Декларация русской идентичности была принята 11 ноября 2014 года по итогам заседания XVIII Всемирного русского народного собора, посвященного теме «Единство истории, единство народа, единство России».

Каждая нация — сложное динамичное явление. Принадлежность к ней невозможно описать с помощью узкого набора критериев. Чем крупнее народ, чем более деятельную роль в истории он играет, тем шире его генетическое и социальное разнообразие.

Самым очевидным критерием национальности является самосознание. Наиболее точно соответствует русскому народу совокупность тех людей, кто называет себя русскими во время переписи населения.

Очевидно, что общее российское гражданство, объединяющее на протяжении долгих веков представителей самых разных народов, не упразднило многонациональный состав нашего государства. Граждане России могут быть русскими, карелами, татарами, аварцами или бурятами, в то время как русские могут быть гражданами России, США, Австралии, Румынии или Казахстана. Национальные и гражданские общности существуют в разных феноменологических плоскостях.

Русский народ исконно имел сложный генетический состав, включая в себя потомков славянских, финно-угорских, скандинавских, балтских, иранских и тюркских племен. Это генетическое богатство ни разу не стало угрозой для национального единства русского народа. Рождение от русских родителей в большинстве случаев является отправной точкой для формирования русского самосознания, что, однако, никогда не исключало возможности присоединения к русскому народу выходцев из другой национальной среды, принявших русскую идентичность, язык, культуру и религиозные традиции.

Уникальность этногенеза русского народа заключается в том, что на протяжении веков подобное принятие русской идентичности урожденными представителями других национальностей было не результатом принудительной ассимиляции тех или иных этнических групп («русификации»), а следствием свободного личного выбора конкретных людей, связывавших с Россией свою жизнь и судьбу. Именно так в состав русского народа часто входили татары, литовцы, евреи, поляки, немцы, французы, представители других национальностей. Примеров подобного рода — великое множество в русской истории.

В русской традиции важнейшим критерием национальности считался национальный язык (само слово «язык» — древний синоним слова «национальность»). Владение русским языком обязательно для всякого русского. Вместе с тем, обратное утверждение — принадлежность к русскому народу обязательна для всякого русскоговорящего — неверно. Так как русский народ выступил государствообразующим народом России и народом-строителем Российской цивилизации, русский язык получил широкое распространение. Существует немало людей, считающих русский язык родным, но при этом ассоциирующих себя с другими национальными группами.

В формировании русской идентичности огромную роль сыграла православная вера. С другой стороны, события ХХ века показали, что значительное число русских стало неверующими, не утратив при этом национального самосознания. И все же утверждение о том, что каждый русский должен признавать православное христианство основой своей национальной культуры, является оправданным и справедливым. Отрицание этого факта, а тем более поиск иной религиозной основы национальной культуры, свидетельствуют об ослаблении русской идентичности, вплоть до полной ее утраты.

Таким образом, принадлежность к русской нации определяется сложным комплексом связей: генетическими и брачными, языковыми и культурными, религиозными и историческими. Ни один из упомянутых критериев не может считаться решающим. Но для формирования русского национального самосознания обязательно, чтобы совокупность этих связей с русским народом (неза-висимо от их природы) была сильнее, чем совокупность связей с любой иной этнической общностью планеты.

Ощутить это, в конечном итоге, может только сам носитель национальной идентичности, совершая свой личный выбор. При этом национальное самосознание неизбежно означает солидарность с судьбой своего народа. Каждый русский чувствует глубинную эмоциональную связь с главными событиями своей истории: Крещением Руси, Куликовской битвой и одолением Смуты, победами над Наполеоном и Гитлером. Особо отметим, что гордость за Победу 1945 года является одним из важнейших интегрирующих факторов современной русской нации.

На основе программных тезисов настоящего документа, предлагается следующее определение русской идентичности: русский — это человек, считающий себя русским; не имеющий иных этнических предпочтений; говорящий и думающий на русском языке; признающий православное христианство основой национальной духовной культуры; ощущающий солидарность с судьбой русского народа.

СМИ и блоггеры обсуждают "Декларацию русской идентичности", принятую Всемирным русским народным собором.

Напомним, что ранее известный российский религиовед Борис Фаликов объяснил появление этого документа стремлением определенных кругов создать в стране некую "граж-данскую религию", основанную на православии, и указал на опасность проведения подобной политики в такой многонациональной и многоконфессиональной стране, как Россия.

Редактор уральского информационного агентства "Полит-совет" Алексей Шабуров назвал "Декларацию" "едва ли не первым в своем роде официальным документом, в котором сформулированы критерии "русскости".

"Текст, благословленный Православной церковью, получился поистине революционным: оказывается, для того, чтобы быть русским, совсем не обязательно любить власть и признавать исключительность президента Путина", - отмечает он. Как пишет Шабуров, "в документе есть много всего, что может вызвать недоумение и о чем захочется поспорить".

