Ирина Лаптева в Нью-Йорке третий год. С вдохновением занимается своим любимым делом. Танцует, дает уроки танца для детей и взрослых в Американской школе русского балета при театре Брайтон балета. И всегда восторженно рассказывает о своей школе. Даже пишет, используя вместо точек восклицательные знаки.

Ирина успешно закончила Якутское хореографическое училище имени Аксиньи и Натальи Посельских в 2006 году, все годы учебы с упоением танцевала в спектаклях театра. Потом в ее жизни была Москва, теперь вот Нью-Йорк. Этот город всегда привлекал Иру своей мощной энергетикой, манил будоражащим воображение светом рампы Метрополитен – опера.

– Ирина, как ты попала в Америку?

– Когда училась в Якутском хореографическом училище, мы часто гастролировали и ездили на конкурсы. Я всегда с большим интересом следила за танцорами из самых разных стран, в том числе из Америки. Уже тогда я поняла, что в мире есть много разных направлений и стилей классического танца. Впервые меня поразило то, что танцоры за рубежом с малых лет выполняют невероятно трудные прыжковые трюки, что они очень гибкие и одновременно сильные, что у них хорошо поставлено верчение. А еще мне нравилось, что они чувствуют себя очень уверенными и стабильными и, даже учась в школе, ведут себя как звезды…

Мне захотелось попробовать себя за границей. После училища я поехала учиться в Москву на факультет управления проектами, решила заниматься организацией концертов и управлением театра. Мне очень нравился зарубежный пример раскрутки танцевальных проектов и ведения театрального бизнеса, и я поехала в Нью-Йорк. Работать и учиться.

– Расскажи о своей работе.

– Работаю солисткой театральной труппы Брайтон балета, даю различные мастер-классы и уроки классического танца, ставлю танцы и провожу репетиции. Я была удивлена, узнав, что директор школы тоже Ирина. (Ирина Ройзин из Киева, я принимала там участие в международном конкурсе артистов балета Сержа Лифаря и была там с моей учительницей по классическому танцу в хореографическом училище в Якутске Зинаидой Поповой). И еще одно удивительное совпадение – балетная школа, как оказалось, была основана в год моего рождения, в 1987 году, а основательницу ее зовут, как и мою маму, Галиной – Галина Рыбак. Работаю я пять дней в неделю, в выходные дни посещаю мастер-классы и семинары по Контемпорари джазу, мне этот стиль очень нравится. Кстати, он сейчас очень популярен. После посещения уроков Контемпорари джаза под барабаны чувствуешь полное слияние всех частей тела с быстро меняющимся ритмом. Популярна в Америке и чечетка (степ данс), но мне она дается сложнее. Я выступала также в компании The Next Dance Project, это компания, ориентированная на совершенно новые веяния в современном джазе с более сложной, можно сказать, балетной основой.

– Кто твои коллеги и ученики?

– Школа Брайтон-балета, хоть и американская, но педагогический состав и руководство состоит в основном из представителей бывшего Советского Союза. Преподавание и репетиции, конечно, ведутся на английском, но на планерных собраниях и в офисе можно перейти с коллегами на русский язык. Вообще в школе почти половина студентов – выходцы из стран СНГ, поэтому часто дети, особенно в младших группах, очень хорошо говорят по-русски. Школа имеет при себе театральную труппу, в основном это выпускники Брайтон-балета, а так же около пятисот студентов от трех лет и до совершеннолетнего возраста. Выпускники школы поступают в ведущие колледжи искусств или танцуют в балетных труппах, таких как Сан-Франциско балет, Брайтон балет, Метрополитен опера. Мы выступаем на сценах театров в Manhattan, Brooklyn, Staten Island, Queens, New Jersey City and Long Island. Но главная наша сцена в театре Judith R. and Alan H. Fishman Theater Space в Манхеттене.

– Как здесь относятся к русскому балету?

