Дмитрий Дубограев является одним из основателей и управляющим партнером фирмы International Legal Counsels PLLC (femida.us). Он представляет американских и международных клиентов в области информационных технологий, финансовой индустрии, телекоммуникаций, программного обеспечения и биотехнологии в сделках по слиянию и приобретению компаний, международных коммерческих трансакциях, а также в проектах по трансферу технологий, финансированию и корпоративной структуризации.
- Дмитрий, вы закончили юрфак Белорусского гоcударственного университета в 1991 году. В США вашей алма-матер стали престижный университет Washington and Lee. В чем, по вашему мнению, отличается система юридического образования в бывшем СССР от американской?
- Я бы сказал, что пересечений очень мало. И иногда понятия, существующие в советской юридической школе, они могут мешать. Когда начинаешь рассуждать о понятиях преступление, то видишь, что подход британо-американский он совершенно другой. Это отличие индуктивного и дедуктивного мышления. Так что, эти системы очень сильно отличаются. И с точки зрения подхода, и с точки зрения практики, и с точки зрения изучения права. В России изучают и историю права, и римское право, и теоретические общеобразовательные аспекты. В США практически такого нет. На первом курсе ты начинаешь изучать уголовное право, процесс. Все концентрируется на вопросах применения права.
Второе самое главное отличие это то, что в советской школе юриспруденции нас заставляли зазубривать многие вещи. Например, что говорит статья 106, часть вторая пункт третий. В США такого нет, потому что, например, кодекс штата Нью-Йорк занимает десятки томов. Здесь учат анализировать или каким образом интерпретировать. Идет логический процесс построения того или иного аргумента. Предполагается, что, если тебе нужен текст закона, то его можно прочитать. Зазубривать его нет смысла. Фокусирование идет на практическое применение, нежели на энциклопедические знания.
- До того, как открыть собственную юридическую компанию, вы набрались опыта в одной из крупных юридических компаний. Без такого опыта невозможно идти в самостоятельное плавание?
- Вероятно, можно. Но тот опыт, который я прошел в фирме, он не просто помогает нам. В моем конкретном случае, он просто незаменим. Мы - небольшая фирма - покушаемся на святая святых больших фирм. В США очень много маленьких фирм, которые занимаются, к примеру, иммиграцией или простым построением компаний. Мы же покусились на сферу юридической деятельности, касающуюся технологий и корпоративных трансакций. При этом мы проводим трансакции, которые раньше были «зарезервированы» за большими фирмами. Без восьмилетнего опыта работы в больших фирмах было бы труднее и, возможно, больше времени заняло бы подойти к тому опыту и качеству услуг, которыми мы сегодня обладаем.
- Почему вы решили работать именно в этой области права?
- В юридических фирмах, в которых я ранее работал, я занимался слиянием и приобретением компаний и ценными бумагами. Мне очень импонировали вопросы структурирования компаний, то есть созданием некой ценности, продаваемой на публичном рынке, а также обеспечения эффективности рынка, когда публичная компания неэффективно действует на рынке (с корпоративной точки зрения) и становится объектом покупки другой компанией. Эти «захваты», когда одна компания скупает другую одна из моих специализаций. Интерес мой к технологии основывался на том, что я считал технологию будущим юриспруденции и развития общества.
Если взять технологию в России, то она практически не развита с точки зрения коммерциализации. Я приведу пример. В России большую часть бюджета составляют нефть и газ. Чтобы делать деньги на нефти и газе особых усилий не требуется. С точки зрения технологий, требуется образование, ум, маркетинг, то есть построение реального свободного рынка капитализма. И поэтому я фокусировался на корпоративных трансакциях с технологиями.
В свое время академику Алферову дали Нобелевскую премию. Плюс, я не помню сколько, около миллиона долларов причитающихся премиальных. Если бы та же самая технология была вовремя запатентована, сейчас бы, например, Алферов или российский бюджет получал по одному центу с каждого проданного CD или
- У вашей фирмы интересный девиз «Bridging the Gap». Имеется в виду, что вы заполняете пробелы между бывшим СССР и США?..
- Это не только между Россией и США, это шире. Между производителем и потребителем. Это может быть между русской культурой и американской культурой. Это может быть между американским правом и российским правом. Один из наших клиентов на закрытии сделки сказал, что он хотел бы поблагодарить юристов за то, что они переводили с русского на русский и с английского на английский. В этом смысле это и есть отражение того, что мы делаем.
- Что происходит сегодня в правовом поле между Россией и США? Есть ли какое-нибудь сотрудничество?
- Я о таковом не знаю. Я работал в нескольких проектах, которые создавались под эгидой Всемирного банка, когда американские юристы привлекались для консультативных услуг в построении некоторых механизмов. Я понимаю, что Россия сейчас начинает расти, набирать силу. Происходит рост самосознания, формирование сверхдержавы. И в России возникает отторжение к советам США, как России кажется, к советам Большого брата. Мне кажется, что это лишнее, потому что таких правовых механизмов, которые американцы придумали в бизнесе, лучше не придумано нигде. Применить этот опыт в России было бы большим плюсом. Взять ту же четвертую часть гражданского кодекса, которую приняли в России. Несмотря на то, что ее писали 15 лет, результат не достоин тех усилий, которые были приложены.
