Сланцевая революция и новые технологии меняют нефтяную карту мира. Отныне новый мировой лидер по добыче черного золота – штат Техас. Среднесуточная добыча нефти в «Штате одинокой звезды» удвоилась всего за 27 месяцев. А нефтяной бум добавил штату 303 тысячи рабочих мест.

Мистическим образом география техасского нефтяного бума ассоциируется с Россией: на западе штата расположен нефтегазоносный бассейн, называемый Пермским, а один из городов в этой части Техаса именуется Одесса. Но России, экономика которой решающим образом зависит от нефти и газа, новое «американское нефтяное чудо» сулит мало хорошего.

США уже вышли на самообеспечение природным газом, через несколько лет то же самое произойдет, по прогнозам, с нефтью: только за прошлый год ее добыча в стране выросла на 14 процентов. Это сбивает цены на углеводородное сырье на мировом рынке и стимулирует другие страны идти по стопам Америки. Среди энтузиастов сланцевой добычи, которая лежит в основе нефтегазового бума Америки, Румыния, Польша, Болгария и Венгрия – все они не прочь избавиться от энергозависимости от России.

В этой ситуации Москве явно не помешало бы приобщиться к новым американским технологиям гидравлического разрыва пласта. Россия может не только применить эти технологии на своих месторождениях горючих сланцев, но и оживить с их помощью простаивающие, отработанные скважины, на которых добыча нефти или газа традиционными способами стала невозможной или нерентабельной.

Частное дело

Можно сказать, что технологии сланцевой добычи нефти триумфально внедряются в Америке. Но не будем упрощать: проблем хватает, и одна из них – до сих пор не вполне ясные экологические последствия гидроразрывов почвы.

Влиятельное природоохранное движение давит на президента Обаму, чтобы он не давал разрешения на строительство трансамериканского нефтепровода от канадской провинции Альберта до Хьюстона и Порт-Артура в Техасе. Барак Обама еще не принял решения в отношении проекта, известного в Америке как Keystone XL, но усилия экологов явно приносят плоды: совсем недавно президент подверг сомнению ценность нефтепровода в плане создания новых рабочих мест.

Но и без этого супертрубопровода техасские нефтеперерабатывающие заводы будут получать больше нефти, чем они сегодня могут переварить. В апреле этого года начал поставлять нефть из Западного Техаса в Хьюстон нефтепровод Longhorn. По данным The Wall Street Journal, это первый из, как минимум, семи трубопроводов, которые в будущем смогут доставлять до двух миллионов баррелей нефти в день от богатых месторождений в Оклахоме и внутренних районах Техаса к самому большому сосредоточению нефтеперерабатывающих заводов в стране – на побережье Мексиканского залива.

Впрочем, велика вероятность, что и многочисленные НПЗ могут не справиться со всем объемом доставляемой нефти. Добыча черного золота в США находится на самом высоком уровне за последние семнадцать лет. Специалисты утверждают, что Штатам придется строить новые мощности по переработке нефти, преодолевая сопротивление борцов за чистоту экосферы и стараясь не нанести ей большого вреда.

Показательно, что американский нефтяной бум состоялся в основном за пределами госсектора. Процесс получения прав на пользование землями федерального назначения занимает в среднем 230 дней, в то время как на частных землях Техаса, Оклахомы или Северной Дакоты можно получить разрешение на бурение за 15-45 дней. В соседней Канаде, где тоже вовсю бушует сланцевая лихорадка, наблюдается аналогичная картина. «Восемьдесят процентов мировых запасов нефти, – напоминает Кен Хьюз, министр энергетики провинции Альберта, – находится в руках государственных нефтяных компаний». Государство контролирует «нефтянку» в Саудовской Аравии и России, Мексике и Венесуэле, Бразилии и Нигерии, но не в США и Канаде.

«В Техасе все большое» – известная присказка, которая имеет под собой реальную основу. В этом штате самые мощные солнечные электростанции и самые быстрорастущие города – Остин, Даллас, Хьюстон и даже самые большие родео и барбекю.

Кстати, быстрый рост населения техасских городов напрямую связан с нефтегазовым бумом: эту отрасль обслуживает огромное количество других, и всем нужна рабсила. Сегодня Техас дает треть всей нефтедобычи США и свыше четверти добычи природного газа. Здесь работают 832 наземных буровых установки – четверть всех, которые есть в мире. К концу года, по расчетам, добыча нефти в «Штате одинокой звезды» превысит три миллиона баррелей в день – это больше, чем производят Мексика и Кувейт, и примерно столько же, сколько качают Объединенные Арабские Эмираты.

В Техас в поисках лучшей доли едут жители из других штатов, где занятость населения находится на низком уровне. Нет работы? Поезжай в Техас – там все большое, в том числе и рынок труда! Там много денег. Хотя в штате правят республиканцы, которые традиционно «жмут копейку» на государственные проекты и программы, налогов в техасскую казну поступает столько, что на все хватает с лихвой. Нефть и газ наполняют резервный фонд Техаса таким количеством долларов, что законодательное собрание штата посчитало возможным выделить из него семь миллиардов долларов на инфраструктурные проекты: строительство мостов, автомагистралей, портов, систем водоснабжения.

