Наверное, так устроен человек – нам всё время хочется всё улучшать. И, скорее всего, это даже хорошо. Но, признаюсь, когда речь заходит об улучшении нашего родного языка, меня бросает в дрожь. Полвека назад были опубликованы очередные предложения по усовершенствованию русского языка» . Если бы соответствующая реформа была проведена, сегодня мы бы с вами писали: доч, жури, заец. К счастью, тогда обошлось. Но были и другие попытки. Предлагаю сегодня вспомнить, как «улучшали русский язык, и что из этого вышло.

Невероятные приключения буквы Ё

До революции изменения в русском языке происходили не системно, часто традиции письменного языка менялись под влиянием наиболее значимых писателей. Показателем случайности многих перемен может служить история появления в русском языке буквы Ё. Дело было так: более двух веков назад руководительница Петербургской академии наук княгиня Екатерина Дашкова предложила ученым академикам написать слово ёлка. Предложенный вариант «іолка» ей не понравился – зачем писать один звук двумя буквами, рассудила княгиня. И предложила использовать новую букву – Е с точечками. У этого, незначительного на первый взгляд, нововведения появились серьезные идеологические противники: ученые мужи говорили, что «ёкающее» произношение – удел простонародья, и вводить его в письменную речь не стоит.

Буква Ё в русском языке приживалась долго и неохотно. Только через 12 лет после описанных событий она начала появляться в печати. Долго обсуждались и другие варианты написания новой буквы: ö, ø, ε, ę, ē, ĕ. А в алфавите она закрепилась только после революции. И то Луначарский назвал ее употребление «желательным, но необязательным». Так и живёт эта буква на «птичьих» правах: кто её употребляет, кто нет.

Революционные перемены революционного времени

Реформу русского языка 1918 года называют большевистской. Хотя, на самом деле, она разрабатывалась еще до революции.

Долгое время в России просто не существовало справочников по русскому языку, поэтому написание спорных слов в разных изданиях могло отличаться. Такой справочник появился только во второй половине XIX века и использовался в школах. Описанные правила не были обязательны для журналов, в результате складывалась парадоксальная ситуация – в школах учили одному, а писали по-другому. Вообще, русский язык был одной из главных проблем учителей – им никак не удавалось вложить в голову школьников сложные, порой противоречивые правила. Так что речь о том, что письменный язык нужно реформировать, шла еще в конце XIX века. В 1904 году была создана Орфографическая комиссия, в которую вошли лингвисты и литераторами. Их задачей стала подготовка реформы.

Проект реформы был опубликован в 1912 году и в силу своей радикальности вызвал горячие дискуссии. Переполошиться было из-за чего. Ученые предлагали избавить алфавит от нескольких букв, (Ѣ (ять), Ѳ (фита), І), не использовать твердый знак на конце слов, изменить написание ряда приставок и окончаний. У реформы было много противников, а Ѣ называли чуть ли не символом российской государственности. Но, так или иначе, вскоре в стране стало не до грамматики.

К этому проекту реформы уже после революции вернулись большевики. Во-первых, им было не страшно что-то менять, когда вокруг и так все меняется. Во-вторых, упрощение русского языка соответствовало задаче повышения грамотности. Но, что интересно, даже большевики ввели не все предложения Орфографической комиссии. А в их числе была идея после шипящих не использовать мягкий знак и заменить Ё на О. Получается жолтая мыш.

Пишем, как слышим

Проблема повышения уровня грамотности в Советском Союзе стояла и в 30-х годах. Дело это шло не так быстро, как хотелось бы. Тогда была создана новая орфографическая комиссия при Главнауке для очередного этапа упрощения языка. Проект она подготовила довольно дикий. Он заключался в том, чтобы в основе правописания лежал фонетический принцип: как слышим, так и пишем. То есть, проект узаконивал такие слова как «можыт», «руский», «чиво» и тому подобные. К счастью, принят он не был.

Хоть и не столь радикальный, но похожий проект появился через 30 лет. Полвека назад, 24 сентября 1964 года в газете «Известия» были опубликованы «Предложения по усовершенствованию русского языка». В чем-то они повторяли идеи царской комиссии: избавиться от мягкого знака после шипящих и заменить Ё на О. Но на этот раз реформаторы пошли дальше. Они предлагали оставить в качестве разделительного только мягкий знак (подьезд), после Ц всегда писать И (циган, ципленок, огурци), избавиться от чередования гласных в корнях (плавать-плавец), двойных согласных в заимствованных словах (тенис) и исключений (жури, брошура, парашут, заец, деревяный и т.п.). Причем в числе авторов реформы были не только лингвисты, но и знаменитые литераторы: Корней Чуковский, Леонид Леонов, Александр Твардовский и Михаил Исаковский.

Естественно, публикация наделала много шуму и вызвала шквал отрицательных откликов. Филолог Семинихин написал по этому поводу такое юмористическое письмо:

А нашэм письме

Вазможноли рускае фанетическае письмо? Это нисуразнейшый иссамых нисуразных вапросаф иба только таким ано и далжно быть. Этат выват так ачевиден што врядли стоит ево абасновывать. Лучшэе ево абаснование наглядный пакас рускава фанетическава письма што я и придлагаю…

В итоге проект не прошел, и на несколько десятилетий про улучшение русского языка забыли.

Современные баталии за грамматику

Новая орфографическая комиссия была создана в конце 80-х. Перед лингвистами стояла задача обновить свод правил 1956 года. Дело в том, что он и тогда был неполным. Тем более, язык с тех пор сильно изменился, в нем появилось множество заимствованных слов и новых понятий. Отчасти этим комиссия и занималась, но ряд спорных предложений в проекте все-таки появился. Например, предлагалось писать парашут и брошура, но жюри и жюльен оставить в покое из-за разницы в произношении; убрать Й из слов конвейер, стайер и тому подобных. И снова – широкое обсуждение и общее осуждение. В итоге от наиболее радикальных предложений ученые отказались, оставив в проекте лишь правила написания новых слов. Похоже, что внести серьезные изменения в язык можно только в условиях революции.

Впрочем, дальше реформация русского языка начала принимать необычную форму. Не стало проектов и широких обсуждений, но изменения потихонечку проникают в словари. Так, согласно современным словарям, кофе может быть среднего рода в разговорной речи, в словах йогурт, договор и баржа допускается ударение как на первый, так и на последний слог.

Некоторые филологи уверяют, что правила грамматики должны меняться по ходу того, как меняется сам язык. Иначе появится необоснованно большая дистанция между устной и письменной речью.

Ну не знаю, меня все попытки искусственно переделать язык пугают. Особенно, когда они исходят не от лингвистов, а от политиков. А это происходит повсеместно. Например, Белоруссия некоторое время назад по чисто политическим причинам превратилась в Республику Беларусь. В итоге в русском языке появилось противоречие: в Беларуси живут белорусы, а продукция страны называется белорусской.

Или вспомним подмосковный город Дубна. Если верить словарям, образованные от имени города слова пишутся через И: дубнинский, дубнинец. Но Совет депутатов города принял решение: писать дубненский и не как иначе. В соответствующий вид приведены названия: Дубненский городской суд, Дубненская больница и так далее. А Дубнинская улица Москвы оказалась вне закона. И кому теперь верить: лингвистам или чиновникам?

Катя Кожевникова