Запрет на усыновление российских детей американцами стал большим ударом для нескольких сотен семей, строивших соответствующие планы.
Особенно болезненным он был для нескольких десятков семей, которые уже выбрали себе ребенка в российском детском доме, познакомились с ним и проходят последние стадии сложной и дорогостоящей процедуры усыновления.
Среди этих семей – Иван и Мария Древинские, живущие под Нью-Йорком в уютном городке Си-Клифф, который стоит на утесе над Лонг-Айлендским заливом. В Си-Клиффе находится одна из старейших русских колоний на Восточном побережье США.
Старожилы называют ее «дворянским гнездом» и упоминают живших в ней Толстых, Трубецких, Одоевских и Тютчевых. Известный в России американский бизнесмен Борис Йордан также родом оттуда.
«Матриархом у нас была баронесса Врангель», – вспоминает выросшая в Си-Клиффе Марьяна Шульман, которая происходит из рода Долгоруких.
Комната для Алеши
44-летняя Мария Древинская, урожденная Шестопалова, родилась в Си-Клиффе и работает массажисткой. 56-летний Иван Древинский родился в Бельгии, приехал в США на учебу и здесь остался. Он рассказывает, что с 1989 по 1998 года жил в России и руководил строительством детской больницы в Иркутске. Сейчас он работает бизнес-консультантом авиационных компаний.
Летом 2011 года они с Марией задумали усыновить ребенка в России и с тех пор побывали там дважды, остановив свой выбор на пятилетнем Алеше, чью фамилию, по словам Ивана, они не знают.
Они говорят, что мать мальчика, как им сообщили, «была не совсем в своем уме», и в три года Алеша оказался на улице.
У мальчика есть какие-то недуги, обсуждать которые Древинские отказались, хотя в нашей беседе прозвучало слово «инвалидность». Супруги уже выделили мальчику комнату в своем доме, бабушка Наталья Шестопалова отдала ему старинные игрушки, сделанные еще из железа, а Древинские запасли ему современные конструкторы «Лего».
«Это трудно объяснить»
По словам Марии, которую близкие зовут Мушка, они заготовили Алеше «одежку, зимние вещи» и ожидали последнего заседания в российском суде.
Супруги говорили со мной по-русски.
«Известие о прекращении усыновлений, очевидно, было для вас большим ударом?» – спросил я.
«Да, это было не очень хорошо», – лаконично ответил Иван.
«Даже еще сейчас ударяет», – добавила Мария. «Всегда была надежда, – сказал Иван, – но когда мы увидели, что Путин подписал этот закон, это явно был, если можно так сказать, смертельный удар».
Древинские, как и другие американские семьи в их положении, возлагали надежды на тот пункт российско-американского договора об усыновлении, в котором говорится, что каждая из сторон должна за год предупредить другую о своем намерении его расторгнуть.
Идея была в том, что договор, вступивший в силу всего два месяца назад, будет действовать еще год.
«Мы так и понимали, – говорит Мария. – Но сейчас газеты пишут, что это, может быть, будет не так. Вот мы и волнуемся. Нам в голову в жизни не могло прийти, что это может случиться».
«Это трудно объяснить», – дипломатично соглашается ее муж.
Он продолжает надеяться, что «кто-то придет с умом» и скажет: «Господа, будем останавливать следующие заявки, но доведем до конца те, которые уже в процедурном процессе».
«Надеемся, что закон как-то пересмотрят, чтобы дать возможность продолжить усыновление за рубежом детей-инвалидов», – говорит Мария.
«Мы обещали, что вернемся за ним»
У американцев, готовых усыновить детей, помимо России, есть и другие варианты. Среди стран, из которых они привозят усыновленных детей, Россия занимает третье место.
Впереди нее идут Китай и Эфиопия. Пять лет назад на втором месте была Гватемала, но потом там запретили усыновление иностранцами.
Тем временем, Вьетнам недавно подписал договор, облегчающий эту процедуру. Но выбор Древинских был с самого начала однозначен.
«Когда мы начали говорить об усыновлении, – вспоминает Иван, – мы сразу говорили об усыновлении русского». Вся процедура может обойтись американской семье в 50 и более тысяч долларов. «Это большие труды и большие деньги», – сказал мне Иван, не назвав точную сумму.
Ее назвали живущие в Огайо профессор Майк Суини и его жена, бывшая москвичка Наталья Зимина, которые собирались усыновить тяжелобольного четырехлетнего мальчика по имени Константин, живущего в детдоме в Санкт-Петербурге.
Они летали в Россию пока всего один раз, но, как поведала семья местной газете Cincinnati Enquirer, уже потратили около 17 тысяч долларов.
«Это совершенно невыносимо, – сказал газете Суини. – У нас такое чувство, что мы подвели ребенка. Мы же обещали, что вернемся за ним».
Владимир Козловский