаций, принимающая повальный характер, выписывать фиктивные инвойсы, в надежде, что адресаты не проверят их и автоматически заплатят? Так вкладывают ли работодатели инвестиции в человеческий капитал? Являются ли налоги, которые платит корпоративный бизнес, отпущением грехов при любом поведении?

На многие должности зачастую стараются нанимать тех, кто уже делал ту же, совершенно идентичную работу где-то в другом месте. Когда есть широкий выбор сотрудников, это не составляет труда для компаний. Но такая тенденция дает нулевую социальную мобильность. Многие из таких должностей не подразумевают повышение по службе, лучшие зарплаты, или повышение квалификации. Что произойдет с таким человеком (а таких выходит большинство), если умирает индустрия, производство переходит в другую страну, или человек уходит с работы? Корпоративная культура создает специалистов, многие из которых могут выполнять только одну единственную операцию, или функцию. Но как только такой человек оказался снаружи, вне стен компании, это уже не корпоративная проблема. Зато становление такого бывшего работника заново становится общественным вопросом, и общество должно расплачиваться ценой пособий, переобучения, влияния стресса на здоровье, и тому подобные вещи, но никак не компания, которая создала эти проблемы посредствам использования человека, не предоставляя адекватного роста или развития. Компании платят налоги, но этого, как видно из текущего опыта, вовсе не достаточно для того, чтобы купить счастье работников на любом производстве, да и в непроизводственной сфере. Как известно, счастливые люди работают с удовольствием. Но можно ли получать удовольствие от бесперспективной работы за низкую зарплату, которой не хватает на самое необходимое, без возможности улучшения квалификации, и не имея никакого влияния на процесс производства в организации?

Можно сказать, что корпоративные компании паразитируют таким образом, что ставят своих работников в безвыходное положение, а потом переводят созданную проблему на баланс общества, по прошествии нескольких лет. Сегодня меняется структура многих индустрий. Мы видим переход производства из более развитых капиталистических стран туда, где дешевле труд. Меняются и технологии. Вернется ли производство обратно в США и Европу? Если оно и вернется, то совершенно на новом уровне. Не будет больших фабрик и заводов, производящих кроме продукции еще и массу отходов. А ключевым параметром станут отношения обмена и потребления энергии, возможно даже без централизованных систем создания, хранения и передачи этой энергии. Все это потребует от общества совершенно иных навыков, и в первую очередь способности быстро получать и менять новые сложнейшие навыки. Корпоративная централизованная культура этому рьяно противостоит, скорее всего, неосознанно, но, тем не менее, очень агрессивно. Ведь новые отношения децентрализованного производства, распределения знаний и энергетики ознаменуют гибель расточительной неэффективной корпоративной экономики современности.

Но для чего необходимо иметь возможность получать новые навыки, если на кусок хлеба можно заработать с ограниченным набором? Сегодня уже каждый художник, а многие еще и музыканты. Этого позволяют достичь уровень технологии и ее доступность. Завтра уже каждый сможет быть ювелиром, и более узким специалистом, без необходимости получать набор особых знаний и преодолевать порог доступа в индустрию. Уже сегодня создаются технологические решения, обеспечивающие суть этого процесса. А послезавтра каждый, возможно, без особого труда сможет быть как самостоятельным производителем промышленных продуктов на основе аддитивного производства, когда материал постепенно накладывается, а не стачивается при создании любого изделия, так и собственным доктором, и оператором электростанции для собственных нужд, и даже продажи или обмена.

Очень хотелось бы узнать, что думают читатели на затронутые в этой статьe вопросы. Пишите пожалуйста мне на rumerican@gmail.com.

Лев Гончаров, наш корр.,

Лос-Анжелес, Калифорния