"Но там нет самого главного - того, что мы могли бы в первую очередь ожидать от Русской православной церкви. Там нет никакого славословия власти и государству - а ведь в этом РПЦ знает толк. Более того, слово "власть" в декларации вообще не упоминается", - констатирует редактор "Полит-совета".

Между тем государственная идеология в России, по словам Шабурова, как раз есть. "Недавно она нашла свое выражение в формуле "Есть Путин - есть Россия, нет Путина - нет России". Однако, "когда, казалось бы, появился тезис, вокруг которого власть предлагает сплотиться русскому народу, РПЦ демонстративно этот тезис игнорирует".

"Почему вдруг РПЦ, исторически выросшая в симбиозе с государственной властью... начиная как минимум с Ивана Грозного, сейчас забыла про нее?", - недоумевает эксперт, объясняя это "сиюминутной политической игрой - этакой шпилькой патриарха Кирилла президенту Путину, который в последнее время явно охладел к Церкви".

Однако, как предполагает Шабуров, может быть, патриарх Кирилл "хочет оставить какой-то след в духовной истории (помпезность и пафос ВРНС намекают на это), и тогда декларацию можно рассматривать как попытку РПЦ сформировать альтернативную идеологию для России".

"В этом случае игнорирование тезиса "Путин - это Россия" может означать стремление Церкви сыграть на опережение, создать задел уже на следующий исторический период", - заключает редактор "Политсовета".

В социальных сетях итоги Собора, принявшего "Деклара-цию русской идентичности", и речь патриарха Кирилла на нем обсуждаются довольно активно.

"Слова "Бог" и "Христос" в речи предстоятеля Русской церкви не звучат ни разу! Вместо этого - перепевы Габриэле д'Аннунцио и немецких любителей "крови и почвы" эпохи Бисмарка. "Вера - справедливость - солидарность - достоинство - державность". Слово "свобода" отсутствует. И объясните мне по-простому наконец, что такое "державность", - пишет Константин фон Эггерт.

"Зато есть "повседневная практика центральных органов власти", "министерство образования", "цивилизационная основа", "модель государственного устройства", "Сталин-град". Ну и "духовные скрепы" конечно. Где... духовные скрепы, там уж точно не до Христа", - комментирует фон Эггерта Антон Красовский.

"Текст ("Декларации") почитал и очень-очень удивлен... Там все-таки не вполне про "русский - значит православный". Там все-таки про признание православия основой национальной духовной культуры... Не могу понять, что такое "русская идентичность", о которой авторы декларации говорят. Вопрос "Зачем" я и вовсе опускаю - вообще-то в общественных науках и нация, и национальность давно и достаточно точно определены и из этих определений все в общем-то следует. А тут немного попытка изобретения велосипеда мне мнится... ", - отмечает блоггер lord.

"Родился русским, жил им всю жизнь, а тут вот взять и отказаться, потому что кто-то что-то проблеял на тему своего понимания такой самоидентификации. Так можно и от фамилии, и от пола, и от самой принадлежности к человечеству отказаться из-за чьих-то закидонов", - заключает блоггер zavsn.

"Если бы православие входило бы в русскую идентичность, то неверующие воспринимались бы как нерусские. Например, как сейчас русский воспринимает татарина или немца. Но этого не наблюдается. В русский "нацминимум" принадлежность к религии или к атеизму не входит. Есть этносы, у которых определенная религия является частью идентичности. Но это не про нас", - отмечает ixbin.

А вот что написал на своей страничке в Facebook Альфред Кох: "Кстати, нормальный текст. Читал с приятным удивлением, пока не добрался до последнего абзаца. Вот зачем этот итог? Это явное упрощение и вульгаризация сложной и чувствительной темы... Масса вопросов: а как быть с Пушкиным (мулат)? А с Чаадаевым (католик)? А с Маяковским (атеист)? И т. д.

Стоит добавить, что немало вопросов Декларация русской идентичности вызывает и у русских иммигрантов. Как теперь людям жить в одной семье, когда жена на работе целый день говорит по-английски, когда муж – католик или протестант, дети думают на английском языке и никак не ощущают солидарность с судьбой русского народа. А русский народ – это бабушка в России? Или это все население деревни Тьмутаракань Заозерского края, которое пьет, не просыхая, и не желает работать на грязных работах? Как теперь идентифицировать всех русскоязычных в одной семье? Какое отношение они имеют к русским? По формальным признакам – никакого. И выходит, что Собор, проходивший под лозунгом «Единства» на самом деле разделил теперь все эти семьи на русских, полурусских, недорусских и прочих. Придумывайте как хотите.

Ничего, кроме как нового витка отторжения русской православной церкви, эта Декларация не вызовет. Прежде всего потому, что она далека от нашей реальности. Тогда, может быть, на нее и вообще не стоит обращать внимания. Жизнь идет своим чередом, а декларация пишется своим—отдельно придуманным..

Андрей КАТАЕВ