Известный американский пастор Михаил Моргулис встретился со знаменитым голливудским актером Стивом Болдуином в штате Техас, в фойе отеля «Хилтон». Специально для нас он предоставил свое интервью с ним: «Он мчался навстречу, разбрызгивая голубизну из своих знаменитых васильковых глаз. Люди останавливались, вытаскивали книги, фотографии, просто бумажки, лишь бы он поставил автограф. Он бежал ко мне в старых джинсах, черной футболочке, на руках наколки, на груди золотой крестик. Он кричал мне по-испански: «Мучаччо, Майкл!». В ответ я: «Кипассо, камрад!».

Мы знакомы со Стивом Болдуином несколько лет. Когда-то он прочитал в моей англоязычной версии книги «Духовная Дипломатия» главу об убитом священнике Александре Мене и спрашивал: «Ты пишешь, что он наверняка простил своих убийц. А что он чувствовал перед смертью?». Я отвечал: «Он чувствовал, что, умирая и прощая, он отражает Христа…».  Стив смотрел в сторону умными васильками и повторял: «Вот бы его сыграть, вот бы его понять, вот бы узнать его душу…». Мы уселись в углу, люди стояли толпой в стороне и терпеливо ждали. Он подошел к ним и кивнув на меня, просто сказал: «Я вот с этим мужиком должен поговорить, приходите через час, всем подпишу и со всеми сфотографируюсь…».

– Ты сколько спишь, Стив?

– Мало, часов 5, в лучшем случае 6…

– А раньше спал больше?

– Да, сейчас еще нужно время на общение с Богом… Ну, на молитву, на разговор с Ним…

Стив услышал Бога 11 сентября 2001 года, когда рушились здания в Нью-Йорке, когда казалось, что в Америке и во всем мире наступает время Антихриста. Он, коренной житель Нью-Йорка, смотрел на это безумие, и как многие люди, начал в этот момент молиться. И Бог ответил ему. Стив услышал ответ: «Это все делают люди. А я пришел для любви… Ты мне нужен, чтобы рассказывать о Моей любви…».

– Стив, я слышал, ты недавно рассказывал Тому Крузу о Христе и Его любви…

– Да, было дело. Том внимательно на меня посмотрел, говорит: «Стив, ты в порядке?».

Отвечаю: «Абсолютно! А ты, Том? Видишь ли, когда мы будем не в порядке, уже станет поздно узнавать о Христе…» Том внимательно посмотрел на меня, говорит: «Я удивлен, но подумаю…». Я ему вдогонку прокричал: «Думай сердцем, Том…».

– Сакраментальный вопрос, как тебе удается совмещать веру в Бога и работу в Голливуде?

– Помнишь, Майкл, как Иисус показывал монету: Богу Богово – кесарю кесарево… Я хочу кидсам, ну, пацанам, рассказать о Христе, о том, что они не одинокие в этом мире, что Он с ними… Я катаюсь на скейтборде, беру с собой несколько подростков, которые тоже катаются и уже отдали свою жизнь Богу, и мы ездим в разные страны, приглашаем пацанов кататься с нами, а потом я рассказываю им о Христе. Всегда приходят на встречу по несколько тысяч ребят…

– Трудно?

– Так ты же сам повторяешь: «А разве Христу было легче, чем нам? Ну да, тяжело время находить, но с тех пор, как Бог стал для меня главным, время для Него есть всегда…»

– Ты вырос и жил в Лонг-Айлэнде, в Квинсе, а я жил рядом, в Форест Хиллсе…

– Ну, ты даешь! Это же кул район… как ты туда пробрался…

– Меня туда судьба привела. Ну, так вот, мне там рассказывали, как ты со свой будущей женой познакомился. Может внесешь ясность? Вроде, ты стал ее в метро кадрить…

– Мерзкие слухи! Я стал кадрить ее в автобусе! Я бедный тогда был, в автобусах ездил, закончил работать моделью у дизайнера Кельвина Клайна, пробивался в кино… Захожу в автобус, продвигаюсь, смотрю, мама моя! Справа от меня сидит и смотрит в окно Мадонна, да не певица, а настоящая Мадонна… Я и так, и сяк, профиль свой героический зарисовываю перед ней, а она – ноль внимания. Я тогда выдаю: «С такой внешностью вы, наверное, актриса или модель…» Ноль внимания! И нос к окну вытягивает. Ответа я не получил. Вышел. На следующий день, специально, в то же время угадал, сажусь в этот же автобус. Она там. Опять говорю ей слова о ее красоте, опять не отвечает. Вздохнул, вышел, решил, – не судьба. Месяц в этот автобус не садился. А потом не выдержал, опять подгадал, вхожу. Она на меня смотрит и говорит: «Я месяц вас ждала… Я не актриса и не модель, я студентка университета, приехала из Бразилии. А зовут меня Кенни Диодато…» Я говорю: «Теперь я знаю, почему вы приехали…» «Почему?» «Чтобы я вас нашел и на вас женился…»

– Теперь у тебя с Кенни две дочки, и как пишет неутомимая бульварная пресса, ты хороший муж и на тебя нет компромата…

– Майкл, Бог меняет в нас все… Он меняет душу. И мою тоже. Майкл, я помню твой рассказ «Последнее интервью», где умирает старый актер, он вспоминает мгновения жизни, где присутствовала только любовь… Есть на свете любовь Бога к нам, есть на свете наша любовь к Богу, есть на свете любовь к женщине… И любовь Бога помогает мне сильней и возвышенней любить эту женщину…

– Какая твоя любимая роль?

– Из первого моего фильма, «Зверь». Странно, я сыграл тогда роль русского танкиста в Афганистане…

– Ты богатый человек, увлекаешься мотогонками, парашютным спортом, биллиардом. У тебя практически есть все. Наверное, ты счастливый. А если бы этого не было, стоило ли бы жить?

– Майкл, ты мне говорил, что бывал в чеченских ямах и во дворцах президентов, и везде и всем не хватало любви и счастья… Можно быть несчастным с миллионами и быть счастливым, если в твоей жизни есть Бог, если ты протягиваешь руки к Его израненным рукам и Он гладит твое сердце, успокаивает твою душу и наполняет ее счастьем… Ты знаешь не хуже меня, что настоящее, а не продажное счастье, не купишь…

– Одна девушка из СНГ, написала о тебе так: «Он иррациональный, неординарный… Он – первый в моем списке фантазий…» Что ты ей ответишь?

– Спасибо, но, право, я таких слов не стою. Я знаю, что та, кто это написала, такое же творенье Божье, как я… Я хотел бы сказать ей, чтобы самым неординарным, самым иррациональным, был для вас Бог. Чтобы Он стоял первым в списке ваших фантазий, потому что Он в силе исполнить любое наше желание, любую нашу мечту…

– У меня есть в Киеве, в Украине, любимая церквушка, там собирается до 2,5 тысяч человек. Ребята там прикольные, и я хотел бы, чтобы ты к ним приехал. Соберут они тебе скейтбордеров, тинэйджеров и расскажешь им все, лицом к лицу…

– Скажи им, пусть молятся, и я приеду… А ты со мной поедешь?

– Да, потому что я влюблен в этот город, и знаю, ты тоже влюбишься в него…

В 7 утра он улетал в Канаду, а в 9 я летел во Флориду. Мы взялись на минуту за руки и помолились. В его знаменитых васильковых глазах была радость. И последние слова были такими: «Передай им, Майкл, когда я на съемочной площадке стою в свете прожекторов, я стою не перед людьми, а перед Богом!»