- Дмитрий, среди ваших клиентов много российских компьютерных компаний. Вы «легализовали» их в США... Как бы их права ущемлялись, если этого бы не произошло?..
- В России для бизнесменов подход такой контракты нужны для того, чтобы прикрыть спину и показывать налоговым и государственным органам. Как бы государство это враг, и давайте обложимся бумагами, чтобы от государства защищаться.
В США твои права только те, которые написаны на бумаге. Человек должен сам о себе заботиться. Твои права в бизнесе это те права, которых ты мог добиться путем контрактных переговоров. И не государство будет тебя ущемлять, а ущемлять тебя будут те люди, которые считают, что ты являешься их конкурентом. Они будут применять различные правовые методы борьбы за патенты, торговые марки, авторские права, будут пытаться использовать недостатки контрактов в свою сторону.
То есть, самое большое ущемление российского бизнеса в США идет от так называемых «банных контрактов». Когда русские где-то в Москве подписывают на полторы странички, на коленке контракт в бане. Люди не предполагают, какие последствия их ждут. А потом возникают многомиллионные иски. В тех же самых офисах бюрократов должны висеть напоминания о фирме «Нога». Виновных авторов таких контарктов, может быть, сейчас и не найти. Но упущения в контракте они очень показательны.
И как раз то, что мы делаем, мы снимаем розовые очки с клиентов, которые говорят, что там, в России их обманывали, а здесь обманывать не будут. Мы показываем им распределение рисков в США, и показываем те возможности и механизмы защиты, о которых они и не предполагали. Делаем бизнес более предсказуемым и предоставляем возможность делать информированный выбор.
- Сегодня много малых и средних бизнесов России пытаются вести дела в США. Но они зачастую не знают, какие правовые шаги они должны предпринимать, чтобы быть законным и легальным бизнесом. Какие шаги необходимо сделать? Можете вы назвать? Раз... Два... Три...
- Первый шаг надо нанять хороших юристов. (Смеется) Хоть это и шутка, но вся система настроена на работу в правовой системе. Любое движение, которые вы делаете, находится в правовом поле. Разобраться в этом самому тяжело. Другое дело, что юридические услуги это дорогие услуги. Но хороший юрист поможет компании не только с юридическими услугами, но и в определении приоритетов. Что нужно делать исходя из бюджета, исходя из целей, исходя из других критериев. Поэтому здесь нет единого рецепта. Для разных компаний фундамент успеха разный. И самая большая ошибка российского бизнеса, приезжающего в США это то, что он не готов к успеху. Бизнесмен раздает большие проценты нанимаемым посторонним бизнес-консультантам и обещает такие горы, что, когда бизнес становится успешным, он думает о том, как такие контракты прервать и попытаться сделать все заново. Люди часто делают первые шаги, которые потом не исправляемы. Очень много компаний мы представляем, которые делают заход на американский рынок по второму разу. Они пришли, потратились, получили судебный иск, закрылись и ушли. Осторожность вывода на американский рынок она сродни построению крепостных стен.
- В каком случае российским компаниям надо регистрировать свои бренды в США, патентовать свои изобретения?
- Нужно это делать практически всегда, когда это можно делать. Роль патентов в России и судебная практика приведения исполнения патентов практически на нуле. А здесь же, в США, патент является жестким рыночным инструментом и только Микрософт, по некоторым данным, подает заявок в год около трех с половиной тысяч патентов.
Патент может быть как средством нападения, так и оружием защиты. Поэтому, если есть некие уникальные изобретения, необходимо их патентовать, чтобы предотвратить нечестную конкуренцию. В случае, если нет патента, любой человек вас выдавит с этого рынка. И это не будет считаться неэтичным, это не будет считаться плохой практикой. В Америке этический бизнес это бизнес, который разрешен по закону. Торговые марки точно также. Вы тратите большие деньги, чтобы торговая марка стала узнаваема. И чем раньше вы ее защитите путем регистрации, тем лучше. Расходы относительно небольшие, но при этом у вас появляется механизм борьбы с нечестными конкурентами, которые зачастую используют ваш бренд для того, чтобы направлять «трафик» с вашего сайта на свой сайт. Если ваш бренд не зарегистрирован, вам очень тяжело будет бороться с хостерами и доказывать им, что торговая марка принадлежит вам, а не вашим конкурентам. Не воспользоваться законными правами это просто «деловое самоубийство».
- Вы родились в Беларуси. Сейчас отношения США и Беларуси переживают не лучшие времена. Политические методы пока только ухудшали эти отношения. Может, юристы способны разобраться и помочь урегулировать ситуацию?
