Самая популярная рифма к названию штата «Айова» совершенно не оправдалась. Там оказалось очень уютно. Бесконечные кукурузные поля, идиллические коттеджные деревеньки, ковбойские состязания родео, сельскохозяйственные ярмарки, крестьянские рынки, народные фестивали, на которые съезжаются бородачи, скрипачи, дети, амиши и меннониты в чепцах и перешитой антикварной одежде, поджарые крестьяне, приценивающиеся к расставленным на обозрение аграрным механизмам, и... писатели со всех концов света.

Прозаики, драматурги, поэты, эссеисты, журналисты и прочий пишущий люд съезжаются в университетский город Айова-Сити каждый год, начиная с 1967 года. Живут в кампусе по нескольку месяцев, пишут и крутят романы, выступают перед студентами, школьниками, дошкольниками и престарелыми, участвуют в панельных дискуссиях в библиотеках, читают в книжных магазинах, ездят на встречи в соседние городки и деревни, а еще собирают яблоки, трясутся на тракторах, гребут на лодках, кормят лошадей, бегают по настоящим прериям, посещают концерты, пьют в барах и танцуют на многолюдных домашних вечеринках.

Поэтому Айова-Сити давно встал под опеку ЮНЕСКО как город писателей. Одних только учебных институтов по творческому письму («воркшопов») там несколько: двухлетние курсы отдельно для пишущих художку, отдельно для писателей нон-фикшн и отдельно для переводчиков. И это не считая многочисленных писательских программ по обмену (в этом году китайские писатели приезжали на три недели в Айову, а американские соответственно в Китай), летних лагерей для пишущих подростков (с упором, кстати, на русских) и семинаров для детей. С пишущими детьми от семи до семнадцати лет от роду, отобранными по всему штату, работают писатели-добровольцы. На одну из таких рабочих встреч я ездила с несколькими коллегами. Поэт из Новой Зеландии по сложившейся традиции приветствовал аудиторию на языке маори. Детей попросили написать импровизированные стихи о своем имени, а потом прочитать вслух. Одна девочка расплакалась. Писательница из Венесуэлы, роскошная женщина, тут же вручила ей целый ворох бумажных салфеток, а потом деликатно закрыла девочку спиной от назойливой публики.

Компания, надо сказать, собралась дружная. 32 автора из 30 стран. Многие у себя авторитеты. Кто-то, наоборот, гоним и даже сидел в тюрьме. Один писатель вообще приезжал инкогнито. Организаторы в шутку вздыхали, что мы их не одарили ни одним скандалом, ни одной толковой сплетней. Не то что в прошлые годы: однополая свадьба двух писателей из Израиля, а также любовные треугольники, драки соперниц, беспутные сумасбродства и громкие провокации.

Но и в этом году не обошлось без классической, повторяющейся из года в год драмы: половину участников расселили в комнатах с видом на реку, а другую половину – с видом на стену. Ну, не то чтобы на стену. На две стены. И на крышу с трансформаторными будками. Теоретически по крыше можно было даже гулять, но это, к сожалению, воспрещалось. Так вот писатели, получившие «вид заключенного» из окна, сразу же впали в легкую тоску. А романист из Египта – даже в отчаяние. Напрасно добрейшие организаторы демонстрировали им книги предыдущих участников, написанные как раз в тех самых неудачных комнатах. «Вы больше сочините, – уверяли они, – вас не будет отвлекать река». Но романист из Египта был несгибаем и уже с горя начал бронировать билеты домой. И улетел бы, если бы поэтесса из Узбекистана великодушно с ним не обменялась. Египтянин, конечно, возрадовался, заперся в своей новой фартовой комнате и к концу резиденции уже редактировал завершенную книгу.

Кстати, в Айову за время нашего пребывания периодически наведывался Обама. На встречу с избирателями. Заезжал даже в поселки всего с тремя тысячами жителей, потому что штат был решающий, неопределившийся. Студенты Университета Айовы на встрече с Обамой искренне ликовали. Хором читали молитвы. Церквей в Айове-Сити, надо сказать, больше, чем кварталов, причем самой разной направленности. Службы идут на всех языках. Даже православный храм имеется. Прослышав, что выступает автор из России, на мои чтения в местный книжный пожаловали двое колоритных американских батюшек. В черных рясах, с золотыми крестами. А я им про всякие дагестанские дела да исламские прения. Неудобно вышло...

Зато культурного взаимопроникновения, говоря казенным языком, получилось предостаточно. Участники объездили практически всю Америку: кто на джазовый фестиваль читать стихи с оркестром, кто в Техас выступать перед студентами, да к тому же нас всех возили в Сан-Франциско, Новый Орлеан, Чикаго, Вашингтон и Нью-Йорк – кого на выступления, а кого просто так, для накопления опыта и будущих шедевров. Писатель из Афганистана, например, работающий кардиохирургом в кабульской больнице, впервые покатался на поезде. У него в стране железные дороги лет 40 как не функционируют. Я вот впервые увидела растамана с двухметровыми дредами. Вообще для многих что-то происходило впервые. И, кажется, навсегда. Спасибо Айове. Напоследок я подберу ей другую рифму – «айвово». Не уверена, что там растет айва, но зато кролики и бурундуки скачут прямо по городским улицам. Мимо крылечек, украшенных тыквами, игрушками и ангелочками. Не удивлюсь, если они тоже что-то пишут.

Алиса Ганиева,

прозаик