Александр Диджеймус (Alexander D'Jamoos), 21-летний студент колледжа в Техасе, уверен, что и другие заслуживают того, чтобы оказаться буквально в его ботинках. В тех ботинках, которые весной прошлого года помогли ему подняться на гору Килиманджаро – самую высокую точку в Африке. Однако еще шесть лет назад, когда он жил в российском детдоме, у него вообще не было ботинок: когда у человека нет ног, от ботинок мало проку.

Диджеймус стал одним из российских детей-инвалидов, усыновленных американскими семьями, которые в последнее время ведут активную кампанию против нового закона, запрещающего американским гражданам усыновлять российских детей. Хотя этот запрет уже вступил в силу, Диджеймус настаивает на том, что он не намерен прекращать борьбу с законом, который он назвал «нарушением прав человека».

«Этот закон предполагает, что жизнь ребенка будет хуже, если его усыновит американская семья, – говорит Диджеймус. – Это очень националистическая политика, и я думаю, что это самое большое преступление и громадная ошибка, потому что фундаментальное право каждого ребенка – иметь семью, независимо от национальности. Ребенок отправляется в США не для того, чтобы стать американцем. Он едет в США, чтобы обрести семью. Если у ребенка появляется возможность жить в семье, мне кажется безнравственным лишать его этого шанса».

Запрет на усыновление детей американскими семьями, подписанный российским президентом Владимиром Путиным 28 декабря, поставил под вопрос судьбы тысяч людей. Американские родители окончательно лишились шанса на усыновление точно так же, как более 700 тысяч российских сирот лишились шанса обрести семью. С 1992 года американские семьи усыновили 60 тысяч российских сирот, в том числе множество детей-инвалидов. За последние годы американские семьи усыновили больше российских детей, чем семьи из какой-либо другой страны.

Око за око

Хотя вступивший в силу запрет формально призван защитить российских детей от насилия, с которым они могут столкнуться в американских семьях, эта мера рассматривается в основном как ответ на закон США, вступивший в силу в декабре. Этот закон налагает санкции на российских чиновников, причастных к смерти юриста и борца с коррупцией Сергея Магнитского, скончавшегося в московской тюрьме в 2009 году, а также на других должностных лиц, которые предположительно грубо нарушали права человека, не неся за это никакой ответственности.

Пока запрет на усыновление спешно проходил через парламент России, Диджеймус решил начать действовать. 20 декабря он выложил в интернете петицию, которая за неделю собрала 11 тысяч подписей. 26 декабря чемпионка Паралимпийских игр русского происхождения Татьяна МакФэдден (Tatyana McFadden), которую когда-то удочерила американская семья, доставила петицию в посольство России в Вашингтоне.

Диджеймус говорит, что его собственная история – это самый лучший аргумент, который он мог бы предложить в своем обращении к Путину. Он пишет:  «Все мое детство я никогда не надеялся, что меня полюбит семья. Мои биологические родители оставили меня в роддоме из-за моих физических недостатков. В моем детском доме жили около 100 детей, каждый из которых был инвалидом, оставленным родителями. Условия жизни в приюте были ужасными: отсутствие отопления суровыми зимами, отсутствие воды летом, низкое качество образования, недостаток санитарных удобств, нехватка отвечающего требованиям доступности оборудования, но главное – недостаток любви и заботы. Меня ждало печальное будущее в доме инвалидов для взрослых».

Но Диджеймусу повезло.

Новые протезы

В 2006 году Наташа Шагинян-Нидэм (Natasha Shaginian-Needham), соучредитель международного центра «Счастливые семьи», американо-российской негосударственной организации, помогающей детям с ограниченными возможностями, снимала документальный фильм в детском доме в городе Нижний Ломов Пензенской области, к юго-востоку от Москвы. Именно там она встретила Диджеймуса, тогда еще Александра Шульчева, который передвигался по полу на доске с колесиками.

При содействии Шагинян-Нидэм он познакомился с семьей Майкла и Элен Диджеймус из Далласа в Техасе. Они согласились приютить Александра у себя на время его поездки в США, где ему должны были сделать операцию. Руководство местной больницы согласилось бесплатно провести операцию по ампутации его искалеченных ног и установке протезов.

За время его пребывания в Далласе семья Диджеймус привязалась к мальчику и решила усыновить его. Александр признается, что для ускорения процесса усыновления понадобилось дать взятку. Тогда ему было уже 15 лет, и у него оставался всего один год на то, чтобы его могли усыновить.

По словам Диджеймуса, после усыновления его жизнь кардинально изменилась. Он научился кататься на лыжах, получил стипендию для поступления в Университет штата Техас в Остине и стал добровольцем организации «Счастливые семьи». В июне  прошлого года он взошел на вершину горы Килиманджаро, чтобы привлечь внимание к работе этой организации.

Теперь, по  словам Диджеймуса, он не хочет, чтобы его друзья – дети-инвалиды из детского дома, с которыми он не теряет связи –  стали жертвами «политической демагогии». «Очень трудно бороться с контролем над СМИ, который существует в России, но я не сдамся, – говорит он. – Я сделаю все, что потребуется – все, что смогу – чтобы выступить против этого запрета. Я не слишком много писал на русском языке для российской аудитории, поэтому сейчас я думаю, что, возможно, стоит собрать мои записи и сочинения других усыновленных в США детей и попытаться каким-нибудь образом распространить эти эссе в России при помощи российской прессы, возможно, напечатать их в небольших газетах».

Вопросы международной политики

На самом деле Диджеймус уже знаком российской прессе. Его история легла в основу документального фильма Шагинян-Нидэм, который, по ее словам, был показан на государственном телеканале «ТВ-Центр» в 2012 году.

«Этот фильм стал большой неожиданностью, – призналась она, добавив: она сомневается, что фильм повторно выйдет в эфир после петиции Диджеймуса против нового российского закона. Диджеймус, который в колледже изучает международную политику, утверждает, что он хотел бы работать в сфере российско-американских отношений после окончания учебы. По его словам, иностранное усыновление всегда было весьма щекотливым вопросом. И хотя Диджеймус приветствует обещания Путина увеличить государственное финансирование приютов для детей-инвалидов, он считает, что Россия нуждается в гораздо более серьезных переменах, прежде чем она сможет отказаться от помощи извне.

«Здесь речь идет не о финансировании. Это не вопрос экономики. Это социальная проблема, – утверждает он. – То, что в стране проживает такое число детей-сирот – по оценкам некоторых источников, около 800 тысяч – это социальная катастрофа, и никакие деньги мира не смогут помочь решить эту проблему. Все начинается с понимания, что среди нас есть люди-инвалиды, которым следует помогать, которым необходимо помогать, чтобы они могли стать полноценными членами общества».

Ричард Солаш