Ниагарский водопад

История Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения (NААСР) берет свое начало в 1905 году, когда группа из нескольких десятков афроамериканских общественных деятелей собралась на территории Канады для выработки политической стратегии. Встреча проходила сравнительно недалеко от Ниагарского водопада и потому деятельность вышеназванной ассоциации получила название "Ниагарское движение". Оно, особенно благодаря активной борьбы против расовой сегрегации, в начале прошлого столетия неуклонно разрасталась и сто лет назад, 12 февраля 1909 года была официально основано. Хотя эта организация возникла как афроамериканская, но в ее деятельности постоянно участвовали представители других расово-этнических групп. Более того, в состав ее руководящих органов, наряду с чернокожими активистами, входили белый журналист, придерживавший ся левых взглядов Уильям Уоллинг, еврейский правозащитник Генри Московиц, а первым президентом NААСР, вплоть до 1915 года, был белый юрист Мурфилд Стори. Интернациональный состав ассоциации позволил в последнее время возглавить ее мулату Бенджамину Джелосу. С первых же дней своего создания NААСР с помощью лоббизма, судебных исков и постоянной агитации последовательно и неуклонно боролась с сегрегацией афроамериканцев и имевшими в 60-е годы широкое место судами Линча. Эта борьба достигла кульминации в 1954 году, когда Верховный суд США признал неконституционной расовую сегрегацию в школах южных штатов. Особо следует отметить, что NААСР преимущественно использовала юридические методы борьбы и тем самым выгодно отличалась от других афроамериканских организаций, сторонников так называемого "прямого действия", набравших силу в 60-е годы.

Сегодня NААСР объединяет от 300 до 400 с лишним тысяч человек. Для ее деятельности ныне характерны две главные задачи: во-первых, борьба за равенство политических, социальных, экономических, образовательных прав афроамериканского населения, а во-вторых, полное и окончательное искоренение в стране настроений ненависти и дискриминации в отношении к афроамериканцам.

Прорыв

Конечно, мало кто верил в успех Обамы на праймериз демократической партии, а затем - на самих президентских выборах. В ходе многочисленных опросов социологи пытались выяснить, насколько американцы готовы впервые избрать чернокожего президента. "Может ли Обама, сын белой американки и черного африканца, считаться афроамериканцем? Не испытывает ли Обама неприязнь к белым?" Эти и другие вопросы волновавшие избирателей, нередко ставили Обаму в весьма затруднительное положение. Более того, наибольший вред будущему президенту принесла поддержка наиболее оголтелых афроамериканских лидеров. Потому Обама вынужден был в феврале 2008 года отказаться от сотрудничества с организацией "Нация ислама". Ее лидер Луис Фаррахан провозгласил нынешнего 44-го президента "богоданной надеждой всех афроамериканцев". Но как мог Обама принять "дружбу и сотрудничество" этого политического деятеля, если он постоянно выступал с антисемитских позиций, отталкивал от себя влиятельных представителей американских евреев?

Пришлось Обаме отказаться от добрых и тесных взаимоотношений со своим бывшим духовным наставником Иремией Райтом. Тот, проповедовавший в чикагской Церкви Троицы, не скрывал своих откровенно расистских взглядов, делал негативного характера заявления в отношении белых сограждан и общественно-политического устройства современных США. И вполне закономерно было решение Обамы в июне 2008 года покинуть этот приход и отречься от скандального проповедника.

Разруха в умах

Обама избегал пространных выступлений на расовую тему и впервые, после длительного перерыва, сделал обстоятельный доклад 16 июля 2009 года на юбилейном съезде NААСР. Президент уделил особое внимание вопросам воспитания и перспективам развития детей из афроамериканских семей. Он откровенно заявил "Я хочу, чтобы они мечтали стать учеными и инженерами, врачами и учителями, а не только баскетболистами и рэпперами. Я хочу, чтобы они мечтали занять место в Верховном суде, мечтали стать президентом Соединенных Штатов". Конечно, можно только приветствовать такие желания президента, но мало было сказано, какими методами и реформами может быть реализована такая программа и потому эта часть выступления главы государства носила в основном популистский характер.

Обама пытался внушить своим собратьям, что его успех не уникален, что они также могут в своем карьерном росте добиться не меньших высот. Он утверждал, что "недостаток средств в семье - не объяснение для получения школьных плохих оценок, а принадлежность к черной расе  - не оправдание для неудач". Обама, по свидетельству многих аналитиков, является выдающимся оратором. И он не удержался от восклицаний и риторики, характерной для стереотипов прошлых лет. «Никто не предопределил вашу судьбу. Ваша судьба - в ваших руках, и не забывайте об этом. Именно этому мы должны научить своих детей! Никаких оправданий!" - восклицал нынешний хозяин Белого дома.

Обама не назвал действительных причин, порождающих расовую дискриминацию. Он назвал лишь так называемую "разруху в умах", благодаря которой афроамериканцы до сих пор чувствуют боль социального и экономического неравенства. По его словам, его "чувствуют прежде всего афроамериканки, которым из-за цвета кожи и пола платят меньше, чем их коллегам". Перечисляя различные проявления дискриминации все еще имеющей место в США, президент даже не упомянул о сохранении антагонизма вплоть до выражения ненависти, со стороны афроамериканцев и латиноамериканцев к белому населению. Что это  - забывчивость главы государства или односторонний подход к проблеме? Или может быть дают себя знать мусульманские корни и невозможность в одночасье расстаться с ними?