Здесь есть где развернуться: по территории Техас превышает Францию, он на втором месте после Аляски, а по населению на втором месте после Калифорнии. По разнообразию климатических зон и ландшафтов Техас также почти не имеет соперников. Теперь Техас многие величают не иначе, как нефтяной столицей мира.

Рекорды на полюсе холода

Впрочем, соперник в области нефтедобычи у Техаса есть – если не по абсолютным цифрам, то, по крайней мере, по темпам развития. Это штат Северная Дакота, граничащий на севере с Канадой.

Однако длинная и зябкая зима, очень похожая на российскую, не мешает бурному развитию нефтедобычи. В 2012 году валовой внутренний продукт Северной Дакоты вырос на 13,4 процента. Для сравнения: ВВП Техаса прибавил лишь 4,8 процента. Правда, последний составляет 1,3 триллиона долларов – раз эдак в тридцать пять больше ВВП Северной Дакоты, где и народу-то живет всего ничего: порядка 700 тысяч человек против техасских 26 миллионов. Зато в Северной Дакоте уровень безработицы значительно ниже, чем в Техасе: соответственно 3,1 и 6,5 процента; общенациональный показатель в среднем по США – 7,4 процента. Нефтегазовый бум в Северной Дакоте имеет такие масштабы, что не хватает не только рабочей силы по широкой номенклатуре специальностей, но и жилья. Люди едут со всех концов страны, и им порой некуда приткнуться: переполнены все гостиницы, жилые комплексы, общежития; компании не успевают строить трейлер-парки – поселки из вагончиков со всеми удобствами.

В Северной Дакоте расположено самое большое в США месторождение сланцевой нефти Баккен. Оно одно этим летом выдавало по 757 тысяч баррелей нефти в сутки, а всего штат производил по 821,4 миллиона баррелей в день – это больше, чем добывает, к примеру, Аргентина или Малайзия. Но живущим на просторах Северной Дакоты вольным потомкам немцев и скандинавов нефтяная лихорадка доставляет сплошные неприятности – так, по крайней мере, утверждают местные природоохранные организации. Шум, пыль, газовое зловоние, «как от тухлых яиц», забитые грузовиками дороги, упадок пастбищных земель, прилегающих к районам добычи, хилые суммы компенсации за отчуждение земель, наплыв в маленькие городки большого количества приезжих – вот лишь некоторые последствия нефтяного бума, с которыми приходится иметь дело северодакотским аборигенам.

Кстати, если говорить об аборигенах в исконном значении этого слова – американских индейцах, живущих в Северной Дакоте, то для них нефтегазодобыча тоже не является источником безоблачной радости. Да, какие-то доллары от местного нефтяного пирога индейским племенам перепадают. Например, в 2007-2008 годах три индейских племени, живущие в резервации Форт-Бертольд, получили от самой большой компании мира по обслуживанию нефтяных месторождений Schlumberger Limited и крупнейшего хедж-фонда Och-Ziff Capital Management Group 14 миллионов долларов отступных плюс определенный процент от будущих доходов за земельные права, отданные в лизинг. Однако менее чем через два года группа Och-Ziff переуступила эти земельные права за 949 миллионов долларов. Нынешнее руководство индейской резервации обвиняет своих предшественников, подписавших кабальный договор, в коррупции, преступном сговоре и жульничестве. Дело рассматривает окружной федеральный суд.

В чем же секрет техасского и севернодакотского нефтяного бума? Все очень просто. Здесь активно применяются новые технологии бурения, разработанные отцом сланцевой революции Джорджем Митчеллом, который скончался этим летом в возрасте 94 лет. Изобретенный им метод гидроразрыва пласта позволил значительно снизить себестоимость добычи.

Завещание Митчелла

Добыча сланцевой нефти и газа предполагает горизонтальное бурение в сочетании с гидроразрывом пластов.

Внутрь скважины под давлением закачиваются десятки тысяч кубометров воды, песка и химикатов. В результате разрыва пласта газ или нефть по трещинам поступает в скважину и далее на поверхность. «В былые времена, – говорит Тим Уигли, президент Энергетического альянса Запада, – было намного труднее бурить нефть и природный газ. Главное новшество – наклонное бурение: если раньше вам надо было пробурить на вашем участке 15-20 скважин, то сейчас можете пробурить одну и разветвить ее на 10-15 направлений».

География сегодняшней добычи сланцевых углеводородов чрезвычайно широка. Помимо Техаса и Северной Дакоты, сланцевая революция охватывает штаты Юта, Колорадо, Вайоминг, Айдахо, Монтана, Оклахома, Нью-Мексико, Западная Вирджиния. В соседней Канаде огромные запасы сланцевого газа и нефти разведаны и осваиваются в провинциях Британская Колумбия, Саскачеван, Манитоба. Одно только месторождение нефтеносных песков Атабаска в провинции Альберта содержит запасы тяжелой нефти, равные суммарным запасам легкой нефти во всем остальном мире: 1,6 триллиона баррелей. Индустрия горючих сланцев давно существует в Китае, Бразилии, Эстонии...

Илья Бараникас