Эмма Стикголд - американская журналистка, живет в Москве. Эмма начала изучать русский алфавит еще в детстве. Видимо, так дала о себе знать одна восьмая ее русской крови.

Российско-американские друзья дали мне следующий совет: лучший способ выучить иностранный язык – смотреть телешоу, богатые современной лексикой, так ценной для зарубежных зрителей.

Поэтому я вооружилась пультом и, пощелкав каналы, остановила выбор на РЕН ТВ, по которому показывали один из самых популярных в США сериалов "Друзья". Знакомые персонажи стали для меня бальзамом на раны, полученные в результате переезда на другой конец света и решения таких важных задач, как регистрация. Я пришла к выводу, что смогу комфортно существовать в любой стране, в чьем телеэфире показывают это шоу.

Кроме того, я решила записывать слова, которые не понимаю. Закончилось это, ясное дело, полным сценарием "Друзей" в моем блокноте, однако со временем число слов уменьшилось. К тому же, есть что-то особенное в наблюдении за актерами, когда не понимаешь более трети слов, которые они говорят. Так гораздо легче обращать внимание на ритм и темп, и, в случае с российским телевидением и российским театром, прийти к выводу, что эта страна внесла огромный вклад в драматическое искусство. Здесь слова, предложения, фразы говорятся в уникальном драматическом стиле не только на сцене и с голубого экрана, но и в обычной беседе.

Когда не знаешь ключевых слов, фильмы становятся похожи на немое кино, а слова превращаются в саундтрек, который предупреждает вас, что сейчас что-то случится. Пьесы во МХАТе и на других столичных сценах останутся в списке моих самых ярких воспоминаний о Москве.

Больше всего в российских постановках меня потрясает то, что актеры действительно перевоплощаются в своих героев – я не вижу грани, где заканчивается актер и начинается персонаж. Слова произносятся с чувством, возможно, потому, что так россияне говорят и у себя дома. А спектакль от этого выглядит еще более естественным.

Российские актеры в большей степени, чем другие, могут воплотить образ без особого усилия. По крайней мере, так кажется. Попав в театр в первый раз, я подумала, что игра настолько профессиональна и хороша, что актеры просто совпали с типажами и оказались на сцене продолжением того, кем они были в жизни. За кулисами я пообщалась с некоторыми из них и обнаружила, что они абсолютно отличаются от своих героев.

Наблюдая за тем, как люди общаются в метро, я часто замечаю потенциальных голливудских знаменитостей среди русских мужчин и женщин (признаюсь, большинство из них все же женщины). Они словно прирожденные звезды, с даром, с которым многие могли бы стать известными.

Поскольку в России столько талантливых актеров, меня ужасно раздражают американские фильмы с русскими персонажами, которых играют нерусские актеры. Понимаю, что для этого есть разные причины, но все же недовольно закатываю глаза, когда непривычный акцент выдает такого "русского".

А когда по туристическому билету я попадаю на Новодевичье кладбище, всегда останавливаюсь у могилы Константина Станиславского – великого героя американской студентки театрального искусства.

Однажды, на спектакле в Театре на Малой Бронной, мне в голову пришла мысль, что я бы поменялась местом с человеком, который стоял у сцены и в нужный момент выдувал мыльные пузыри (правда, мне не повезло – это оказался автомат, но я по-прежнему готова поменяться с ним местами).

Я уже много писала о зависти к классическому российскому музыкальному образованию, теперь к ней добавилась еще и зависть к образованию театральному.