Совпадение или провокация?

В тот же день, когда Обама произносил пространную речь на юбилейном съезде NААСР, в городке Кембридж, штата Массачусетс произошло событие общенационального масштаба. Полиция арестовала чернокожего гарвардского профессора Генри Луис Гейтса в его собственном доме. Кто же такой Луис Гейтс и почему потребовалось вмешательство полиции? Гейтс возглавляет в Кембриджском университете институт африканских и афроамериканских исследований имени Ульма Дьюбойса. Он среди своих сослуживцев известен как серьезный исследователь, крупный литературный критик, писатель. Однако, судя по его поведению, он обладатель непомерного высокого чувства собственной важности. Если исходить из документов гарвардской полиции, то 16 июля Гейтс вернулся из зарубежной поездки и обнаружил, что замок входной двери его дома заклинило. Но когда живущая по соседству женщина заметила, что двое чернокожих мужчин пытаются силой открыть дверь дома, расположенного по другую сторону улицы, она позвонила в полицию и сообщила об увиденном. Этого было достаточно для незамедлительного выезда отряда полиции к месту происшествия. Прибывший первым по вызову сержант Д. Кроли, обнаружив профессора Гейтса уже внутри дома, попросил его в соответствии с правилами полицейской службы, предъявить удостоверение личности. Но это справедливое требования белого по цвету кожи сержанта окончательно вывело из обычного состояния чернокожего ученого. "Как смеет полицейский усомниться, что это его, выдающегося афроамериканского профессора, собственный дом. Ведь, это оскорбительный расовый стереотип. Вот что ждет в Америке каждого черного мужчину". В таких выражениях высказывал свое возмущение профессор из Гарвардского университета.

На профессора надели наручники и арестовали по обвинению в нарушении общественного порядка. Правда, уже на следующий день все обвинения в отношении Гейтса были сняты, а в заявлении, подписанным самим профессором, руководством городской полиции, представителями местных органов власти и прокурором округа назвали имевшее место событие "неприятным стечением обстоятельств".

Этот скандал получил дальнейшее продолжение, когда спустя неделю после случившегося президента Обаму попросили на пресс-конференции прокомментировать это событие. И хотя с самого начала он признал, что "не располагает подробной информацией и ему трудно быть беспристрастным, так как профессор Гейтс его друг". Думается, что на этом президенту следовало поставить точку. Но Обама не остановился и стал навязывать аудитории свои выводы. Он утверждал, во-первых, что мало кто на месте Гейтса вел себя более сдержано, а во-вторых, полиция поступила глупо, и ей не следовало арестовывать профессора. И наконец, в-третьих, по его мнению, "случай с Гейтсом подтверждает, что расовые меньшинства - афроамериканцы и латиноамериканцы - не защищены от дискриминации в США и являются объектом повышенного внимания полицейских". Для чего понадобилось Обаме делать публично такие заявления? Очевидно, он переоценил силу своего личного авторитета и был уверен, что с таким утверждением погасит накал проблемы, связанной с арестом Гейтса. Но результат оказался совершенно противоположным.

Другая сторона

Возможно конфликт закончился бы позорным увольнением сержанта Кроули из органов полиции. Но на его сторону встало руководство полицейского округа и профсоюза, а также большое число различных наблюдателей. Они утверждали, что заявления афроамериканцев, выдвинутые против белого сержанта являлись пустыми домыслами. Комиссар полиции в городе Кембридж Р. Хаас заявил, что он не верит разговорам о расовой мотивации действий Кроули. Замечания президента о глупых действиях полиции, коллектив правоохранительного ведомства встретил крайне болезненно. При этом такие настроения у полицейских имели место не только в Кембридже. Как заявил президент Международного братства служащих полиции Д. Холуэй, "президент своими комментариями испортил отношения со служащими правоохранительных органов по всей стране".

Столкнувшись с откровенным недовольством полицейских чересчур резкими словами в их адрес президента, Белому дому пришлось спасать имидж главы государства. Обама, не ограничившись телефонным разговором с сержантом Кроули, пригласил в розовый сад, расположенный на лужайке вокруг Белого Дома, профессора Гейтса, сержанта Кроули, вице-президента Байдена. Там вчетвером, за кружкой пива, по-мужски обсудили весьма непростую проблему. Возможно, там шел разговор о том, чтобы не допускать впредь подобные конфликтные ситуации. Но насколько могут быть твердыми и надежными подобные договоренности? Ведь совершенно очевидно, что устранение межрасовых конфликтов не под силу одному президенту, каким бы влиятельным и авторитетным он ни был. Для этого нужны усилия всего общества, всех социально-политических и морально-духовных сил. Совершенно очевидно, что сложившиеся стереотипы в общественном сознании людей не могут быть ликвидированы в одночасье. Требуется время, и немалое, чтобы вступающие в жизнь поколения сумели преодолеть старые представления о межрасовых отношениях, научились мыслить по-новому. И главное, чтобы президент и его администрация действовали взвешено, продуманно, не сбиваясь на эффектные, не апробированные методы, не изолировали одну группу населения от другой, чтобы шаг за шагом шли к намеченной цели.

Увидим ли мы, при жизни нашего поколения, результаты нового подхода к межрасовым отношениям? Трудно однозначно ответить на этот вопрос. Но стремиться к такому положению необходимо, шаг за шагом преодолевались различные барьеры, возникающие  на этом пути.