- Если бы кто-то к нам обратился с точки зрения налаживания диалога и понимания того, что обе стороны готовы друг другу помочь. Возможно, у Америки есть какие-то претензии к Беларуси. То есть определенная политическая цель, которую американцы преследуют любыми средствами. Трудно искать сегодня правых или виноватых. Отсутствие реального нормального диалога между странами оно очевидно. Может быть некомпетентность людей, ведущих переговоры с обеих сторон, частично усугубляет этот момент. С нашей точки зрения, чем мы можем помочь? Мы фокусируемся на конкретных людях и реальных бизнесах. То есть, мы помогаем тем людям, которые хотят зарабатывать, будь то в Беларуси, будь то в Америке. Но мы не чураемся возможности и где-то помочь в каких-то переговорах.
Есть такая организация OPIC, которая страхует американские инвестиции за рубежом. Практически последнее десятилетие офис этой организации в Беларуси закрыт. Причина этого в конфликте, который произошел около восьми лет назад. И конфликт сам смешон. И, во-вторых, я выслушивал претензии обеих сторон и понял, что позиции оторваны от реальности, происходят в режиме монологов. Сам же конфликт не стоит и выеденного яйца. И самое интересное в том, что обе стороны заинтересованы в том, чтобы этот конфликт загладить. Но средства, которые стороны употребляют для этого, просто не профессиональны и глупы. Американцы еще в начале конфликта были готовы завершить это дело мировым соглашением, на условиях, которые должны были, с экономической точки зрения, устраивать Беларусь. Но поскольку стороны не хотят слушать друг друга, и все это делается на уровне эмоций по принципу «сам дурак», то реального конструктивного подхода нет и обе стороны несут несравнимые потери. Поэтому обе стороны страдают из-за выеденного яйца. Получается как в сериалах. Две семьи воюют, но уже не помнят, из-за чего воюют.
- Самое «громкое» ваше «дело»?
- Технологии одного из наших клиентов будут поставляться в пакете решений, обеспечивающих радиационную безопасность штата Иллинойс. Наш клиент выиграл тендер в соревновании с крупнейшими гигантами американской индустрии. И для меня вот этот пример говорит о том, что соединение хороших юристов, хороших консультантов и хороших технологий может дать результат, который превосходит ожидания. То есть, клиент сам не верил, что это случиться, что ему не дадут это сделать просто по политическим причинам. Сегодня это один из крупнейших контрактов, если самый крупный, относительно высоких технологий на территории США с одной из стран бывшего Советского Союза.
Наша фирма участвует практически во всех громких сделках, связанных с «русскоговорящими» интернет компаниями, и в России и особенно за рубежом. Мы, например, консультировали клиента относительно создания первого в российском интернете проекта, который финансировали западные VC (Venture Capital firms). Эта компания претендует на лидерство в поисковых системах нового поколения. Это показывает, что, когда западный капитал и российские технологии сливаются, это дает невероятный толчок, хороший результат.
- Знаю, что вы являетесь капитаном хоккейной команды? Помогает снимать стрессы?
- Да, несомненно. Мы играем уже два сезона в команде «Трактор». Наши соперники-американцы - тоже хотят снять стресс, но в основном они снимают стресс на нас, а мы на них.
- Возвращаясь к телесериалам. «Бостон лигал» - любимый сериал миллионов. Насколько он далек от реальной практики?..
- Я люблю смотреть это телесериал. Одной из причин является как раз то, что это не имеет никакого отношения к реальной практике. Но в сериале показано хорошо, это система аргументации по тому или иному вопросу. Сериал поднимает насущные проблемы американской легальной жизни. Для российских юристов он интересен с точки зрения аргументации.
- Говорят, американцы больше всего не любят докторов и юристов... Не ощущаете ли это на себе?..
- Понятно, откуда эта предвзятость. Обычные американцы имеют отношения с юристом при разводе, при авариях, при совершении уголовных преступлений. В этих делах выигрывающего нет. Чтобы ни происходило выигрывает юрист. Некоторая зависть с точки зрения зарабатывания денег.
То, что мы пытаемся применить в нашей фирме это модерновый подход к практике права. Например, я думаю, что клиентов сильно раздражает тот факт, что ты не можешь предсказать, сколько это стоит. Когда ты идешь в магазин, тебе говорят, сколько стоит машина. А когда приходишь к юристу, он говорит, что не знает, что подумает, сколько это стоит. Поэтому в нашей фирме мы используем подход, когда мы не учимся за счет клиентов. Большие цены юристов оправданы только в том случае, когда ты делаешь работу, которую уже знаешь. Управляемость и предсказуемость процесса и профессионализм должны изменить систему. Клиенту надо подсказывать, где нужно бороться, а на что не обращать внимание.
Наша практика это практика архитектурного построения бизнеса. К нам приходят люди не только тогда, когда дом сгорел, но и тогда, когда они хотят построить дворец. Сделайте дизайн! Сделайте архитектуру! И чем мне нравится наша практика это то, что от нее все в выигрыше. Поэтому наши дела заканчиваются, что называется «closing party», когда все стороны и юристы пожимают руки. Об этом тоже ходят легенды.