– Вагановскую школу русского балета здесь все танцоры очень почитают, ценят и любят. Американцы раскупают билеты на все концерты с участием русских звезд балета. Очень любят Вишневу, Осипову, Дворовенко, они входят сейчас в состав American Ballet Theatre (ABT), из мужчин это Васильев, которого в этом году каждый раз овациями встречал и провожал самый большой театр Америки – Метрополитен Опера.

– У тебя как-то промелькнула фраза, что родители в Америке хотят, чтобы их дети учились именно у педагогов-россиян. Почему?

– Потому, наверное, что в России педагогика очень строгая, требовательная. Я считаю, что это очень правильный подход. Это как азбука для ребенка, начало начал, можно сказать. А потом, как только освоил азбуку, он может читать самостоятельно, если читает на одном языке, то не сложно самому овладеть и другим языком и третьим… В раннем же возрасте, бывает, ребенок плохо усваивает, и если его каждый раз учить разным вещам, без принудительных многочисленных повторений, он может не получить основ танца. Поэтому именно в этом возрасте и прибегают к русской школе классического балета.

В школе Брайтон-балета много детей, которые изучают основы почти всех мировых танцев – учатся именно классическому балету.

Здесь в одной школе ты можешь брать одни и те же уроки классического танца или джаза у лучших французских, русских, австралийских, африканских и американских преподавателей. И выбирать можно самому с учетом того, какой тип подходит именно тебе, к особенностям твоего тела, координации и темпераменту. В таких школах, кстати, а их здесь очень много, умные студенты прогрессируют очень быстро, вырабатывая невероятную технику.

– У тебя уже есть опыт педагогической работы. Что ты можешь сказать о том, какой ты педагог?

– Родителям нравится, что мы учим детей не только танцевать, но и быть организованными, уважать учителей, ценить время, работать над собой и быть в центре внимания. Все говорят, что русские учителя очень строгие, но ко мне это, наверное, не относится. Я могу быть строгой, но только ради рабочей атмосферы в классе и организованности, а вообще считаю, что студенты должны быть активны, инициатива должна исходить от них, иначе пропадает творчество в учебном процессе.

– В чем, на твой взгляд, отличия между американской и русской школой?

– Главное в американской школе, мне кажется, – самостоятельность студентов и мотивация. Каждый, когда приходит учиться, хочет стать «best of the best», даже когда я преподаю в классах, студенты знают, чего хотят, куда пойдут учиться, кем станут, что хотели бы танцевать. А так же существует большая конкуренция. Здесь столько танцоров из разных стран, с разными приемами и техникой! И работают все на износ, они не только посещают классы и репетиции в театрах, где работают, многие работают в разных театрах и еще учатся и посещают мастер-классы в других балетных школах. Поэтому здесь все всегда в действии и поиске.

Есть, конечно, для танцоров одна проблема, как и в России, впрочем, это проблема веса. Вечный фастфуд с самого раннего детства, видимо, разрушительно влияет на обмен веществ. Хотя на самом деле в Америке танцоры на эту тему совсем не комплексуют и требований по ограничению в весе им никто не ставит. Так как это, как и цвет кожи, значения не имеет – такая вот демократия. Главное, чтобы человек выполнял необходимые элементы, на втором месте то, как ты сможешь передать свои эмоции зрителям, и только потом уже – красота твоего тела и линий. Это, кстати, можно наблюдать и в спортивной гимнастике, делает гимнастка все элементы, а там никого не волнует, что пол при этом содрогается (я утрирую, конечно), самое главное делать технично, стабильно – этого достаточно. Тут вообще тебя никто спрашивать не будет о деталях твоей работы, дали тебе партию – все, дальше уже твои проблемы. Никто с тобой не возится, так как время здесь, прежде всего, деньги. Может быть, поэтому студенты в Америке очень самостоятельные.

– Что планируешь на ближайшее будущее?

– Прежде всего, учиться. Я окончила языковые курсы в Kingsborough Community College и сейчас готовлюсь к поступлению на MBA in arts administration.

Зоя Игнатьева